Гарри Поттер и… просто Гарри - Светлана Исайкина

— Значит, — начала рассуждать она, — Малфой, МакНейр, и определённо, кто-то ещё из бывших Пожирателей стоят за происходящим. Ещё есть кто-то, кто послал мантикору в Хогвартс. Малфой пытается использовать его. По словам МакНейра, у него не всё в порядке с головой. И, скорее всего, он и есть тот «плохой человек», о котором говорила твоя змея, Гарри.

— Вопрос, кто это, — сказал я.

— Вопрос, зачем он послал мантикору, — поднял палец вверх Пат.

— Вам же сказал этот эльф, — фыркнула Лу, — в школе готовится убийство.

— ОК, — согласился мой друг, — до кого они хотят добраться?

— Остаюсь на своей позиции, — упрямо заявил я.

— Да сдался им мой папаша! — закатил глаза Пат, — у них, кстати, с Малфоем, как я понял, неплохие отношения.

— Ещё скажи, что они лучшие друзья, и я расплачусь от умиления, — съязвил я.

— Давайте пока закроем эту тему, — примирительно сказала Гермиона.

Мы замолчали. Я первым прервал тишину.

— Есть и плохая новость. Малфой нас видел в Министерстве.

— Когда? — взволнованно спросила Гермиона.

— Когда Лу решила покритиковать фонтан Дружбы Волшебных Народов, заявив, что колдун тут явно нетрадиционной ориентации, а ведьма — идиотка, — саркастически процедил Пат.

— О! — возмутилась Лу, — фонтан и правда дурацкий! И кентавр никогда бы не смотрел на волшебников с таким подобострастием! Ну и что, что он нас видел. Мы были в Архиве, в это нет ничего такого. Он может сам проверить…

— …И узнать, что мы копаем на бывших Пожирателей Смерти, — отстранённо докончил я, — с учётом того, что тебя, Лу, старший Малфой уже видел и следят за тобой, скорее всего по его наводке.

— Я-то здесь причём! Я не виновата! — раздражённо воскликнула Лу, — это просто карма!

— Чего?! — мы трое в недоумении повернулись к ней.

— А вы думали? — подняла брови она, — одно компенсирует другое. Услышали то, что надо — сами попали под подозрение. Карма, говорю же вам!

* * *

— Это мама Пата? — спросила Гермиона, взяв в руки фотографию в рамке.

— Да, это она и есть, — подтвердила Лу.

Мы сидели в гостиной у Пата. Был вечер и, собственно, все ждали его самого.

— Красивая, — произнесла задумчиво Гермиона, — похожа на Ингрид Бергман.

Я хмыкнул.

— Да, у нашего зельевара губа не дура, — сказал Пат, заходя в комнату. Гермиона смутилась.

— Ну, так мы идём? — спросил он.

— Идём, — согласился я.

Дело было в том, что нас пригласили на вечеринку. Ну, не то чтобы на вечеринку, а в клуб. Ночной. Вы представляете, как интересно? Я лично в таких местах ещё не бывал, поэтому согласился без разговоров.

Вообще всё началось с того, что Пат на следующий день отправился в Кембридж. Мы всё ещё были в Лондоне, но непосредственно к Рождеству собирались перебраться всей толпой к Сириусу. Вам лучше не знать, какой бред мы наплели моему крёстному, объясняя, почему нам надо в Министерство. Он сделал вид, что поверил, но, думаю, рано или поздно нам всё-таки придётся ему рассказать обо всех наших похождениях. И лучше будет, если всё это прозвучит как законченная, и уже прошедшая история.

А мой друг на следующее утро после разговора в Макдоналдсе начал совершать непонятные манёвры. Нет, ему, конечно, понятные, а вот нам — не очень. Вернее, мне — это я жил у Пата. Гермиона, проживающая в двадцати минутах езды от Лондона, осталась у Лу.

С утра он позвонил Найджелу. Найджел Питмен — наш бывший одноклассник, и, вообще-то, неплохой парень. Такой тихий мирный ботаник, сдвинутый на биологии, один из немногих отличников в нашем классе. Пат тоже, конечно, был отличником, но называть его ботаником язык не поворачивался даже у самых смелых.

Через полчаса после завтрака Найджел ему перезвонил, Пат бросил ему пару фраз в ответ и заявил мне, что ему надо срочно в Кембриджский Университет. Вид у него был такой довольный, будто его сам ректор вызывает, чтобы принять без экзаменов.

— Зачем? — логично спросил его я, пытаясь спасти свой носок из лап троих чёрных котят. Остальных четверых тётя Мэг успела раздать.

Мой друг напустил тумана, и его пространный ответ можно было свести к одному слову — «надо». Меня с собой он не звал, но пообещал всё рассказать «потом». Наверняка, что-то связанное с его теориями о том, что магия — это не магия. Или захотел контрабандным методом затариться какой-нибудь химией. Он может, потому что у Пата было несколько знакомых из научной студенческой молодёжи.

— Возьми девчонок, своди их в кино, — посоветовал он мне.

В кино я их не повёл. Зато меня протащили по магазинам. Самое полезное, что я приобрёл на мои обмененные по курсу галеоны — это потрясная трубка в форме собачей головы Сириусу в подарок на Рождество. Потом прошлись по Косому переулку, где Гермиона купила пару книг, а Лу — хрустальный шар.

Пат вернулся усталый, но довольный донельзя. И сказал, что на обратной дороге нечаянно встретил Рози Миллер, и она пригласила нас в клуб, который наполовину принадлежал её брату. Приглашала она, конечно Пата и меня, но подразумевалось, что мы вольны приводить с собой кого угодно. Отказаться от такого предложения было просто невозможно.

— За Лу следят, — продолжала ворчать Гермиона, — возможно, сейчас и за нами тоже. А мы направляемся в место с подозрительным названием «Бешеный пёс Рой», одни, на ночь глядя. Нас вообще туда пустят? Мы же несовершеннолетние.

— Нас — пустят, — уверенно заявил Пат, — нас же пригласили.

— Я бы взял Сириуса, — сказал я немного оправдательно, — но он в Албании.

— Где? — вытаращил глаза Пат.

— В Албании, — повторил я, — вернётся через пару дней. Его Дамблдор послал по каким-то делам. Подробности мне не предоставляли.

— Дааааа, у Дамблдора больше возможностей для проведения расследования, — мечтательно и немного завистливо протянул мой друг, и повернулся к Гермионе, — а у нас есть ты.

— В смысле? — опешила она.

— Тебе семнадцать, — уверенно произнёс Пат, — и если что, ты нас защитишь.

— Да, точно, — вспомнил я, — и Лу хвасталась, что умеет постоять за себя. Каратэ или джиу-джитсу?

— Вот они какие, Гермиона, — возмущённо проворчала Лу, — современные мужчины. При первой опасности сразу всё сваливают на хрупкие женские плечи!

Ночной клуб под названием «Бешеный пёс Рой» был местом… колоритным. Дядьки жутковатой наружности при входе, при виде которых я почувствовал себя десятилеткой, тёмный коридор, увешанный какими-то афишами, неразличимыми в темноте, и средних размеров помещение, наполненное грохочущей музыкой и сигаретным дымом. Ну, если сюда нагрянет полиция и нас всех загребут, это будет завершающий мазок в мой портрет, который так старательно пишет Рита Скиттер.

Пат радостно вздохнул полной грудью, а Гермиона отстранённо проговорила:

— Надеюсь, родители никогда не узнают, что я была в таком месте.

Нас бы действительно сюда не пустили, если бы не Рози. Сама она стояла за стойкой бара, хотя барменшам помощь вроде бы не требовалась. Рози изменилась мало с тех пор, как я её последний раз видел, разве что волосы были пострижены короче. Она была старше нас с Патом на два года, и была из тех девчонок, которые, воспитываясь среди уличной шпаны, с детства могут делать всё, что не положено девочкам из благополучных семей — чинить карбюратор, загонять в краску приличных мальчиков нецензурными выражениями, крепко вмазать, если надо. Её старший брат — Барт Миллер — был боксёром, и это была одной из причин, почему её побаивались в Кэмпе. Другой причиной было то, что её хук правой тоже был неплох. Короче, она мне нравилась.

— А почему «Рой»? — поинтересовался я у неё после приветствий.

— Потому что «Бешеный пёс Барт» звучит ещё хуже, — улыбнулась она, — Рой — компаньон моего брата.

Вообще, было приятно с ней поболтать. На самом деле, она была человеком необычайно рассудительным. Жаль, что я не могу выложить ей все свои проблемы — может, она предоставила бы мне верное решение.

Гермиона, правда, чувствовала здесь себя не в своей тарелке. Наверное, просто отвыкла от магглов. Лу уламывала Пата пойти потанцевать, а тот её не пускал, приговаривая «знаю я твои танцы!». Да, драться сегодня как-то не хотелось…

Когда Рози отлучилась на пару минут, а Лу с Гермионой пошли проверить сантехнику в комнате для девочек, я призвал Пата к ответу:

— И с какого хрена ты решил, что я ей нравлюсь?

— Да ты что! Не видишь, как она на тебя смотрит!

— Как — так?

Вот тогда я услышал за своей спиной до жути знакомое «Гарри!», и ушам своим не поверил.

— Сью! — радостно констатировал я, когда она повисла у меня на шее и припечатала мои губы поцелуем, который окончательно отбросил меня в дохогварсткие времена.

Она отстранилась и внимательно оглядела меня своими шальными глазами. До меня не сразу дошло, что изменилось в её облике.