Огромный. Злой. Зеленый - Татьяна Новикова

так, словно впервые видела. — Неужели это конец? И чтобы не сойти с ума, мне тоже придется отказаться от чувств?

Кажется, в ее голосе звучала настоящая паника.

— Не обязательно отказываться. — Почему он говорит так хрипло? Почему горло сжимает как хлесткой удавкой? — Но главной всегда должна быть только одна эмоция. Уверенность в том, что тебе это под силу. Как только ты начнешь бояться — сила возьмет верх и поглотит тебя. А всё остальное — вторично.

— Значит… я могу продолжать любить? — она смутилась и тут же поправилась. — То есть… любить, ненавидеть, смеяться, плакать над «Хатико»…

— Что там Злат плел про этот фильм? — ухмыльнулся Дит, оплетая руками ее талию. — Я даже не помню, что там. Можем пересмотреть вместе.

Он не мог сказать ей иначе, поспешил сменить тему. Но правда была в том, что привычка держать свои эмоции в узде, отодвигать на второй план, неизбежно притупляла их.

«Я отравляю тебя медленным ядом, но давай посмотрим кино вместе», — он ненавидел себя за это. Но все объяснения костью вставали в горле, стоило взглянуть в ее глаза.

Нужно было признаться себе. Он не хотел, чтобы она уходила. Ни через полгода, ни через год. Но так будет лучше. Для нее. А он… он давно привык задвигать свои чувства даже не на второй и не на третий план. Настолько привык, что, кажется, совсем забыл, что они у него были. И теперь, когда они совершенно неожиданно взяли верх, он абсолютно оказался к этому не готов.

— Потренируемся на… голубях? — он наконец нашел в себе силы выпустить ее из объятий и отступить на шаг. Тая выглядела явно разочарованной, но старалась не подавать виду. Хотя возмущенный взгляд говорил за нее. — Ну или на программистах.

— Это кого ты там голубем назвал? — раздалось откуда-то сверху, и в следующий момент с громким противным лязганьем когтей по железу в помещение, кажется, из вентиляционного отверстия влетела Моня. — И вообще. Программистов много, а я такая одна.

— Ты подслушивала? — спросила у нее Тая, явно больше заинтересованная самой птичкой, чем вероятностью того, что их мог кто-то слышать.

— Да за кого ты меня принимаешь?! — зверушка приложила к груди крылья-лапки так, словно хваталась за сердце. — Я тебе орел, а не крыса какая-нибудь! Меня Злат послал узнать, долго ли вы еще, а то он снова в тот клуб намылился.

— Закончили, можешь их звать, — хмыкнул Дит.

Стоило ей взлететь, как Тая пораженно выдохнула:

— При первом знакомстве с твоим братом никогда бы не подумала, что буду ему завидовать. У меня у мамы были помощники, и даже всякая своеобразная нечисть в подручных… но таких необычных я никогда не видела.

Сам того не желая, он вспомнил об Орловой. О ней было сложно забыть. Слишком многое связывало Таю, её мать и его самого. Например, пистолет со смертоносными пулями.

С самого начала Дитрих сомневался, что ведьма сама дала помощникам пистолет, способный убить орка, или пули к нему.

Он пробил Орлову со всех сторон, по всем каналам. Она была замешана во множестве грязных делишек, но ничто не связывало её и это оружие.

Так хорошо замаскировала следы своего присутствия? Сомнительно.

Кроме того, возле дома бабы Раи головорезы стали палить из пистолета в Таю. Орлова хоть и последняя дрянь, но дочь нужна была ей живой. Да и с Дитрихом она быстро «нашла общий язык», стоило ему обмолвиться о больших деньгах.

Он не мешал Орловой. Она не собиралась от него избавляться.

Да и очень сомнительно, что Эльвира нагнала в Воркуту арахн со снайперами. Она не настолько всесильна.

Допросить ее возможности не было. Но мысль, что кто-то дал оружие сразу ее шестеркам в обход ведьмы, не покидала его.

Близнецы обещали еще вчера заняться помощниками Орловой. Он ждал информации к полуночи, но никто не отписался.

Странно. Обычно ребята были более расторопными.

Надо срочно созвониться с ними.

— Ну что, голубки, наобнимались? — раздался в проеме голос Златона. — Да не о тебе я говорю, не о тебе, Моня! Ты ж моя орлица, мои Гром и Молния!

Моня радостно фыркнула, но отрицать не стала. Ей нравилась похвальба хозяина. Дитрих посмотрел на неё, всё сильнее мечтая поскорее связаться с близнецами и добраться до шестерок Орловой. Он чувствовал, что разгадка близка. Чутье обычно его не подводило.

— Попробуешь сконцентрироваться? — спросил у Таи, не принуждая ни к чему. — Рассмотри судьбу кого-нибудь из них. Если, конечно, хочешь.

Это только её выбор. Если ей понадобится вечность, чтобы решиться, он готов ждать. Даже сейчас, когда под вопросом его собственная жизнь… и жизни других орков.

Вечность ради нее — не так уж и плохо звучит. Наоборот, очень хорошо. Несбыточно.

— Да, конечно.

Она обвела взглядом и беспечного Златона, и зевающего Виталика, и Моню, кусающую себя под крылом, будто бы в поисках блох. Но не сказала, в чье будущее попытается влезть…

Глава 17

…Развилок множество, в них поначалу путаешься, теряешься с непривычки. Они лихорадочно скачут перед глазами, вьются у ног точно змеи. Я делаю глубокий вдох, тяну за одну нить судьбы как за тонкую леску. Пропускаю её сквозь пальцы.

…Пустырь, подсвеченный единственным тусклым фонарем. Мужчина, чей силуэт едва различим, стоит по центру. Совсем один. Он специально раскидывает руки в стороны, будто приглашает.

— Стреляй, — шепчет хрипло. — Мне нечего терять.

Пуля попадает ему в самое сердце…

…Автомобиль несется по пустой трассе. Ливень застилает обзор. Машина едва вписывается в повороты. Внезапно со встречной полосы вылетает громадный внедорожник. Специально мчит лоб в лоб. Водитель пытается увернуться, но, не справившись с управлением, врезается в отбойник. Скрежет металла. Тишина…

…Девушка склоняется над раненым в живот парнем. Её волосы спускаются тяжелой волной, загораживая лицо умирающего. Она горячо шепчет ему на ухо, ладонями сжимает рану, пытаясь остановить кровотечение:

— Не смей умирать… не смей, слышишь?! Ты мне нужен… ты же обещал выжить!

— Кажется, я опять тебя обманул…

Я не знаю этой девушки, никогда не встречалась с ней раньше, но её отчаяние пропитывает меня насквозь…

…Густой туман движется на стоящую посреди заправки машину. Черный. Непроглядный. А в нем сияют желтые огни — звериные глаза с вертикальными зрачками, что смотрят