Выйти замуж за эльфа - Татьяна Андрианова

— И это брат Правителя! — презрительно фыркнула Вероника. Она постаралась вложить в этот звук все свое негодование к безответственности отца эльфийского семейства.

Горыныч издал нечто среднее между хрипом полузадушенной утки и всхрапом старой пожарной лошади.

— Будете перебивать, перестану рассказывать, — пригрозил Дагориэль.

Ящер и девушка благоразумно умолкли, опасаясь лишний раз вздохнуть. Вдруг и впрямь перестанет рассказывать, а в темнице других развлечений как-то не предусмотрели. Непростительная оплошность со стороны тюремщиков. Вероятно, предполагалось, что оставшиеся до жертвоприношения часы следует провести в тягостном ожидании грядущего.

Дагориэль глубоко вздохнул, устроился поудобнее на жалких клочках соломы и продолжил повествование:

— Итак, у Верховной жрицы и брата Правителя родилось двое детей. Мальчик — Мистраэль и девочка — Ярондэль. С самого начала Эллизариэль души не чаяла в дочери, а сына всегда считала неумехой, растяпой и неудачником, чему, безусловно, немало способствовали гены пропавшего без вести отца. С дочерью же было все наоборот. Любой, даже самый незначительный успех расценивался заботливой матерью чуть ли не как достижение века. Результатом подобного воспитания стала огромная взаимная неприязнь двух чад, их постоянные склоки и свары, а также многочисленные комплексы у Мистраэля и непомерные амбиции у Ярондэль. И если Мистраэль худо-бедно смирился со своим незавидным положением вечного мальчика на побегушках и тихо прячется в тени собственной матери, то с Ярондэль все не так просто.

Трудно смириться с собственной ничтожностью в глазах матери, но еще труднее жить с манией величия в сочетании с посредственным магическим даром. Сначала Ярондэль пожелала ни больше ни меньше, как стать верховным магом клана, но с удивлением обнаружила, что не только не выиграла конкурс на замещение вакантной должности придворного мага, но даже не вошла в первую десятку. Девушка тяжело переживала удар судьбы, но заботливая мамочка поспешила утешить глубоко разочарованное в жизни чадо. Эллизариэль доходчиво и весьма популярно разъяснила огорченной дочурке, что результаты были нагло подтасованы злопыхателями, чьи дети, разумеется, мизинца Ярондэль не стоят, но надо же и бездарностям где-то устраиваться, а место при дворе такого Правителя, как Армандель, на дороге не валяется. Сама же Ярондэль несомненно чудо как талантлива, а такие таланты просто не могут оставаться незамеченными.

Ярондэль подумала-подумала и… согласилась с матерью, справедливо рассудив, что Эллизариэль старше и мудрее, а значит, ей видней. Воспрянувшая духом Ярондэль решила больше не размениваться по мелочам. В самом деле зачем ей место придворного мага? Вот целый клан — это да! А еще лучше сразу два клана. С этой целью прекрасная Ярондэль заслала сватов к молодому принцу клана Голубой Розы. А что? Он хоть и молодой эльф, но перспективный, все-таки целых двух кланов наследник. Правда, сам принц счастья своего не оценил и едва не ударился в бега. Но Правительница Эльвиориэль не зря носит свою корону. Первым делом она изловила перепуганного отпрыска и засадила под домашний арест, чтобы не вздумал глупостей наделать. Затем рассыпалась перед Ярондэль в изысканных извинениях. Сказала, что нехорошо, мол, двоюродных брата с сестрой женить, такой союз близких родственников на будущем потомстве может сказаться не самым лучшим образом. Словом, и тут у Ярондэль ничего путного не вышло.

— Бедняжка, — сочувственно вздохнула Вероника, проникнувшись горькой судьбиной эльфийской девушки. — И тут у нее ничего не получилось.

— Нашла кому сочувствовать! Эта бедняжка нас, между прочим, в сырое подземелье засадила и в жертву принести обещала, — обиженно протянул Горыныч.

— И все равно она несчастная, — закусила губу девушка. — За что ни берется — ничего не выходит. Тут кто хочешь озлобится.

— Если вы оба не закроете свои рты, я закрою свой, — вклинился Дагориэль. — Вам, как я погляжу, хватает тем для дискуссий.

Змей и девушка, пристыженные, замолчали и напряженно уставились на собеседника. Полуэльф довольно усмехнулся, прекрасно понимая, что ухмылки в темноте никто не заметит. Его речи еще никто не слушал с таким жадным вниманием. И, черт побери, ему начинало нравиться настороженное ожидание публики. Жаль, что понял он это так поздно, когда нет времени что-либо начинать и что-то менять в своей жизни. А то пошел бы в странствующие барды или сказителем стал. Он отчетливо осознал свое одиночество в этом мире. Не то чтобы раньше полуэльф питал какие-то иллюзии насчет своего положения в обществе, нет. Он прекрасно знал, что никому не был дорог, его терпели, стараясь не замечать, и только. Никому нет дела до того, встретит ли он следующий восход солнца или нет. Более того, никто даже не заметит его исчезновения. Разве что мать вздохнет с облегчением, избавившись наконец от своего позора и позора своего рода. Дагориэль досадливо тряхнул головой, отгоняя печальные мысли.

Надо же, до чего додумался, мрачно усмехнулся он, расправляя плечи. Спина тут же ощутила сырость неровной кладки. Совсем раскис, ни дать ни взять кисейная барышня, только кринолина не хватает. В его роду все были воинами, включая женщин, причем как по линии отца, так и по линии матери. Он не опозорит великих предков недостойными мольбами о пощаде.

— Итак, на чем мы остановились? — спокойно поинтересовался Дагориэль у притихших слушателей.

— На том, что у Ярондэль снова ничего не получилось, — робко вставила Вероника и тут же замолчала. А вдруг скажет: «Ага! Я же просил помолчать!» и перестанет рассказывать. Но Дагориэль не прервал повествование. Он задумчиво поскреб подбородок и продолжал:

— Ну так вот. После очередной неудачи Ярондэль не пала духом и не опустила руки, хотя причин для огорчений у нее было более чем достаточно. То есть, разумеется, сначала она долго плакалась матери, сетуя на несправедливость бытия в целом и на глупость царственных мамаш в частности. Ведь ежу понятно, что лучше невестки, чем она, не найти. Верховная жрица целиком и полностью поддержала расстроенную дочь, в очередной раз заверив оную в том, что она умница-разумница и во всем превосходит других по крайней мере раза в два. Ярондэль послушала, послушала мать и решила, что два клана для такой талантливой эльфийки — не тот масштаб. Было бы из-за чего расстраиваться. Вот мировое господство — это да. Тут есть где фантазии разгуляться. Да и на очередной встрече выпускников на вопрос: «Чего вы достигли в жизни?» можно кокетливо потупиться, шаркнуть ножкой в атласном башмачке и застенчиво молвить: «А я вот Властительница мира…»

— Ничего себе размах у дамочки! — удивленно присвистнул Горыныч.

Звук гулким эхом прокатился по каменному мешку, слегка контузив окружающих.

— Уважаемый, мне понятно ваше удивление, но я, кажется, уже предупреждал, что прекращу рассказ, если услышу с вашей стороны хотя бы один звук.

— Ну правда, Горыныч, он же действительно предупреждал, — вклинилась Вероника, которой до смерти хотелось услышать историю до конца. — Вы уж извините его, пожалуйста. Он больше так не будет.

Дагориэль скептически хмыкнул, вложив в этот звук крайнее недоверие к словам девушки, но повествование продолжил:

— Итак, Ярондэль решила завоевать мир, но для этого надо было иметь минимум две вещи: деньги и армию. Поймите меня правильно, Верховная жрица далеко не бедная, но на армию наемников денег у нее не было. Поэтому Ярондэль решила создать армию с помощью магии.

— Это как? — Змей так удивился, что с размаху шлепнулся на пол.

Вероника высоко подпрыгнула от неожиданности и испуганно вцепилась в руку полуэльфа. Дагориэль скривился от боли, благословляя темноту за то, что не опозорил себя недостойным воина проявлением чувств, и попытался отцепить от себя перепуганную девушку. Не тут-то было. Мертвая хватка Вероники сделала бы честь хорошо натасканному бультерьеру, и отцепить ее, сохранив при этом конечность целой и невредимой, не представлялось возможным. Рукой Дагориэль, как ни странно, очень дорожил, можно сказать, был к ней нежно привязан, а потому вскоре плюнул на бесперспективное занятие и продолжал рассказ.

— Мне понятно недоумение нашего зеленого друга. Создать армию с нуля! Сотворить нечто новое, чего раньше не было, требует огромных энергозатрат и способностей к определенным видам магии. Проще говоря, надо быть либо творцом, либо некромантом.

— Творцом? — Эхом переспросила Вероника. — Первый раз о таком слышу. Что это значит?

— Дар творца делает из неживого живое.

— Понятно, — радостно закивал Горыныч. — Он делает из мертвецов зомби.

— Почему зомби? — несколько опешил Дагориэль.

— Ну… Делает неживое живым, — практически по складам, как умственно отсталому, пояснил Змей.