Состоятельная женщина. Книга 2 - Барбара Брэдфорд

– Конечно, флот – исключение. Слава Богу, что Уинстон Черчилль все эти три года был Первым лордом Адмиралтейства. Только он и еще всего несколько проницательных человек видели угрозу надвигающейся войны и пытались подготовить к ней страну.

Тон Адама ужесточился, когда он продолжил свою речь.

– Я знаю, Джоселин, что вы никогда не были поклонником Черчилля, но и вы должны признать его дальновидность, когда он еще в 1911 году обратил внимание на угрозу, исходящую от военно-морских сил Германии, и настоял на реорганизации флота. Это большая удача, что ему удалось неизмеримо усилить нашу мощь, отозвав корабли из Китая и Средиземноморья и сосредоточив в Северном море наш океанский боевой флот вместе со флотом метрополии.

– Да, вы совершенно правы, – признал Джоселин. – Черчилль всегда стремился к одной цели, которая кажется самой важной и мне – к непобедимости Королевского флота.

– Да, нет слов, флот наш силен, но все-таки это не главные силы в войне, Джоселин. Наша армия вовсе не так хорошо организована, а воздушные силы – вообще слабое место, хотя в последнее время Черчилль и пытался их укрепить.

Адам помолчал, разглядывая свою сигарету, а потом подвел итог сказанному.

– Наше военное министерство всегда было крайне неэффективным. Главное, в чем мы сейчас нуждаемся, – это новый военный министр.

– Вы думаете, что Асквит назначит кого-нибудь?

– Я уверен, он должен это сделать, – твердо ответил Адам. – Во время этой войны, он не сможет совмещать две такие должности, как премьер-министр и военный министр. Хорошо зная Асквита, я могу поручиться, что у него хватит здравого смысла, чтобы это понять. И тогда, надеюсь, ему достанет мудрости вернуть на службу лорда Китченера. Имея в виду не только его выдающиеся способности, но и тот эффект, который будет иметь его назначение для поднятия духа в обществе.

– Да, я понимаю, что вы хотите сказать, – согласился Джоселин. – Что ни говори, но Китченер – национальный герой.

– Он больше, чем герой, Джоселин. Он – национальный символ, живое воплощение успеха в глазах общества. Все военные кампании под его руководством заканчивались великолепно. – Адам задумчиво отпил глоток. – Ему, конечно, придется создавать новые армии, ведь наша территориальная армия совсем невелика. Факт остается фактом, кто бы ни был назначен военным министром, ему придется немедленно развернуть кампанию по мобилизации в армию всех мужчин, годных для воинской службы.

Бледное лицо Джоселина приобрело сероватый оттенок.

– Всеобщая мобилизация, – потрясенно повторил он. – Я совсем не подумал об этом.

– Поскольку у нас нет всеобщей воинской обязанности, то страна вынуждена ограничиваться волонтерами. Обычно – это одинокие мужчины в возрасте от восемнадцати до тридцати лет.

Адам остановился, обеспокоенный нездоровым видом Джоселина.

– С вами все в порядке, старина? Вы кажетесь совершенно больным.

– Мои мальчики, – прошептал Джоселин. – Боюсь, что не сумею удержать их. Они оба непременно запишутся добровольцами. Вам повезло, Адам. Джеральд не пройдет ни одной медицинской комиссии, а Эдвин женат. Кроме того, у него есть чувство ответственности перед вами и Джейн.

– Откровенно говоря, я совсем не уверен в Эдвине. Он порой бывает импульсивен. Думаю, мысль о том, что он женатый человек, вряд ли остановит его, если ему взбредет в голову пойти воевать. Эдвин посчитает свой долг перед родиной и королем более важным, нежели ответственность перед семьей и даже – перед Джейн. Я подозреваю, что он может счесть этот свой долг наиважнейшим.

Джоселин нервно кусал губы.

– Прокляты! Кто бы мог подумать еще несколько лет назад, что мы окажемся в таком опасном положении?

– Брюс Макгилл еще десять лет назад предупреждал меня, что грядет большая война, – тихо произнес Адам, глядя воспаленными глазами на своего друга. – Он оказался прав. Это было в 1904-м…

– Действительно прав, черт его побери, – вмешался Джоселин. – Никогда не думал, что старина Брюс окажется пророком в политике.

– Не думаю, что он – пророк, – заметил Адам. – Просто Брюс исключительно богатый и влиятельный человек, имеющий друзей в высших сферах. Когда они с сыном Полом были в прошлом году в Лондоне, Брюс был полон дурных предчувствий, а я не придал этому значения. Начинаю думать, что я оказался таким же страусом, прячущим голову в песок, как и все.

Адам встал.

– Полагаю, что вы отменяете охоту, Джоселин?

– Естественно. Вряд ли можно ожидать, что кого-либо заинтересуют куропатки в такое время, – слабо улыбнулся в ответ Джоселин. – Спасибо за приглашение в редакцию, старина. Я действительно высоко ценю его.

– Рад был провести время в вашем обществе, Джоселин. Но сейчас пора идти. Я начинаю положительно задыхаться в этой комнате.

Полтора часа спустя новый «даймлер» Адама свернул на подъездную дорожку Фарли-Холл. Адам пожелал шоферу хорошо провести остаток ночи и поднялся в дом. Мергатройд слонялся по тускло освещенному вестибюлю. Завидев Адама, он с обычным подобострастием поспешил ему навстречу.

– Миссис Фарли спустилась на кухню и рассказала нам с кухаркой о том, что мы находимся в состоянии войны. Ужасные новости.

Адам откашлялся.

– Да, это действительно так, Мергатройд. Нас ждут впереди тяжелые времена. Но мы должны сплотиться и мужественно встретить этот трудный для страны час.

Он заметил свет, пробивающийся из-под двери в библиотеку.

– Что, миссис Фарли еще не ложилась, Мергатройд?

– Нет, сэр, она ждет вас. Я затопил там камин и недавно приготовил для нее чашку горячего шоколада. Это не повредит ей в такую холодную ночь, как сегодня.

– Я тоже так думаю!

Адам прошел через холл. Оливия, услыхав его голос, была уже на полпути к двери, когда он вошел в библиотеку.

– О, Адам, как все это ужасно! – вскричала она, бросаясь в его объятья.

Он на мгновение крепко прижал ее к груди и погладил по волосам.

– Да, это так, дорогая. Но, так или иначе, мы ждали этого и должны мужаться.

Он отступил назад и взглянул ей в лицо.

– Тебе не следовало дожидаться меня, дорогая, уже ужасно поздно.

Оливия улыбнулась ему в ответ.

– Мне страшно не терпелось тебя увидеть.

– Боюсь, что я немного вымотался.

– Немного спиртного тебе не повредит.

– Несомненно. Я не прочь выпить рюмку бренди перед сном.

Оливия окинула его мягким любящим взглядом. Адам следил, как она бесшумно скользит по комнате, и его настроение поднималось как всегда, когда он оставался с нею. Война была немедленно забыта. На ней было надето сегодня темно-синее вечернее платье из крепдешина, плотно облегавшее ее гибкую фигуру и хорошо сочетавшееся с цветом ее глаз. Лицо ее не утратило своей красоты, а серебристая седина, тронувшая ее темные блестящие волосы, только усиливала ее привлекательность. В свои пятьдесят четыре года она оставалась обворожительной и, как казалось Адаму, становилась с годами все прекраснее. Они были женаты уже шесть лет. В 1907 году Парламент наконец принял многострадальный закон, первоначально отклоненный в 1901-м и разрешавший овдовевшим мужчинам жениться на своих свояченицах после смерти первой жены. Адам предложил Оливии выйти за него в 1908 году, и с тех пор они были так счастливы, и так хорошо подходили друг к другу, как никто на свете.