Загробный мир. Мифы разных народов - Владимир Петрухин

Привратнику подземного царства Нети она говорит, что пришла к великой владычице Эрешкигаль, чтобы воскурить умершим погребальные травы, возлить в их поминовение погребальное пиво. Нети впускает Инанну и молвит ей:

«Войди же, Инанна!»

И у нее, когда вошла,

Венец Эдена, «шугур», снял с головы.

«Что это, что?»

«Смирись, Инанна, всесильны законы подземного мира!

Инанна, во время подземных обрядов молчи!»

И когда вошла во вторые врата,

Знаки владычества и суда у нее отобрал.

«Что это, что?»

«Смирись, Инанна, всесильны законы подземного мира!

Инанна, во время подземных обрядов молчи!»

И когда вошла она в третьи врата,

Ожерелье лазурное с шеи снял.

«Что это, что?»

«Смирись, Инанна, всесильны законы подземного мира!

Инанна, во время подземных обрядов молчи!»

И когда в четвертые вошла врата,

Двойную повязку с груди ее снял.

«Что это, что?»

«Смирись, Инанна, всесильны законы подземного мира!

Инанна, во время подземных обрядов молчи!»

И когда в пятые вошла врата,

Золотые запястья с рук ее снял.

«Что это, что?»

«Смирись, Инанна, всесильны законы подземного мира!

Инанна, во время подземных обрядов молчи!»

И когда в шестые вошла врата,

Сетку с груди ее снял.

«Что это, что?»

«Смирись, Инанна, всесильны законы подземного мира!

Инанна, во время подземных обрядов молчи!»

И когда в седьмые вошла врата,

Повязку, одеянье владычиц, с бедер снял.

«Что это, что?»

«Смирись, Инанна, всесильны законы подземного мира!

Инанна, во время подземных обрядов молчи!»

И она вошла и, склонясь, приблизилась.

Сестра ее вскочила с трона.

Затем снова на трон уселась.

Семь судей Ануннаков пред нею суд вершат.

На Инанну взглянула – взгляд ее смерть!

Слова изрекла – в словах ее гнев!

Крик издала – проклятья крик!

Ту, что вошла, обратила в труп.

Труп повесила на крюк [22] .

Ниншубура исполнил указания Инанны, но Энлиль и Нанна отказали в помощи: «Подземного мира всесильны законы, вековечны ему приношенья». Лишь Энки решается спасти Инанну. Достав грязь из-под своих ногтей, он сотворил двух существ – кургара и галатура, снабдил их травами и водами жизни и отправил в подземное царство, где Эрешкигаль лежит обнаженная и мучается родовыми муками (ведь и на земле в отсутствие Инанны ничто не может разродиться).

Смягчив заклинательной формулой муки царицы, за это кургар и галатур требуют у нее: «Труп с крюка отдай!» Они посыпают его травой жизни, поливают водой жизни, и Инанна встает. Она выходит из подземного царства, но за ней следуют демоны преисподней – гала:

[Они] не ведают голода, не ведают жажды,

Муки просеянной не едят,

Воды проточной они не пьют.

Из объятий человека вырывают жену,

От груди кормилицы отрывают дитя.

Демоны должны исполнить нерушимый закон: из «страны без возврата» можно выйти, только предоставив себе замену. В конце концов в качестве замены Инанна выбирает Думузи:

Она на него взглянула – взгляд ее смерть!

Закричала она – в словах ее гнев,

Крик издала – проклятья крик:

«Его, хватайте его!»

Светлая Инанна пастуха Думузи отдала в их руки.

С помощью бога Уту Думузи пытается спастись и бежит к своей сестре богине растительности Гештинанне. Однако и здесь демоны нашли юношу в священном загоне:

На юношу с криком накинулись, топором огромным

На землю повергли.

Чрево ножами вспороли ему,

Со всех сторон окружили его!

Тогда Инанна решает:

«Твой срок – половина года,

Твоей сестры – половина года!»

Отныне Гештинанна и Думузи должны поочередно по половине года проводить в подземном мире; с отсутствием Думузи на земле начинается летняя засуха.

Остров блаженства Дильмун и преисподняя в мифах Шумера и Аккада

...

Шумерское сказание об Энки и Нинхурсаг, одна из древнейших в мире поэм, повествует о блаженном острове Дильмун, ныне ассоциируемом с Бахрейном: «Дильмун страна пресветлая. Дильмун страна непорочная. Дильмун страна воссиянная».

А там, в Дильмуне ворон не каркает.

Птица смерти не накликает смерти.

Там лев не бьет.

Волк ягненка не рвет.

Там собака сторожевая, как козлят стерегут, не знает.

Там свинья зерна не пожирает.

Вдова на крыше солод не рассыпает.

Птица небесная солод не склевывает.

Там голубь головою не вертит.

Там хворь глазная – «я хворь глазная» – не говорит.

Там старица не говорит – «я старица».

Там старец не говорит – «я старец».

Там девушка не умывается, водой из окна не плещется.

Там перевозчик – «навались!» – не кричит.

Там страж вокруг зубцов не кружит.

Там певец песнопений не распевает,

Плачей за городом не заводит.

...

Так рисуется ситуация не просто золотого века, но некоего докультурного состояния, неведения, небытия.

В Дильмун не было пресной воды, и хозяйка острова Нинсикила («непорочная») обращается к великому богу Энки, по приказанию которого солнечный бог Уту доставляет воду с земли. Отныне «вода в полях, вода на нивах, в борозде рост дает зерну-злакам. Стал город «домом прибрежным, пристанью всей страны!».

Далее на свет появляется божество Энзаг, который делается главным богом Дильмуна. Богиня-мать Нинхурсаг при помощи сложных магических действий и последовательного рождения (без боли, как подчеркивает поэма) зачатых Энки поколений богинь выращивает здесь восемь чудесных растений. Таким образом, остров Дильмун оказывается островом совершения священного брака. После потопа на острове Дильмун получает вечную жизнь «спаситель семени человечества» Зиусудра (Ут-напишти).

Остров Дильмун принято сопоставлять с библейским Эдемом – «земным раем», хотя первоначально он мыслился как остров мертвых – страна Ут-напишти. Гильгамеш, чтобы попасть на омываемый водами смерти остров Дильмун к Ут-напишти, строит мост из мачты своего корабля и ста двадцати шестов длиной по шестьдесят локтей каждый. В первичном своем значении это был мост, по которому мертвые попадали в царство смерти. Вход туда охраняли чудовища; к ним, вероятно, можно причислить пару людей-скорпионов, мимо которых должен был пройти Гильгамеш:

Он [Гильгамеш] слыхал о горах, чье имя – Машу;

Как только к этим горам подошел он,

Что восход и закат стерегут ежедневно,

Наверху небосвода достигают,

Внизу – преисподней их грудь достает,

Люди-скорпионы стерегут их ворота:

Грозен их вид, их взоры – гибель…

Стране блаженства противопоставлялись шумерские Кур («гора», «горная страна», «чужеземная враждебная страна»), а также Ки-галь («великая земля»), Эден («степь»), Кур-ну-ги («страна без возврата»), аккадские Эрцету («земля»), Церу («степь») – названия подземного мира. Четкого представления об их местоположении нет. Иногда подземный мир мыслился персонифицированным. В некоторых текстах говорится, что от Ниппура – религиозного центра Шумера – он удален на 3600 двойных часов, в него не только поднимаются и спускаются, но и проваливаются.

Границей, отделяющей его от мира живых людей, служит подземная река. Души погребенных переправляет через нее перевозчик Ур-Шанаби или демон Хумут-Табал, в то время как души непогребенных возвращаются на землю, принося несчастья. В Кур ведут семь ворот, которые сторожит привратник Нети. Кур темен, полон пыли, его обитатели, «как птицы, одеты одеждою крыльев». Хлеб умерших горек, вода солона, но, возможно, умерший «пищи лишен, он воды лишен, отбросы он ест, помои он пьет». Чистой воды и покоя в Кур удостаиваются лишь души погребенных согласно обряду, павших в бою и многодетных.

Судьи в Кур – боги Ануннаки, обычно их семь, и они выносят только смертные приговоры. Имена мертвых заносят в таблицу женщина-писец Азимуа или богиня Гештинанна, вынужденная проводить в преисподней полгода поочередно со своим братом Думузи (у аккадцев писцом подземного мира является богиня Белет-Цери – «владычица степи»). В Кур попадают знаменитые шумерские герои Гильгамеш и Энкиду, бог – покровитель степных животных Сумукан.

Существовало представление о похитителях душ – злобных духах мертвецов, выходящих из могил «за приношеньями, за возлияньями» и хватающих жителей города. Бог солнца Уту (у аккадцев это Шамаш, «солнце мертвых душ») ночью путешествует по подземному миру, принося мертвецам свет, питье, еду. Он же творит посмертный суд.

Владычица подземного царства, направляющая на вошедшего туда «взгляд смерти», – богиня Эрешкигаль. Супругом Эрешкигаль является бог Нергал, первоначально, видимо, небесное божество, олицетворение палящего солнца. Согласно аккадскому мифу, боги предлагают Эрешкигаль послать на их пир своего посланника-советника Намтара (буквальное значение его имени «резатель», то есть судьба), чтобы он взял ее долю, так как богиня не может покинуть подземный мир. На небесах все боги приветствуют Намтара, кроме Нергала. Желая отомстить за оскорбление, Эрешкигаль требует прислать ей Нергала, чтобы предать его смерти. По совету бога Эйи Нергал берет с собой волшебные предметы-фетиши и с их помощью одолевает Эрешкигаль. Он хочет отсечь ей голову, однако, тронутый ее мольбой, целует богиню и становится ее супругом и владыкой преисподней. Существует вариант мифа, в котором после семи ночей, проведенных с Эрешкигаль, Нергал бежит, но вынужден вернуться по требованию богов, устрашенных угрозой Эрешкигаль – та готова выпустить мертвецов на землю.