Мишень для левши (сборник) - Игорь Джавадов

По образованию я историк. Трудился учителем в школе, вышел на пенсию по возрасту. В настоящее время работаю внештатным лектором общества “Знание”. Наблюдательность я развивал с юных лет, и фогеты, о которых рассказываю, – только малая часть того, что мне попадалась в книгах. Если вы по каким-либо причинам не сочтете возможным опубликовать предлагаемую мною статью, будьте любезны сообщить мне об этом по нижеуказанному адресу.

С уважением: (подпись), дата, обратный адрес».

«Так я и знал, – подумал я, – пенсионер. Однако не пишет ни про заслуги, ни про инвалидность. Это плюс. Что ж, посмотрим, что за фогеты такие. Я перевернул страницу и прочитал название статьи:

ПОЧЕМУ ИСТЛЕЛА ВЕРЕВКА

Неискушенному читателю редактор издательства видится неким рыбаком, раскинувшим сети в потоке приходящей продукции. Выловит рыбину покрупнее, очистит ее от чешуи и отправит в издательскую кухню. Питайся, читатель, получай свое удовольствие! К сожалению, времени у редактора мало, а литпродукции – много. Вот и появляются в печати произведения с остатками чешуи, которая для некоторых читателей становится ложкой дегтя в бочке меда. Заслуженный успех, например, имел у широкого читателя роман «Противодействие» (снятый по книге одноименный сериал показывали по телевидению). Но, если бы у редактора издания было бы чуть больше времени, он легко заметил бы, что на стр. 210 книги написано: «…веревка была чем-то смазана, она была совершенно не тронута гнилью…». Редактор сразу вспомнил бы, что впервые веревка в романе появляется на стр.148. Он вернулся бы назад и прочитал бы: «…истлевшая веревка легко поддалась». Думается, дальнейшее было бы делом техники, в смысле телефона. В любом случае редактору нетрудно договориться с автором об окончательном виде веревки, не говоря уже о других мелочах. В самом деле, не составляет никакого труда поднять трубку и сказать: «Послушайте, голубчик, тут у вас на стр. 324 старушка Милинко Г.А. называет своего квартиранта Гончаровым. А вот на стр. 300 Глафира Андреевна называет его Горчаковым. Разница небольшая, но сейчас читатель внимательный пошел, может заметить. Давайте оставим одно. Вы какую фамилию предпочитаете? Горчаков? Ее и оставим».

Труднее всего редакторам периодики. Им отступать некуда. Хочешь не хочешь, а очередной номер выпустить обязан в срок. Если бы не хронический цейтнот, редактор журнала «Дружба» обязательно позвонил бы автору книги «Центр новостей» и сказал бы: «Слушай, у тебя в конце прописано: “Крупно разметавшиеся по мокрому асфальту соломенные волосы Мари”. Это хорошо, но раньше ты пишешь: “Рыжие волосы небрежно упали ей на лоб”. А в начале еще по-другому: “Мари оказалась золотоволосая, коротко, под мальчика, подстрижена”. Что-то не то с волосами. Все происходит быстро, за одну неделю они не могут так отрасти. Можешь проверить, у тебя в начале каждой главы дата и время. Давай оставим девушке одну прическу. Я бы выбрал длинные соломенного цвета волосы. Тогда сцену в конце не надо переписывать. Согласен?».

Редакторам тяжело, а консультантам еще труднее. У редактора власть, а с консультантом просто согласовывают. Имей консультант власть, он по-военному прямо сказал бы автору: «Когда вы перечисляете маленькие кафе, маленькие отели, маленькие ванные, где бывают ваши герои, меня это не касается. Вы там были, вам видней. Даже когда вы пишете про “маленький“ миномет, который умещается на подоконнике, я промолчу. Возможно, вы имели в виду ручной гранатомет. Но когда вы описываете сцену, в которой наемники в 1983 году стреляют из “маленьких шмайссеров”, это, извините, я пропустить никак не могу! Как консультант, довожу до вашего сведения, что автомат конструкции Г. Шмайссера, имевший наименование “Штурмовое ружье СТГ-44”, был выпущен в конце 1944 года малой серией для гарнизона Берлина, модификаций не имел и вскоре был снят с производства, как не оправдавший надежд вермахта». А про рассказ «Возвращение» он сказал бы: «Послушайте, вот здесь партизан по прозвищу Дед вешает на шею трофейный шмайссер. Понимаете, не могло быть трофейных шмайссеров зимой 1941 года. Их тогда вообще в проекте не было. А так – рассказ хорош. Замените “шмайссер“ на “автомат“ (хотя пистолет-пулемет МП-38 не является автоматом), и рассказ можно сдать сразу в набор. Как раз успеем к юбилею знаменательной даты». И всем стало бы хорошо.

(Список литературы, авторы, наименования, издательства, дата изданий, номера страниц. Автор, подпись, расшифровка подписи, полный ажур).

Прикрепив листочки к конверту скрепкой, я бросил материал на стол и призадумался. Реплика, по-моему, была написана неплохо (отдельные огрехи не в счет). В достоверности я не сомневался. Но касательно сроков материал безнадежно устарел. Автор книги, знаменитый московский писатель Ц., успел издать свой роман стотысячным тиражом. Начинать в нашем еженедельнике дискуссию о фогетах, найденных любителем в популярном романе, не было смысла. Как говорится, поезд ушел. Рассказ о партизане со шмайссером был напечатан в ноябре восемьдесят шестого. Номер читатели получили в декабре, как раз к 45-летию битвы за Москву. Горячим этот факт не назовешь. Хотя тут Чанов попал в точку. Этот пресловутый шмайссер фигурирует везде. Даже у великих АБС в «Попытке к бегству» беглец Репнин таскает шмайссер. Но пропустить двухстраничный материал ради одного огреха? Кому это будет интересно. Сейчас читателю нужны факты погорячее. Про ужасы сталинизма, например. К тому же литературоведение – не наш профиль.

Я вставил чистый бланк в «Роботрон» и быстро отстукал вежливый отказ. «Уважаемый товарищ Чанов! – напечатал я. – Реплика Ваша и справедлива, и неплохо написана. Жаль, что примеры в основном взяты из произведений, опубликованных в прошлые годы. Для периодической печати нужен материал посвежее. Поэтому просим Вас не бросать Ваших наблюдений и присылать сразу же, как таковые только появятся. Пока же заметку Вашу напечатать не удастся. Всего Вам доброго». Подпись: зам. редактора отдела ЕНиМ (Естественных наук и математики) – П. Белов.

Вложив письмо в редакционный конверт, я надписал сверху адрес и бросил в ящик для писем внутри города. Тогда я еще не знал, что в этот момент у троллейбуса, в котором ехал Мамай, соскочили штанги. Троллейбус застрял, не доехав всего двести метров до редакции.

В следующем пакете я обнаружил статью на пяти страницах, подписанную неким С. Саничевым, метрологом оборонного завода, каких немало на окраинах нашего города.

«Уважаемая редакция! – писал метролог. – Разрешите предложить вашему вниманию небольшую заметку об инерцоидах. По природе я лентяй и никогда не думал писать в газету. Но недавно мне попал один журнал, где были сразу две статьи. По странному совпадению один автор писал, что инерцоидов не бывает. Другой доказывал, что инерцоиды бывают. Такие заявы поднимут с дивана кого угодно. Главное, за коллегу обидно. Сколько сил и времени потратил зря. Лучше бы фруктов детям купил. Лично я после универа и службы в армии преподавал физику и с первых уроков объяснял, что понятие силы инерции надо забыть как кошмарный сон. А тут такой яркий, по-своему убедительный (для тех, кто не в теме) проект космического лифта! Как потом доказывать школьникам, что кандидаты наук тоже могут ошибаться?».

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});