Час героев - Александр Афанасьев

Черт...

Подхватив пулемет, он пополз к пилотской кабине, переползая через искореженный металл. Пулеметчик с «Миниганом» лежал у самой пилотской кабины, глаза его были открыты.

– Цел?

– Пока... да. Что-то не то со спиной...

Разбираться было некогда.

– Лежи здесь! Понял?!

Он прополз дальше, сунулся в пилотскую кабину. Первым делом отключил электропитание – как летный техник он отлично знал, что нужно делать в первую очередь в разбившемся вертолете. Потом – попытался понять, что с летчиками.

Дикий, парализующий душу вой донесся откуда-то спереди, а потом громыхнуло.

– Аллах Акбар!!!

Аллах Акбар... Афганистан, двенадцатый год. Общее наступление... Кабул, Баграм... Минометные обстрелы и подрывы, желтое пламя напалма в горах. И крик «Аллах Акбар» – как крик неповиновения и победы.

По пилотской кабине хлестнули пули, застонал один из летчиков. Больше ждать было нельзя – пулеметчик установил как смог свой пулемет и открыл огонь, целясь по вспышкам. Ему было наплевать, что эти, НОРДОС – те самые, кого они наняли, чтобы выполнить грязную работу, что они их и должны были забирать отсюда. Те, кто кричит «Аллах Акбар!» не могут быть друзьями Америки ни при каких обстоятельствах. Он это понял в Афганистане, а если этого не поняло командование – его проблемы. Сейчас в голове была только одна мысль – успеть выбить всю ленту в этих ублюдков до тех пор, пока выстрел из гранатомета не сожжет кабину.

Пуля снайпера ударила по остеклению, пробила его, от боли потемнело в глазах – но огонь он не прекратил. Его единственной целью сейчас было увидеть гранатометчика, хотя бы одного, и нашпиговать его свинцом. Пулемет безжизненно щелкнул металлом, выплюнув последнюю пулю – и впереди поднялся гранатометчик с ракетной установкой на плече. Его уже утягивало – в черный, глубокий омут – но сержант не закрыл глаза, хотел умереть с открытыми. Потому и увидел – как гранатометчика, а потом и все позиции чеченцев смела стальная метель, превращая все в ничто, в перемолотое ничто. Ударный вертолет «Ми-35» с позывным «ноль полсотни первый» вышел на огневую позицию и открыл огонь.

НОРДОС

Дивизионный генерал армии республики Ичкерия Шамиль Басаев вжимался в асфальт за «КамАЗом», проклиная тот день и час, когда он все это затеял.

Ползком – для мужчины и горца западло ползать, как змее, на брюхе, это харам, но тут выбирать не приходится – к нему переполз Адам, на шлеме у него был след от пули, лицо искажено яростью.

– Где Ваха?

– Ваха стал шахидом, иншалла, – сказал, как выплюнул, Адам, щека его дергалась, – вся северная группа попала под обстрел. С одного из домов работает крупняк.

– Что ты говоришь?!

– Крупняк, говорю, работает! – заорал Адам. – Накрылось все! Русисты знали, что мы придем, эти ящики, за которыми они прячутся – они не пробиваются автоматом, там цемент! И на севере есть засада, из дома работает крупняк и, кажется, снайпер.

Басаев зарычал, как обложенный со всех сторон волк.

– Где Анзор?! Где его снайперы?!

– Анзора тоже обстреливают, по квартире работает пулемет. Оба его снайпера стали шахидами, одна из винтовок потеряна. Пулемет бьет по ним, они не могут отвечать! Американцы предали нас!

Басаев ударил сородича по лицу.

– Заткнись!

В этот момент – нарастающий рокот винтов накрыл площадку.

– Сколько наших стало шахидами?!

– Человек тридцать!

– Иншалла! Сейчас американцы подавят огневые точки! Быть готовыми к атаке! Пшел на позиции, пока я не пристрелил тебя прямо тут, как собаку!

Адам знал, что амер не остановится перед тем, чтобы казнить любого из них, поэтому – пригибаясь, побежал к своим позициям. Он уже понимал, что «великий полководец», про которого чеченский народ песни слагает и детей его именем называет[65] – элементарно облажался, вместо того чтобы концентрированным ударом проломить оборону русистов с одного направления, он решил устроить осаду и распылил силы. Но сказать это амеру он не решился и никогда не решится – тут же получишь пулю в лоб.

Американские вертосамолеты – черные, угрожающего вида – появились над объектом, открыли огонь – и чеченцы инстинктивно вжались в землю. Среди тех, кто осаждал комплекс, было мало тех, кто лично участвовал в боях в Чечне – но от старших они знали: вертолет – это смерть. Только крики и яростный мат (русский) амеров подняли их в атаку.

Но было уже поздно. На вертолете, висевшем прямо над их головами – что-то взорвалось, и они попадали на землю. Потом вертолет закружился, падая чуть ли не на них – и они бросились в разные стороны, ища спасения от падающей с неба машины.

Адам метался на позициях, стреляя в воздух.

– Назад! Назад, сыновья шакала, пристрелю!

Какой-то порядок удалось навести только тогда, когда вертолет упал, – он перекрыл линию огня немногим оставшимся в живых русистам, чеченцам удалось продвинуться метров на пятьдесят вперед, подойдя на дистанцию броска гранаты. Вообще, чеченцы считаются мастерами контактного боя – и совершенно напрасно. Тактика – да, тактика у них хороша, недаром американцы наняли их, чтобы учить своих бойцов действовать так же, как они, недаром чеченцы вместе с офицерами морской пехоты написали учебник по «боевому роению» для офицеров армии и корпуса морской пехоты США. Но как мастера контактного боя – они не могли сравниться ни с американскими морскими пехотинцами, не вылезающими из войны четырнадцатый год, ни с израильскими спецназовцами, воюющими на территориях больше семидесяти лет, ни с военными и бойцами внутренних войск России – они по сути не вылезали из больших и малых войн с семьдесят девятого, с Афганистана. Чеченцы в бою отличались жестокостью, хитростью – но в то же время и трусостью, а их амеры, за редким исключением, – шаблонной и примитивной тактикой, основанной, как обычно, на засадах. Даже пройдя американские курсы переподготовки – они немного на них приобрели.

Тем не менее – они прорвались на дистанцию гранатного броска и стали забрасывать позиции русистов гранатами с помощью примитивной пращи, они уже подготовились к броску – когда из упавшего вертолета по ним открыли пулеметный огонь. Командовал здесь Адам – и сейчас он окончательно убедился, что американцы их предали.

– Огонь по вертолету! Во имя Аллаха! – закричал он, вставая на ноги – пулеметная очередь из вертолета убила кого-то из воинов Аллаха и отбросила его тело на амера Адама. – Сожгите вертолет! Аллах с нами!

Сверху и справа донесся рокот вертолетных двигателей – и чеченцы не обратили на него внимания, они уже привыкли к тому, что вертолеты на их стороне. Поднявшись, с диким воем они бросились в атаку на русистов – и через пару секунд стальной вихрь с неба смешал с землей их всех.

* * *

Шамиль Басаев понял, что дело дрянь, когда увидел вертолет, и волчьим чутьем своим понял, что это русский вертолет, что русисты и в самом деле заманили их в ловушку. Выход был единственный – бежать. Он лежал за бронированным «КамАЗом», нужно было только сесть в кабину, повернуть руль и нажать на газ. И он спасен, русские никогда не найдут его, отсидится на хуторе у Дадаева и уйдет. Шамиль успел открыть дверь и даже ступить на подножку – но вот сесть на водительское место он уже не успел. Вертолетчик, заметив бронированный «КамАЗ», дал залп НУРСами почти в упор, одновременный разрыв ракет перевернул машину, дивизионного генерала отбросило в сторону, но уйти он не смог – перевернувшаяся, горящая машина краем бронированной кабины раздробила ему ноги, пригвоздив его к земле. Умер знаменитый террорист не сразу – но когда бойцы национальной гвардии нашли его – он был уже мертв.

Пленные

Капитан американской армии Майкл Бейкер служил в «Дельте» и готовился ко всему. В том числе – к плену. Он знал, что такое плен, каждый из дельтовцев прошел через спецлагерь, в котором проверяли «волю к сопротивлению». Но он не знал, что будет так тяжело...

На второй день, когда он был у русских – к нему в камеру пришел человек. Обожженный человек, ему как смогли сделали пластику – но все равно лицо его больше походило на маску, чем на лицо нормального, живого человека. Он представился как майор Петров, задал несколько вопросов. Естественно, что капитан Бейкер не ответил ни на один из них. Он думал, что его будут бить – но майор кивнул, как будто этого он и ожидал – и исчез.

На следующий день – майор пришел не один, с ним был солдат, и он нес довольно старую видеодвойку – телевизор и видеомагнитофон в одном корпусе. Откуда-то принесли еще два стула, на один из них поставили видеодвойку, на другой сел майор. И включил телевизор...

Перековка!

Их предупреждали, что возможно и это. Во время войны, далекой, большой войны, попавших в плен немецких пилотов не били, их допрашивали такие же пилоты, как и они сами, возили на руины городов, показывали, что они натворили. Не раз и не два было такое, что немцы, питомцы гитлеровского Рейха, люди из стали – ломались и переходили на другую сторону. То же самое было и с подводниками...