Славянское реалити-шоу - Андрей Бондаренко

– Подожди, командир! – Санька подняла вверх руку. – А кто же будет готовить еду, печку топить, стирать детские пелёнки?

– Все бытовые мелочи – решать в рабочем режиме! – отмахнулся Егор. – Не до этого сейчас! Кто знает, сколько времени у нас осталось…

Через два часа в рабочие планы пришлось срочно вносить существенные коррективы: вся пещера наполнилась сероводородом, пришлось вынести детей на свежий воздух.

– Прежние задачи временно отменяются! – громко объявил Егор. – Все занимаемся сугубо строительством жилья. Генка, немедленно бросай эти дурацкие доски! Дёрн выкапывай из-под снега, да смотри, чтобы куски получались одинаковыми: примерно пятнадцать сантиметров – на пятнадцать…. Емельян! Тщательно оберни лицо мокрой тряпкой и начинай из пещеры активно вытаскивать запасы продовольствия, чтобы оно окончательно не провонялось сероводородной гадостью…

Удивительно, но до наступления темноты все четыре домика были не только полностью и окончательно достроены но, даже, и приняты в эксплуатацию.

– Никогда не предполагала, что самые обыкновенные дрова – такой отличный строительный материал, – радовалась Санька, укачивая сына, завёрнутого в седую бобровую шкуру. – Молодец ты у меня, Егора, здорово придумал!

Пошёл мелкий и противный дождик, пришлось срочно всё продовольствие сложить внутри хижин – вдоль стен, оставив по середине каждой лачуги крошечные площадки, где спать можно было только в сидячем положении.

– Ничего, славяне! – успокоил соплеменников Егор, подбрасывая в жаркий костёр новую порцию сухих дров. – Завтра пятый домик построим – в качестве склада общего назначения. А сейчас прошу всех ложиться спать! Я пока подежурю у костра, через три часа Генку разбужу, он – Емельяна, Симону, естественно, достаётся утро …

Ему снился неожиданный и очень яркий сон: бескрайняя южная степь, густо заросшая блёкло-зелёной ковылью, высокой чередой, прочим пахучим разнотравьем, весёлые жаворонки над головой…. Старенькая кибитка, в которую были запряжены две низенькие, облезлые и сонные лошадки, медленно тащилась по узкому пыльному просёлку. Умиротворённо поскрипывали высокие чугунные колёса, из-за дальнего и призрачного горизонта восходило неправдоподобно большое, красно-розовое солнце, белые облака-барашки неподвижно застыли в голубом бездонном небе, душа пела и дрожала от светлого счастья, растворяясь в этом волшебном и чудесном калейдоскопе…

– Просыпайся, командир, просыпайся, – сквозь сон долетел тревожный и нетерпеливый шёпот, чья-то уверенная рука крепко ухватилась за его ногу и абсолютно невежливо потащила куда-то.

«Вот же беспокойные засранцы! Такой сон испортили!», – мысленно огорчился Егор и открыл глаза.

В узком проёме дровяной стены, чуть согнувшись, стоял Симон Браун и улыбался тихой, чуть виноватой улыбкой.

– Извини, командир, – робко пожал Сеня своими широкими плечами, – Но тебе надо посмотреть на это…

Недовольно ворча про себя, Егор осторожно вылез из-под медвежьей шкуры, стараясь не разбудить Саньку, на руках которой мирно посапывал маленький Платон. Ловко навернув холщовые портянки, он засунул ступни ног в хорошо разношенные армейские ботинки, поднялся на ноги, сделал вперёд всего один шаг и оказался уже «на улице», где было очень тепло – плюс пятнадцать, не меньше. Лениво, в полсилы, горел, изредка потрескивая угольками, костёр, ярко светило утреннее солнце, вокруг назойливо кружили злые весенние комары.

– Ты что, разбудил меня в такую немыслимую рань, чтобы показать этих голодных насекомых? – недовольно спросил Егор, звонко хлопнув себя по левой щеке, где нагло пристроился матёрый комарище.

– Вода поднимается, командир! – доложил Сеня. – Решил, что это очень важно, вот и растолкал тебя…

Егор внимательно посмотрел вниз по склону холма, непонимающе пожал плечами: бесспорно, вода немного поднялась за ночь, верхушек деревьев, торчащих над грязно-бурой поверхностью, стало значительно меньше, но это было абсолютно некритично.

– Сеня, но ведь это – полнейшая ерунда! Воде, чтобы затопить наш Чёрный холм, надо подняться ещё метров на сорок-пятьдесят…. К чему так паниковать?

– Ты ничего не понял, Егор Петрович! – неожиданно разволновался Симон. – Я ведь говорю о той воде, что в пещере…

– В пещере?

– Ну да, второй горизонт уже полностью затоплен – вместе с вашей знаменитой Янтарной Комнатой…. Мне тут скучно стало, дай, думаю, загляну в пещеру, посмотрю – как там. Дверь открываю, а тухлыми яйцами больше и не пахнет…. Совсем – не пахнет! Я обрадовался, переступил через порог. А там – вода! Немного совсем, сантиметра четыре с половиной. Но она прибывает, командир! Ещё час-другой, и перельётся через порог. Честное слово, перельётся! И потечёт – прямо под наши дровяные домики…. Что делать?

– Давай, товарищ Браун, буди всех остальных! Я скоро вернусь.

Он сходил в родную пещёру и убедился в Сениной правоте: воды на первом подземном горизонте было уже сантиметров семь-восемь, и она продолжала неуклонно подниматься…

– Всё, славяне, надо срочно уплывать отсюда! – вернувшись, объявил Егор. Мужчины оперативно строят надёжные плоты, женщины относят припасы в сторону, – показал рукой куда, – чтобы их не намочило, когда вода начнёт выливаться из пещеры.

Плоты решили делать непосредственно на водном урезе, чтобы потом не стаскивать их вниз по склону. Через десять минут Пугач случайно оступился и, подняв тучу брызг, свалился со скользкого соснового бревна в воду.

– Разведи костёр и обсушись! – посоветовал ему Егор.

– Обойдётся! – весело отмахнулся Емельян, быстро разделся догола, наспех отжал портки, натянул их обратно на мокрое тело и продолжил усердно трудится.

Впрочем, когда через некоторое время и Сеня Браун упал в холодную воду, Егор выпрямился и, сложив ладони рупором, громко прокричал:

– Санька!

– Я! – прилетел через семь секунд ответ.

– Иди сюда!

Когда запыхавшаяся жена появилась на берегу этого весеннего «океана», Егор проникновенно попросил её:

– Сашенька, разведи, пожалуйста, костёр! А то у нас постоянно кто-то падает с брёвен в воду…. Кстати, у вас-то там как?

– Очень плохо, Егора, – печально ответила Санька, сноровисто складывая сухой хворост в большую кучу. – Из пещеры вовсю льётся вода, скоро уже потечёт и по этому склону. Хорошо, что вы догадались отойти на сто метров в сторону…. А костёр у нас потух. Скоро будем перебираться к вам. Что там делать – по щиколотку в ледяной воде? Мы когда отплывём отсюда, сегодня?

Он отрицательно помотал головой:

– Нет, родная, не получится – сегодня. На плотах ещё надо соорудить надёжные и просторные шалаши – и для пассажиров, и для припасов. Дай Бог, завтра после обеда отчалим, не раньше, – посмотрел на Емельяна и Сеньку, катящих по берегу очередное сосновое бревно. – Эй, ребята! Давайте быстро сушитесь, обогревайтесь, одевайтесь и двигайте к пещере: поможете девчонкам перебраться сюда, потом продовольствие спустите вниз. Да и котёнка не забудьте…

Санька, Пугач и Симон отправились вверх по склону. Работа спорилась. Вбив последний гвоздь в широкую доску (от «янтарного» ящика), надёжно соединяющую длинные брёвна между собой, Генка Федонин выпрямился, растирая затёкшую поясницу, и спросил у Егора:

– Командир, как такое может быть, что из пещеры вытекает вода? Подземная вода выше наземной? – указал пальцем на грязно-бурую гладь «океана». – Но такого просто не может быть! Я и в школе, и в институте по физике получал только пятёрки. Закон сообщающихся сосудов – штука упрямая, и работает всегда и везде. Если, конечно, в нашем конкретном случае не задействованы мощные поршневые насосы…

– Ты что же, думаешь, что нас специально выселяют из пещеры, спустив для этого под землю специальную технику?

– Почему бы и нет? Я считаю, наши «экспериментаторы» давно уже доказали, что для них не существует ничего невозможного. Для достижения своих непонятных и, безусловно, грязных целей они ничем не брезгуют и не считаются с затратами…. Разве это ни так?

– Безусловно, так! – был вынужден согласиться Егор, занятый установкой шалаша на широком, уже почти готовом плоту. – Только это абсолютно ничего не меняет: завтра мы всё равно отплываем. Куда? Там посмотрим…. Ты кончай сачковать и отвлекаться на глупые вопросы! Работай, парнишка, работай!

Наступившая ночь была самой неприятной и промозглой – за всё время проведения этого странного реалити-шоу. Температура воздуха опять опустилась до нулевой отметки, со стороны «океана» задул противный северный ветер, вокруг царствовала стопроцентная влажность, под ногами противно хлюпала густая снежная каша. Все славяне расположились рядом с большим жарким костром – на толстом слое лапника, поверх которого были постелены звериные шкуры. Женщины кормили грудью детей, которые вели себя на удивление смирно, не плакали и не капризничали. Мужчины же были заняты приготовлениями к завтрашнему плаванию: Генка и Симон мастерили грубое подобие вёсел, Пугач о специальный камень точил топоры и ножи, Егор разбирал и смазывал гусиным жиром оружие, тщательно пересчитывал оставшиеся патроны. Совсем рядом, метрах в восьмидесяти от костра, громко ревел мощный поток. Это вода, выливающаяся из зева пещеры, с шумом и грохотом стекала по склону холма. Как-то не спалось, за лёгкой дрёмой приходила бессонница, сменяемая коротким и тяжёлым сном, после которого бессонница возвращалась вновь …