Далахан - Артемис Мантикор

вверх, к корректору. А я пока расскажу сказку нашей знакомой. О том, как храбрые витязи надавали тумаков супостату радиоактивному…

Старик кивнул и направился наверх в сопровождении лиговцев. Только Кот и Ариддарх остались со мной, с интересом поглядывая на Серую.

Та осторожно высвободилась из объятий Альмы. Затем подняла стеклянный чайник со стола и открыла крышку. С секунду покрутила пальцем, после чего поставила его обратно на стол.

— Я сейчас, — сказала она, направившись в свою заваленную макулатурой каморку.

— Она твоего сочувствия всё равно не поймёт, — бросил я рогатой.

— Она потеряла себя, Арк. Что может быть страшнее, чем потерять себя? Не знать, кто ты и зачем существуешь?

— Разве не у всех проходчиков так же? Мы просыпаемся со стёртыми воспоминаниями здесь. Я, конечно, кое-что вспомнил про Короля Артура, но ведь прошлый я — изначально такой же чистый лист без воспоминаний.

— Это не одно и то же, — неожиданно возразила энхе. Обычно она в таких случаях просто кивала, принимая мою правду. Но сейчас ей захотелось поспорить, едва ли не впервые на моей памяти.

— И в чём разница? — я улыбнулся.

— В том, что… — уверенно начала она и запнулась. — Не знаю. Я просто знаю, что это так. Разница есть, но…

Альма погрустнела и присела на диван напротив дыры в стене обсерватории. Здесь было холодно. Намного холодней, чем обычно. Чувствовалось, что генератор работает не в полную силу.

Рядом весело плюхнулся Кот, осторожно присел Лис, а Ильгор занялся тем, чем занимается каждый проходчик, впервые оказавшись в Обсерватории — глазел через телескоп на грешную землю по ту сторону.

Судя по его мрачному виду и побледневшему лицу — впечатления были теми же, как и у любого, впервые увидевшего то, что ждёт нас за пределом Стены.

Я опустил взгляд к столу и увидел, что стеклянный чайник уже полон снежинок. Они все стремились сами оказаться внутри сосуда, а едва место закончилось, как снег сам начал растворяться, обращаться в воду и наконец — нагреваться.

В этот момент вернулась Серая.

Все взгляды обратились к ней. Девушка спокойно прошла к столу, чинно уселась с идеально ровной осанкой куклы. Она вытащила из мешочка ворох чайных листьев, трав и засушенных ягод.

Вскоре от него потянулся приятный аромат нежного чая едва заметного желтоватого цвета.

— Угощайся, Арктур. Я слушаю тебя.

Тортик тоже прилагался. Правда, его она с собой не несла, а он просто выскочил из портала над тарелкой. Похоже, у холодного смотрителя Обсерватории тоже есть своя бытовая магия.

Я начал неспешно рассказывать о встрече с крылатым мертвецом, параллельно отправляя запрос Сильвану. Тот уже был рядом с саркофагом.

Сухо и вкратце. Времени до заката было не так и много. Хотелось бы к ночи уже быть рядом с моим деревом.

— Благодарю за рассказ, смотритель, — тепло улыбнулась Серая и подвинулась ближе ко мне. Пахло от неё чем-то манящим, уютным и одновременно холодным.

Я в очередной раз поразился, как все три легендарные смотрительницы невообразимо красивы. Каждая из троицы была совершенна. Ледяное очарование мрачной Чёрной, красота упавшего с неба ангела в виде Белой. А Серая… она удивительным образом совмещала в себе сексуальность и притягательность опытной вампирессы, и чистейшую, как талый лёд, душу Серафима.

Те черты, которые казались невозможными вместе, прекрасно сочетались в ней, превращая в некое нереальное сказочное существо, гипнотизирующее взгляд.

Но… каждая из троицы была сломана. Даже Белая.

Я одёрнул себя, вспомнив о том, что её внимание ко мне обусловлено исключительно положением в рейтинге проходчиков. Бонусный фансервис системы, и не больше.

— Ты упоминал, что можешь мне передать фрагмент этого существа, — нежно произнесла Серая, и я почувствовал её горячее дыхание. Вверх устремилось облачко пара от её дыхания.

— Незачем пытаться меня соблазнить, — я усилием воли заставил себя отвернуться от неё и принялся за чай с угощением. — Ты ведь делаешь это… кстати, зачем?

— Я хочу, чтобы ты стал первым в рейтинге, — шёпотом произнесла девушка так, будто этой фразой признавалась в любви.

Всё это происходило на глазах у всей троицы девушек группы, а также Кота, Лиса, Ильгора и Ариддарха. Девушка просто не осознавала, что такое поведение в окружении толпы под разговор о бойне с монстрами может быть неуместно.

Что, впрочем, не отменяло чарующую милоту, гипнотезировавшу всю группу, включая девушек.

— В переводе на человеческий это значит — спуститься вниз. Можешь не стараться, я и так однажды там окажусь.

И видимо, чтобы ещё больше дать понять, что с осознанностью у неё беда, она тут же резко сменила тему:

— Как ты собираешься пережить эту ночь?

22. Провокации, на которые нет смысла идти

22. Провокации, на которые нет смысла идти

— Как обычно, надерём задницу супостату.

— На тебя охотятся Всадники, а в Стене тебя ждёт Гон.

— Ага, и? — улыбнулся я.

— Если ты знаешь это, то как собираешься выкручиватья?

— Очень просто. Никак. Мы в патовой ситуации.

— Поясни.

— Я не собираюсь сражаться со всадниками в одиночку. Я отступлю к дереву. А к нему уже сами всадники подойти боятся. Если начнётся Гон — первые волны оно просто сожрёт, а из всадников сделает ещё пару источников.

— Однажды снизу поднимутся те, кто сможет убить твоё дерево, — напомнила Серая.

— Ага. Вот только мы тогда тоже рядом с ним не будем стоять, и Гон оставит его в покое. Мы просто отойдём от него и не будем привлекать монстров. А вот Всадники ко мне подойти всё ещё не смогут. После такой подкормки оно их скрутит и на таком расстоянии. Аппетит познаётся во время еды… Патовая ситуация.

— Они могут призвать Далахан.

— Так это же замечательно! Скрутим заодно и его. Я уже силу всадников видел. Странно, что никто до этого не додумался раньше.

— Тому есть причина.

— Вот как? — я искренне заинтересовался.

— Стена попытается сама исправить ошибку. Рано или поздно, — спокойно пояснила Серая.

— Как?

— Я не знаю. Этого никто не может знать. Смотрители нужны, чтобы помогать системе действовать эффективней. Но это не значит, что она зависима от нас. Если меня не станет, на Стене ничего не изменится. Она просто возьмёт на себя мою роль, пока не найдёт замену.

— Вот прям так сама и