Интендант его Драконьего Превосходительства (СИ) - Лактысева Лека

― А как бы Пэпэк объяснил драконам, откуда у него дочь? ― невесело усмехнулся экти Хэшпер. ― Нет! Он долго думал, прикидывал и решил, что вырастит тебя, а потом продаст на черном рынке невест. Мало кто знает, что такой существует. Тайная служба борется с ним уже не первое столетие, иногда почти уничтожая, но он возрождается снова и снова. Слишком много в стране делесов, которым кажется, что экти уводят у них лучших невест…

― Даже я не знал о таком рынке! ― переходя на негромкое рычание, возмутился мой генерал. ― Мне-то ты мог сказать, брат?!

― И что бы ты сделал? ― глава Тайной службы убрал мою ладонь со своей руки и помахал растопыренной пятерней над головой затихшего делеса Пэпэка, очевидно, развеивая заклинание считывания памяти. ― Ты привык сразу бросаться в бой и плеваться огнем, мой горячий младший братец. Потому я и не принял тебя в училище Тайной службы. Охраняй границы, зачищай всякую нечисть вроде кристальдов и замблезанов ― это у тебя получается лучше, чем у многих…

Ардашир кивнул согласно, встал сам, поднял меня, прижал к своей груди. Заглянул в глаза.

― Ты ходила по краю пропасти, Сокровище моё! Только милость Перводраконицы позволила тебе остаться в живых. Но теперь все беды позади. Ты ― со мной, а значит, больше никто не посмеет тебя обидеть!

― А с этой преступной парочкой я разберусь. Им не уйти от наказания, ― добавил экти Хэшпер. ― Заодно разворошим местное гнездо вонючих замблезанов, промышляющих кражей и перепродажей невинных делесс. И старого безумца-алхимика надо будет отыскать, если еще жив. Чую, работы моей службе тут не на один десяток дней.

Чтобы не рисковать, Хэшпер накинул на делеса Пэпэка такую же магическую сеть-паутину, как на мачеху Мартеллы. Потом внезапно громко свистнул в сторону пробоины в стене. Со двора донесся ответный свист, а через пару минут к нам присоединилась четверка экти ― подручных Хэшпера.

Они привели с собой и беглую служанку, и рыхлого подростка-делеса, который унаследовал выпуклые глаза отца Мартеллы и острый нос своей матери.

«Братец!» ― догадалась я.

― Вот, сбежать пытались, ― доложил один из четверки.

― Зачем бежать-то? Куда? ― удивился Ардашир.

― Так вы меня в военное училище отправите! ― заныл братец Мартеллы.

― И отправим! ― согласился мой генерал. ― Там из тебя быстро и подлость, и леность, и прочую дурь выбьют. Глядишь, еще сумеешь порядочным делесом стать…

Мальчишка насупился, но возражать целому генералу не посмел, особенно когда разглядел, что родители лежат на полу, спелёнатые, как гусеницы в коконе.

― Теперь что делать будем? ― поинтересовалась я.

― Сейчас превратим тебя из истампы в нормальную делессу, ― повеселел экти Хэшпер, щелкнул пальцами, и зеленоватое свечение, которое окутывало меня, тут же исчезло. ― И отправимся в поместье. Нас там, между прочим, обед ждет. Что-то я проголодался.

Сказано ― сделано. Упакованных в паутину пленников усадили в транспортную клеть, похожую на крытую повозку без колес. Четвёрка помощников Хэшпера, обернувшись драконами, подняла эту клеть в воздух и понесла в поместье Форугов. Мы с Ардаширом и его братом пошли пешком. После столкновения с подлым семейством нам хотелось прогуляться и подышать свежим воздухом. Может даже, искупаться в заповедном озере. Истинные ведь немало магии потратили на все свои заклинания. Им нужно было восстановить силы!

32. Обновки

После купания и обеда задерживаться в поместье Форугов мы не стали. Полетели обратно в Ашмаркант. Семейство Пэпэков вместе со служанкой четвёрка помощников экти Хэшпера так и несла в транспортной клети, а мы с Телем летели на спине генерала Ардашира.

Добравшись до столицы, разделились. Экти Хэшпер вместе с помощниками отправился оформлять преступное семейство в королевские темницы, где им предстояло дожидаться окончания следствия и королевского суда. По заверениям Ардашира ― самого справедливого суда в мире.

Ну а мы с мужем вернулись в его башню и после легкого перекуса отправились выбивать пыль из супружеского ложа. Настроение моего генерала снова было на высоте. Немного утолив взаимную страсть, мы решили принять совместную ванну.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

И вот тут я вспомнила вдруг про хвостик, который, вроде бы, должен быть у каждого истинного. Зашла за спину мужу, уставилась ниже спины. Рябь на воде мешала видеть четко, поэтому, недолго думая, я подошла и, делая вид что просто поглаживаю такие симпатичные мускулистые ягодицы, попыталась нащупать хвост.

― Ты что творишь, жена? ― оглядываясь через плечо, слегка встревожился мой генерал. ― Мне, знаешь ли, другие ласки приятны. Не надо на меня с этой стороны покушаться!

― Откуда ты знаешь, может, тебе понравится? ― попыталась пошутить я. Заметила, как сдвинулись брови генерала, как заиграли желваки на его скулах и загорелись нехорошим огоньком глаза. Поспешила оправдаться. ― Шучу-шучу! Хвостик я твой ищу. Тот, с которым каждый истинный рождается.

Ардашир медленно выдохнул сквозь зубы, выпуская пар. Покачал головой.

― Хвост у птенцов, мое ты необразованное Сокровище, к возрасту слияния исчезает. Рассасывается.

― И что ― совсем-совсем никаких следов не остается? ― переспросила я.

Мне с трудом верилось, что такое возможно.

Генерал пожал плечами.

― Не вникал. У меня не осталось, как видишь.

Пришлось кивнуть: вижу. Муж не поленился выбраться из воды и продемонстрировать мне свой голый, покрытый капельками воды, тугой зад во всей его рельефной красе. Филейная часть Ведьмака-Кавилла (да-да, забыть киноленты родного мира я еще не успела) рядом не стояла!

― Значит, выяснить, родился птенец с хвостиком или без, можно только пока он со своим дракончиком не объединился, ― подытожила я. Потерла собственный копчик, который вдруг зачесался так, будто там собирался проклюнуться невидимый хвост. Вздохнула. ― И все-таки жаль, что я, дочь истинной, без хвоста родилась. Все ведь по-другому могло сложиться.

Сказала так ― и осеклась: это я совсем уже себя за Мартеллу принимать стала? И ее прошлое как свое воспринимаю? Да сложись у несчастной делессы жизнь как-то иначе, меня здесь вообще могло не быть!

И не было бы у меня мужа-генерала ― пылкого, страстного и такого нежного…

― Сожалеешь, что Перводраконица тебе крыльев не дала? ― проникся сочувствием супруг. Даже приобнял осторожно, погладил по лопаткам. ― Теперь я ― твои крылья, Сокровище моего сердца!

Наградив Ардашира поцелуем, я заявила, что ужасно устала и хочу спать. Муж возражать не стал, и мы отправились отдыхать.

― Утром отправимся за покупками, ― уже почти отключившись, пробормотала я.

― Угу, ― так же сонно согласился мой генерал.

Проснувшись на заре, я обнаружила, что Ардашир уже не спит, а лежит и разглядывает мое лицо. Вид у него был растроганный и одновременно суровый. Так смотрят на котенка в чужих руках, когда и погладить хочется, и понимаешь, что не позволят.

― Наконец-то ты открыла глаза! ― обрадовался муж. И тут же подкатился поближе, обвил руками, начал приставать со всякими нежностями.

― А давай-ка для начала завтрак приготовим, ― остановила я его недвусмысленные поползновения. ― Мало ли, вдруг снова в дракона превратишься и сырого мяса слопаешь по горячке?

Мой генерал тяжело, прерывисто вздохнул, но согласился.

Я надеялась, что, позавтракав, он отяжелеет и немного остынет, но не тут-то было. Обязательную программу перенести не удалось, так что за покупками мы отправились ближе к полудню. Пешком, как простые делессы.

К счастью, идти было недалеко ― торговые ряды располагались в восточной части Ашмарканта сразу за условной границей, образованной десятком башен, стоявших вокруг одной, королевской, центральной.

― Начнем с тебя, ― Ардашир подвел меня ко входу в платяную лавку, где на деревянных вешалках и манекенах красовались роскошные платья из явно недешевых тканей. ― Выбирай, к чему сердце лежит, Сокровище мое! Выберешь ― зови. Все оплачу, что скажешь.