Непрощенные - Анатолий Дроздов

Полковник не успел ответить, как пушка в лесу снова грохнула. Второй огненный шар вспух в глубине балки. В следующее мгновение кусты на опушке раздвинулись, и «БТ» выскочил на склон. Он скатился к шоссе, завернул на него и помчался к линии фронта. Следом поспешал мотоцикл. Из кузова тележки бойцы били по немцам из пулеметов.

– Что делает! – воскликнул полковник. – Среди белого дня! Нет, ну сообразил же! Сукин сын! Связь! – крикнул он удивленному наблюдателю. – Живо!

Прохоров крутанул ручку аппарата и протянул Кутепову трубку. Тот выхватил и закричал в микрофон:

– Семенов? Немедленно передать по линии: к нам прорывается советский танк, с бойцами. Не стрелять! Поддержать огнем, а если нужно – атакой! Я сам…

Полковник не договорил. Бросив трубку наблюдателю, он стал спускаться вниз. Соскочив на траву, он скорым шагом направился к передовой. Охрана, скучавшая у блиндажа, заметила и устремилась следом. Кутепов спрыгнул в траншею, прошел ходом сообщения и нырнул в блиндаж комбата-2. Тот заметил командира и бросил руку к козырьку фуражки.

– Показались? – спросил полковник, приникая к окулярам стереотрубы.

– Нет еще! – доложил тот.

– Дай команду на батарею: подавить немцев!

– Снарядов мало…

– Знаю, что мало, – отрезал Кутепов. – Потому стрелять, если за танком погоня или немцы артиллерию подключат. Зря патроны не жечь. Эти залетные немцам атаку сорвали. До завтра не сунутся. Предупреди артиллеристов: близко к танку снаряды не класть. Он тележку тянет, а в ней – люди. Посечет осколками.

Комбат взял трубку телефона и распорядился. Кутепов не отрывался от окуляров. Но прежде чем он что-то увидел, в тылу немецких окопов послышалась стрельба. Пару раз грохнула пушка, как догадался полковник, танковая, разрывы снарядов сменил треск пулеметов. По звуку четко выделялись «МГ»; в металлический звук немецких «швейных машинок» периодически вплетались очереди из «дегтярева». Танк показался совсем не там, где ждал Кутепов: не на шоссе, а далеко в стороне. Незнакомый полковнику командир логично решил, что у дороги концентрация войск противника выше, и зашел с фланга. «БТ» с тележкой выскочил из кустарника, мелькнул на взгорке и скользнул в низину. Недоступный теперь для прямого огня из немецких окопов танк мчался к лесу – в тыл советского полка. Мотоцикла видно не было. Немцы, однако, спохватились быстро. На лугу позади танка и по сторонам от него встали кусты разрывов. Били минометы. Не имея возможности вести фронтальный огонь, немцы открыли навесной. Повредить танку мины не могли, но людям в тележке приходилось туго. Кутепов заметил, как они прячут головы за борта, и досадливо крякнул. «Сорокапятки» словно услышали – открыли беглый огонь по немецкой батарее. Разрывы на лугу прекратились.

– Вот так! – процедил Кутепов. – Это вам не по Монмартру гулять!

Монмартр полковник вспомнил не просто так. Захваченный вчера немецкий «язык» показал: против 388-го полка фронт держит 15-я пехотная дивизия вермахта, переброшенная из Франции. Оторвавшись от стереотрубы, Кутепов выскочил из блиндажа и устремился к лесу. Следом поспешал комбат-2 и другие командиры. Прибежали они как раз вовремя. «БТ», невредимый, подкатил к опушке, вломился в подлесок и, пронизав его, замер у толстой сосны. Мотор заглох. Со звоном откинулись квадратные люки на башне. Из правого выбрался коренастый танкист в кожаном шлеме, огляделся и спрыгнул на траву. Заметив в стороне группу командиров, направился к ней. Не дойдя пяти шагов, ударил строевым и вскинул ладонь к шлему.

– Товарищ полковник, особая группа НКГБ в составе десяти человек вышла из немецкого тыла. Убитых нет. – Он оглянулся на прицеп. – Но есть раненые – посекло осколками. Лейтенант госбезопасности Волков.

– Мотоцикл – ваш? Где он? – спросил Кутепов.

– Подбили – еще на подходе к немецким окопам. Но люди живы, мы их подобрали.

– Сукин ты сын! – буркнул Кутепов и, внезапно для всех, шагнул к лейтенанту и обнял его. Тот растерянно заморгал глазами.

– Где учился воевать? – спросил полковник, отступив.

– У немцев, – усмехнулся Волков.

– Крепко учили? – сощурился Кутепов.

– Не жалели, – подтвердил лейтенант.

– Ну и ты их в балке… Не жалел.

– Не смог удержаться. Нам прикрытие для прорыва следовало создать. Чтоб у немцев заботы появились, – продолжил доклад Волков. – Да и фашисты обнаглели: охранение в тылу не выставили. Как им спустить?

Кутепов засмеялся. Командиры за его спиной поддержали.

– Твоя группа по тылам немцев шороху наводила? – вспомнил полковник. – Мне сказки рассказывали, что у нас там отряд чекистов на танке разгуливает, языков пачками берет и тыловиков немецких на траки мотает.

– Так точно!

– Совсем молодец! Все думали, что вам каюк.

– Немцы тоже так думали.

Полковник кивнул, похлопывая танкиста и радостно щурясь.

– Идем. Послушаем о подвигах ваших. – Он обернулся к командирам. – Людей лейтенанта накормить, раненым оказать помощь. Живо!

* * *

Олег

С полковником просидели долго. Въедливый, дотошный попался. Все не хотел отпускать, расспрашивал, даже еду принесли в блиндаж. Пока хлебал из котелка, он только ложкой картошку по супу гонял и смотрел на меня украдкой, прищурившись. Оценивал. Что-то явно задумал, но еще не принял решения. Скажет, но позже. Когда убедится, что с нами дело покатит. По повадке, организации в полку и дисциплине видно: толковый мужик. Всем бы таких командиров на этой войне – горя не знали бы. Во все времена люди считали, что офицер – это звание, должность, деньги, красивая форма с орденами и пенсия в сорок пять лет. То, что к этому прилагается обязанность в любой момент умереть за Родину, как-то забывают. Ладно бы гражданские так думали, но кое-кто в погонах тоже уверен: все, что от них требуется, так это скользить по паркету. Какое время ни возьми, везде эта сволочь. Нынешняя война не исключение. А тут повезло – не бздун штабной попался.

Полковник сводил меня к линии обороны, мы там присмотрелись к местности, кое-что уточнили. Вид перед нашими окопами впечатлял. Сколько хватало взгляда, на поле стояли горелые немецкие танки; даже на беглый взгляд их было более тридцати. Столько, да еще в одном месте я не встречал.

– Гаубицы, – пояснил полковник. – Главным образом. У нас тогда были снаряды. Когда немцы придвинулись ближе, заработали «сорокапятки». Несколько танков все же прорвалось, этих сожгли за окопами – бутылками с зажигательной смесью.

Все продумал и людей подготовил. Голова! Что тут добавить? Уважаю таких!

Мы вернулись на поляну, здесь меня нашел Коля.

– Товарищ лейтенант! – сказал, когда полковник удалился. – Там Люба… Я хотел сказать, товарищ сержант… – Он смутился. – Вас просит.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});