Провокатор - Вячеслав Шалыгин

– Я передумал! – Борис насупился. – Чего пристал?

– Переду–умал? – Рыжий округлил глаза. – И что, не жалко «Ай–фон»?

– А–а, старье, – ответил Боря с деланым равнодушием. – Куплю «Раш». Он на чужих технологиях базируется. Вообще вещь!

– Верь больше рекламе! – фыркнул Рыжий. – На чужих технологиях! Так и подарили нам серпиенсы свои технологии. Замануха это, Боря, чистой воды. Вот «Ай–фон» – это тема! Надежно, выгодно и удобно. А главное, в нем вся твоя информация осталась. Ну что, будешь отыгрываться?

– Буду, – вновь насупившись, буркнул Боря.

– Вот люди! – возмутился Танк. – У вас больше интересов нет? Вика вернулась!

– Она ведь спит пока. – Рыжий пожал плечами. – А ты что предлагаешь?

– Не знаю. – Танк взглядом переадресовал вопрос командиру. – Может, обсудим? У меня граммов семьсот «наркомовских» припасено… для разговора.

– Потому к тебе и пошли, – сказал Ворон. – Там поговорим.

– Ножик еще, – как обычно невпопад ляпнул Боря. – Слышишь, Рыжий? Мне этот ножик папа подарил. «Ай–фон» и ножик на кон, ладно?

– Ладно, дружок, – Рыжий усмехнулся. – «Кершоу Боа» классный скинер, хоть и складишок, но в нашем деле бесполезен. Поставлю вместе с твоим драгоценным телефоном против блока «Кента».

– У меня нет!

– Не ври.

– Заходите. – Танк открыл дверь в свой кубрик. – И переключайтесь уже, игроки. Серьезные дела пришли обсуждать.

– Понял? – Рыжий погрозил Боре пальцем. – И не ври! У тебя четыре блока в заначке, точно знаю. Ладно, малой, позже сторгуемся. Сначала поговорим о деле.

Поначалу деловая беседа никак не клеилась. Разговор постоянно срывался на что угодно, кроме главной темы. Танк налил по третьей стопке чистейшего спирта, все выпили и, наконец, «созрели». Правда, раскрасневшийся Боря созрел по–своему, начал клевать носом, а Воронцов не расслабился, а, наоборот, стал хмурым и сосредоточенным, будто снайпер на позиции. Впрочем, переходу к серьезной теме ни первое, ни второе не помешало. Начал Учитель:

– Перво–наперво у меня к вам, мужчины, вопрос: вы верите командиру и мне?

– О чем базар? – удивился Рыжий.

– О серьезном деле. – Учитель взглянул на Бориса. – Слышь, малой, у тебя глушилки нет? От прослушивания.

– Чего? – Боря сдержанно икнул. – А–а, «багфакера»? Нет. С собой. А что, надо?

– Неплохо бы.

– Ну, так я принесу. – Боря поднялся и, пошатываясь, направился к двери.

– Всыплет нам его мамка, – глядя вслед нетрезвому товарищу, сказал Рыжий и усмехнулся: – За то, что спаиваем пацана. Может, проводить его?

– Сиди, – приказал Ворон. – Чем дольше ходит, тем лучше.

– То есть «антибаг» нам не нужен, – констатировал Рыжий. – Просто Борю сплавили. Слабое звено?

– Есть такое опасение, – подтвердил Учитель. – Разговор будет недетский.

– Не тяни ты кота под хвостом! – Рыжий поморщился. – Замутили что–то? Я давно заметил, что вы с командиром шепчетесь о чем–то. Обижался поначалу. Потом плюнул.

– Зря обижался. Пока Вику не отпустили, непонятно было, правильно мы все просчитали или нет. Если б ошиблись, втроем загремели бы на кичу. А вы нам передачки носили бы.

– Ну вот, – Рыжий огорчился, – теперь еще обиднее стало. Как в рейдах друг дружке спину прикрывать, так все вместе, а как в других делах рисковать, мы второй сорт, да?

– Рыжий, погоди, – вмешался Танк. – Василий Иванович, толком расскажи, что вы там придумали и по какому поводу.

– Да как Викиного хахаля отмазать. – Рыжий махнул рукой. – Тут и гадать не о чем.

– Рыжий! – Танк показал товарищу кулак.

– Слушайте. – Учитель посмотрел на Воронцова. Тот кивнул. – Вика оправдана, пособничество провокатору ей больше не шьют. А все потому, что в процессе дознания Дед лично промыл ей мозги и теперь она переживает не за судьбу Грина, а оттого, что ошибалась в нем.

– Она это сказала, когда ты кеды с нее снимал? – Рыжий в очередной раз усмехнулся.

– Я предполагал, что особисты будут обрабатывать ее именно в этом ключе, а потому перед самым арестом подсказал Вике, как надо действовать. И, как видите, я не ошибся. Вика выполнила задание на отлично. Поначалу упрямилась, потом начала делать вид, что сомневается, а под занавес… ей уже и не требовалось притворяться. Измочалили ее дознаватели так, что она была готова подписаться под чем угодно.

– И ты гордишься, что заставил девчонку через все это пройти? – серьезно спросил Танк.

– Я не заставлял. У нас не было выбора. Останься Вика формально при своем мнении, сидела бы до сих пор в карцере.

– А откуда ты знаешь, что она только притворилась, будто поверила особистам?

– Ты глаза ее видел? – буркнул Воронцов.

– Видел. – Танк обернулся к командиру. – Потому и спрашиваю. Пустые у нее глаза. Ни веры в них, ни искры божьей. Такие глаза только у сломленных людей бывают. У тех, кому от этого мира больше ничего не нужно.

– Танк, ты ли это? – делано удивился Рыжий. – Так глубоко ты не мыслил, наверное, с детского сада?

– Сам язык прикусишь или помочь?

– Ша. – Ворон постучал по спинке стула. – Вот потому–то ее и выпустили. Поверили.

– Сам себе противоречишь, командир. – Танк покачал головой. – Учитель, ты тоже уверен, что Вика не сломалась?

– На сто процентов, – отчеканил лейтенант. – Не тот она человек. Короче, едем дальше. Вика наверняка подписала бумагу, что будет сотрудничать с контрразведкой «в режиме стука»: рассказывать о настроениях в группе, о других группах и разговорах среди охотников. Но в первую очередь она должна будет выступить свидетелем обвинения в трибунале. Получается, что у защиты Грина не осталось ни свидетелей, ни убедительных фактов. Стопроцентная гарантия обвинительного приговора.

– Но мы–то знаем, что Грин чистый ангел, да? – Рыжий иронично взглянул на Учителя. – Я помню твои рассуждения насчет подставы, Вася, только ты меня не убедил.

– Поэтому я и спросил вначале – верите вы командиру и мне или нет?

– Командир, по–моему, тоже был не на твоей стороне.

– Теперь на его, – спокойно сказал Воронцов. – Вы не в курсе кое–каких дел, поэтому вам кажется, что улик в пользу Грина маловато. А мы с Учителем давно эти проблемы разгребаем.

– Ты о провокаторе? – предположил Танк. – Учитель нам рассказывал. Только почему вы уверены, что этот гад не Грин?

– Потому что мы знаем, кто он, – вместо Ворона соврал Учитель, честно глядя на товарищей. – Только доказать не можем.

– А они нужны, доказательства? В таком–то деле. Вику, вон, за здорово живешь на две недели посадили. А тут целый провокатор! Шлепнули б его на месте, а потом объяснили, что к чему.

– Не успели бы, – ответил Ворон. – Нас за такое дело следом самих на месте шлепнули бы.

– Высокое начальство?

– Не слишком, но…

Все–таки врать Ворон не умел. И как только по бабам ходил, что потом жене плел? Неужели она его ни разу не раскусила?

– Нельзя его трогать без доказательств, – подхватил падающее знамя Учитель. – С поличным надо брать. Одна беда, до того как выпадет шанс взять его с поличным, Грина могут шлепнуть.

– И как быть? – Танк озадаченно почесал в затылке. – Устроить маски–шоу, вытащить Грина с кичи и отпустить?

– Чтобы его не наши, а серпиенсы грохнули? – Рыжий помотал головой. – А самим сесть на его место. Вот спасибо!

– Нет. – Учитель поднял руку. – План другой. Продолжаем делать вид, что все идет в прежнем русле. Я так и не поверил в виновность Грина, но бессилен что–то изменить. Меня тяготит новая Вика, и я начинаю ее сторониться. Даже пить.

– Хорошую себе роль выписал! – как бы «завидуя», сказал Рыжий.

– Танк и Рыжий, ведете себя, как обычно, – невозмутимо продолжил лейтенант. – Обуваете друг друга в стрелялки или разуваете Бориса в карты. Вас ситуация с Грином не волнует. Боря висит в сети, изредка играет с вами в покер и интересуется судьбой Грина постольку, поскольку эта тема муссируется в Интернете. Но в дискуссии не вступает.

– А как ты доведешь эту вводную до Бори, если не хочешь посвящать его в наш план? – поинтересовался Танк.

– Никак. Он и без моих наставлений будет себя вести именно так.

– А ты ясновидящий? – Рыжий скептически хмыкнул.

– Боря, при всей своей хаотичности, самый предсказуемый из нас всех.

– А я думал, Танк, – попытался поспорить Рыжий.

– Ты ошибался, – убежденно заявил Учитель, строго глядя на товарища.

Вот за что его и прозвали Учителем. За этот взгляд. Строгий, но не злой или надменный, а серьезный и умный. На такой взгляд никто не обидится, но при этом непременно заткнется и дальше будет слушать молча.

– А я по–прежнему считаю, что мы с Учителем, из всех выживших после разгрома, имеем самое полное право отомстить провокатору, – сказал Воронцов. – Но, поскольку Учитель уперся, как баран, считая Грина невиновным, это право придется реализовать мне лично. Заодно избавить Вику от мучений. Завтра я пойду к Деду и положу ему на стол рапорт, в котором попрошу, чтобы нашу группу назначили расстрельной командой.