Последний министр. Книга 3 - Валерий Гуров

рассчитывал, что ему удастся сломить казаков столь неожиданной атакой и специально оставлял «окно» в виде одной из сторон, на который не были поставлены пулеметчики, чтобы казаки могли начать отступление. Но патроны таяли, запасы которые удалось раздобыть Хабалову, стремительно кончались, тогда как казаки не собиралась отступать — что-что, а из боевой дух в отличие от патронов только рос и укреплялся!

Сквозь мясорубку казаки натужно прорывались к укреплениям, упирались в рогатки, насаживались на них, но перли вперёд. Слева и справа, по флангам, теряя десятки и десятки людей, казаки прорвались к грузовикам и ценой собственных жизней принялись переворачивать автомобили и рубить водителей с пулемётчиками...

Протопопов отчётливо понял, что когда из пулемёта вылетит последний патрон, полицейским придётся сдерживать казаков, сталкиваясь кость в кость.

А ещё Александр Дмитриевич понимал и то, что совсем через короткий промежуток времени к зданию министерства окажутся подведены силы ещё одной бригады Уссурийской дивизии. Та тоже подведена в город и наверняка успела получить сигнал о необходимости подмоги.

Шквальный огонь пулемета стал утихать. И вот первые казаки, спешившись, бросились на укрепления министерских.

Секунда.

Другая.

Прозвучал последний выстрел. Причём как с одной, так и с другой стороны.

Настало время рукопашной и в этой схватке казаки по прежнему имели внушительное численное большинство.

Протопопов, не пожелавший оставаться в стороне, бросился в самую гущу событий, сражаясь плечом к плечу с Федей и Курловым.

На смерть.

Он знал, что в эти минуты уже началась конференция. Знал, что внутри министерства прекрасно слышат грохот и крики с улицы. Но Протопопов верил, что у Государя и других делегатов хватит мужества провести непростые переговоры в новых реалиях. И его задача заключалась в том, чтобы дать Николаю эти переговоры провести от начала и до конца. Со всеми вытекающими

Поэтому сегодня Протопопов сражался наиболее отчаянно, не жалея ни себя, ни тех кто бился с ним плечом к плечу. И уж тем более не жалея врага, которого ждал ещё один сюрприз.

Начали открываться окна здания министерства внутренних дел и оттуда в самую гущу казачьих построений полетели ручные гранаты. Гранаты оставляли заметные плеши в построениях частей Уссурийской дивизии, вводили наступающих в ступор, гасили наступательный порыв, заставляя атаку захлебнуться.

Ещё чуть-чуть, самую малость следовало перетерпеть и одна из бригад будет смята и отброшена, потеряв в бою большую часть личного состава.

Но увы и ах, Бог располагает, а Протопопов мог лишь только предполагать. Когда ситуацию почти удалось переломить и по крайней мере наступление казаков оказалось остановлено, на улицу, ведущую в министерство, выкатила первая дивизионная бригада...

— С-сука, — Александр Дмитриевич выручался сквозь зубы.

Кончились пули.

Кончились гранаты.

А всего через несколько минут казаки таки прорвут укрепления полицейский и хлынут внутрь ничем и никем не сдерживаемой лавиной.

Ломались рогатки, разбрасывались мешки, сыпался песок, в который впитывалась кровь.

Но когда Александру Дмитриевичу показалось, что все кончено и его ставка не сыграла, в конце улицы появились силуэты кавалеристов. Свиты Его Императорского Величества генерала от кавалерии графа Келлера Фёдора Артуровича.

На всех порах полк 12-й кавалерийской дивизии во главе с первой шашкой России летел к зданию министерства внутренних дел. А там, как было известно Фёдору Артуровичу пребывал Государь, ожидавший своего верного генерала в Петрограде. Старому генералу, монархисту до мозга костей, не надо было ничего объяснять. Достаточно было того, что кто-то, пусть и в форме русской армии посмел атаковать место локации Его Императорского Величества. Как так произошло и почему Фёдор Артурович разбираться не стал. А для начала решил натянуть глаз на жопу царским обидчикам, как бы они себя не называли и какие бы прежние заслуги у них не были...

Келлер ударил решительно и неотвратимо. Сминая неожиданной атакой в тыл ряды бригады Уссурийской дивизии. Кавалеристы Фёдора Артуровича стремительно разили похлеще самых мощных пулемётов. Были потери, когда ты стараешься с не менее сильным оппонентом, потерь не избежать. Но размен ввиду неожиданности атаки генерала от кавалерии, был совершено неравнозначный...

Не прошло и десяти минут, как Уссурийская дивизия оказалась разгромлена практически в полном составе. Пытаясь уберечь хотя бы часть личного состава, Крымов скомандовал отступление. Сам генерал предатель был ранен и с трудом держался на седле. Протопопов подавил в себе желание броситься за ним следом и добить. Может и подучилось бы, но тогда пришлось бы полечь с Крымовым рядышком.

Кавалеристы Келлера праздновали победу. Сам Фёдор Артурович спешился со своего коня и двинулся к входу здания министерства внутренних дел. Выпачканный в крови, принимавший с бою самое деятельное участие. Грозный и высокий богатырь, рыцарь от христианства, как называли его современники и как он представал на страницах исторических монографий много лет спустя.

Полицейские у министерства опускали оружие. Безумие прекратилось. Протопопов встретил графа Келлера лицом к лицу. Генерал от кавалерии остановился перед министром и вернул в ножны именную шашку, дарованную накануне Государем. И сразу Фёдор Артурович перешёл к делу.

— Я получил депешу от вас, что Отечество нуждается в защите, и я немедленно отреагировал на угрозу!

Келлер, который был выше Протопопова сразу на две головы, сплюнул под ноги и вытер тыльной стороной ладони губы, заодно размазав кровь противотока по лицу. Он хищно улыбнулся.

— Теперь, зайдя в Петроград, я слышу разговоры о скором отречении Государя и о провозглашении какого-то нового правительства. Вот телеграмма, которую я послал Царю перед самым своим незамедлительным выездом.

Келлер достал из за пазухи скомканный листик и зачитал вслух:

— Третий конный корпус не верит, что Ты, Государь, добровольно отречёшься от престола и дашь добро на формирование какого-то нового правительства. Прикажи, Царь, придём и защитим Тебя.

В строках этой телеграммы, Александр Дмитриевич легко узнал знакомые слова из текста отправленного Келлером Государю после отречения последнего.

Келлер, закончив читать свою депешу, поднял взгляд и уставился на Протопопова.

— Ответ мной не был получен до сих пор. А значит у Государя проблемы. Но мне казалось всегда отвратительным и достойным презрения, когда люди для личного блага, наживы или личной безопасности готовы менять свои убеждения, а таких людей громадное большинство. Я хочу видеть Царя!

Протопопов, сам едва стоявший на ногах, вдруг понял, что светится от счастья, как будто мальчишка. В ответ на слова Фёдора Александровича, он протянул генералу от кавалерии руку и крепко пожал.

И это рукопожатие стоило куда больше любого сказанного