День гнева - Чингиз Абдуллаев

— Если хочешь, мы могли бы жить вместе…

— «Если хочешь», — усмехнулась она.

— Я неудачно выразился, — растерялся Дронго, — мне никогда никто ничего подобного не говорил.

— И не скажет. А вместе мы быть не можем. Я слишком устала от жизни, нервы шалят. К тому же нам трудно будет вылезти из своих панцирей. Тебе нужна другая, которая будет терпеть все твои сумасбродства. Я видела, как она на тебя смотрела. Неужели ты не почувствовал, что она тебя любит?

Воспоминание о Джил больно кольнуло сердце. Он думал, вчерашняя встреча станет одним из эпизодов его биографии. Эпизодом приятным. Или он, как всегда, ошибся?

— Лена, — тихо произнес Дронго, подходя ближе, — я так одинок!

— Знаю, — ответила она, — мы с тобой две единицы, каждая сама по себе, и никогда двойкой не станем. Тебе нужна рядом не единица. Тебе нужен нуль. Но не в отрицательном смысле этого слова. Иными словами, тебе нужна женщина, которая полностью растворится в тебе. И тогда ты почувствуешь себя во сто крат сильнее.

— Любой мужчина мечтает именно о нуле, — улыбнулся Дронго.

— Но в этом случае мужчина должен быть единицей, — сказала Елена, — потому что два нуля — это ничто. Жить рядом с бездарностью невыносимо. Жить рядом с таким, как ты, тоже невозможно. Выбирают меньшее из зол.

В этот момент в кабинет вошел Руднев.

— Полетаев согласился, — сказал он, — сейчас прикажу готовить наши машины.

День третий. Москва

13 часов 35 минут

Кортеж машин двигался по городу на довольно большой скорости. Два джипа и две «Ауди» шли друг за другом. «Тойота» и «Дэу Нексиа» ехали в ста метрах, стараясь не отставать, но сидевшие в них не видели самого кортежа. Им важно было наблюдать за возможными «хвостами», которые могли начать наблюдение за кортежем. В «Тойоте» находились Дронго и Суслова, за рулем сидела Елена. Они знали примерный маршрут машин и постоянно поддерживали с ними связь.

— Выезжаем на проспект, — сказала Суслова. — Третий, есть что-нибудь подозрительное?

— Нет. Все нормально. Но мне кажется, зеленый «Пежо», который следует за нами, появился, когда мы уже отъехали от министерства.

— Второй, вы его видели?

— Нет, заметили только сейчас. Он, кажется, сворачивает. Что делать?

— Поезжайте за ним. Если это та самая машина, она должна где-то затормозить, передавая наблюдение другой машине.

— Думаешь, они подстраховывают друг друга? — догадался Дронго.

— Видимо, да, — мрачно ответила Суслова, — впрочем, сейчас узнаем.

— Внимание. «Пежо» сбавляет скорость. Но продолжает следовать за кортежем, — передал Второй, — мы его видим. В нем двое мужчин. Один говорит по телефону.

— Они ведут наблюдение, — убежденно сказала Суслова, — ты был прав. Мы их возьмем, и тогда все станет ясно.

— Третий, сворачивайте с проспекта. Посмотрим, как поведут себя наши «друзья». Необходимо вычислить и второй автомобиль. Внимание, сейчас начнем сбавлять скорость.

— Они действуют как настоящие профессионалы, — сказала Елена, — интересно, кто бы это мог быть? Неужели у них так много людей?

— Это не Слепнев, — в раздумье произнес Дронго, — «ликвидаторы» обычно работают в одиночку, в крайнем случае с одним-двумя агентами. Это не почерк «ликвидатора».

— «Пежо» вырвался вперед, — доложил Второй, — похоже, меняется с голубым «Крайслером». Там тоже двое мужчин, один поднес руку к голове.

— Вы фиксируете номера?

— Конечно. Уже передал их в наш центр. Обещали быстро ответить, но пока молчат.

— Поторопите их.

— Видим «Крайслер», — передал Третий, — следует за нами. Похоже, собирается на обгон.

— Осторожно, — предупредила Суслова, — если они считают, что в одной из наших машин Полетаев, возможны любые неожиданности. Третий, вы меня слышите?

— Вас понял, Первый! Как только они пойдут на обгон, возьмем их под наблюдение.

— Второй, есть сообщения о том, кому принадлежат эти машины?

— Нет. Пока нет.

— Первый, «Крайслер» резко увеличил скорость и пошел на обгон. Прием.

— Поняла. Будьте осторожны, Третий.

— Внимание, Первый, я — Второй. «Пежо» свернул в сторону. Они, похоже, решили отказаться от дальнейшего наблюдения. Нам тоже сворачивать?

Она взглянула на Дронго. Тот кивнул. Но, вспомнив о вчерашних потерях, она не имела права рисковать людьми, за которых несла ответственность.

— Нет, не сворачивайте. Возможно, это провокация. Они заметили нас и хотят отвлечь.

— Первый, говорит Третий. «Крайслер» повернул на проспект. Вы меня поняли, Первый? Они повернули обратно.

— Что-то не так, — нахмурилась Суслова, снова взглянув на Дронго, — они оторвались от преследования. Что-то мы не так делаем. Внимание всем! Возвращаемся, — приказала она, — соблюдать дистанцию. Если появится кто-нибудь из «друзей», немедленно сообщите. Повторяю, если появится кто-нибудь из «друзей», немедленно сообщите.

— Никого нет, — доложил Второй.

— Все чисто, — подтвердили из кортежа.

— Почему вдруг они оторвались? — спросила Суслова, прикусив губу. — Мы ошиблись? Или они обнаружили нас?

— Не похоже. Иначе оторвались бы раньше, — ответил Дронго. — Узнай у Второго, им сообщили, чьи это машины?

— Второй, вы получили информацию об этих машинах?

— Только что. Эти машины списаны еще в прошлом году. Вы меня слышите, Первый? Номера машин списаны в прошлом году.

— Похоже, это автомобили-призраки, — нервно заметила Суслова.

— Нет, — ответил Дронго, — теперь совершенно ясно, что это не призраки. Если списаны номера обеих машин, это не призраки, это реальность.

— Может, кто-то блокировал информацию ГАИ и, когда мы послали запрос, передал предупреждение обоим автомобилям, — предположила Суслова, — такое возможно?

— Только как вариант. Узнай наши «друзья», что мы пытаемся вычислить номера их машин, они и в этом случае не стали бы отрываться от кортежа. Номера все равно липовые, и по ним ничего не найдешь. Здесь дело в другом: они откуда-то узнали, что наш кортеж липовый. Что ни в одной из машин нет Полетаева. Узнали и сразу оторвались. Выходит, им кто-то сообщил.

Она взглянула на Дронго, включила переговорное устройство.

— Говорит Первый. Все машины, которые мы вели, оторвались. Вы меня поняли?

— Вас понял, — ответил полковник Руднев, — что будем делать?

— Эксперт считает, что они каким-то образом пронюхали о движении кортежа.

— Спроси, кто звонил министру. С кем он разговаривал? — сказал Дронго.

— Кто звонил нашему другу? — спросила Суслова.

— Никто. Я сижу в приемной, все телефоны отключены. Никто не звонил, — ответил Руднев.

— Все ясно. — Она взглянула на Дронго. — Кажется, у полковника Корниенко снова появятся веские основания для подозрений.

— Если будешь все время об этом думать, непременно появятся, — отозвался Дронго. — Пожалуй, Полетаеву лучше не ездить сегодня на заседание правительства. Это возможно?

— Нет, — сказала она, — такой вопрос может решить только премьер-министр. Ты можешь ему позвонить?

— Не могу.

— Только директор ФСБ может.

— Что-то не получается, — нахмурился Дронго.

— Ты о чем?

— Почему они так резко оторвались? Я в чем-то ошибся. Чего-то я не учел.

— Через полчаса заседание правительства. Полетаев уедет оттуда немного раньше, чтобы выступить на открытии конференции в Центре.

— И об этом все знают, — заметил Дронго.

Елена слегка притормозила.

— Я не могу выйти на премьер-министра, — раздраженно сказала она, — предложи что-нибудь более реальное.

— Итак, в четырнадцать он будет на заседании правительства, — повторил Дронго, — а в шестнадцать из Белого дома поедет в Центр международной торговли. В этом промежутке времени я бы устроил засаду. Неужели не ясно, министру появляться в Белом доме нельзя. Чтобы сорвать планы террористов, нужно ехать в Центр немедленно.

— Этот вопрос Полетаев должен согласовать с премьер-министром, — сказала Суслова в замешательстве.

— Тебя что-то смущает?

— Нет, — вздохнула она, — кажется, нет. Я постараюсь убедить Артема Сергеевича не ездить в Белый дом. Конечно, если это возможно.

— Думаешь, у тебя получится?

— Постараюсь, — повторила она.

Нельзя рисковать. У министерства она вырулила на стоянку, где уже стояли машины кортежа, кивнула одному из сотрудников ФСБ, охранявшему их, и обратилась к Дронго:

— Давай быстрее, у нас мало времени.

Они вошли в здание, поднялись на лифте. Выходя из кабины, она сказала Дронго:

— Жди меня в приемной. Я попытаюсь убедить Полетаева.

Совещание уже закончилось, и в приемной было всего несколько человек, в том числе и полковник Руднев.

— Все в порядке? — спросил он Суслову.