Данте - Рихард Вейфер

— Отличный парень. Он родился сегодня на рассвете. Мой кузен, что живет у меня уже два дня, бегал за повивальной бабкой. И после того как он стал свидетелем моего счастья и подумал о том, что скоро всему этому может прийти конец, ему стало жаль меня, и он рассказал мне о заговоре, который затевается против вас. Но разглашение этих сведений было бы для него равносильно смерти.

— Ни ты, ни я — мы оба не предадим его! Но что это?

Пьетро прислушался. Прозрачный воздух утра пронизывал колокольный звон.

— Вы слышите, синьор? Приоры велели звонить в колокола. Вскоре все горожане соберутся возле знамен своих цехов.

— И солдаты Неаполя помогут флорентийцам предать смерти одного из них. Пусть сгинет вся эта банда! Пойдем, их следует встретить немедленно!

Власти города с удовлетворением отметили, что все работает как часы. Цеховые формирования выстраиваются в таком же прекрасном порядке, как и каталонские наемники. И теперь, после того, как все было приведено в состояние готовности для исполнения смертного приговора, торопились принять его. Городской судья вручил подесте обвинение, в котором говорилось, что Корсо Донати, причинивший городу Флоренции уже столько зла, превысил меру терпения, вынашивая преступное намерение отдать флорентийское государство во власть Угуччоне делла Фаджиола и гибеллинов, в силу чего он как государственный преступник заслуживает казни и должен быть предан смерти в тот же день.

Когда церемония судебного разбирательства была завершена, подеста Карло д’Амелия заметил со злобной усмешкой:

— Теперь осужденному на смерть Данте Алигьери нет оснований жаловаться — его родственник и заклятый враг Корсо Донати в точно таком же положении!

Окружающие одобрительно засмеялись. Многие из них до недавнего времени присягали барону, но теперь его песенка спета!

Тем временем на всех улицах и площадях Флоренции слышался боевой клич:

— На альберго Корсо Донати!

В то время как вооруженный народ под развевающимися знаменами со всех сторон стекался к Сан-Пьетро-Мадджоре, резиденции Корсо, чтобы привести в исполнение только что принятый смертный приговор, осужденный уже принял все меры, чтобы задать нападающим жару по первое число! Жена Корсо, сменившая по распоряжению мужа привычную одежду на платье рыночной торговки, готовая улизнуть из города, предложила:

— Выпей вина, подкрепи свои силы! — и протянула ему наполненный до краев бокал. — Это вино Иоанна Крестителя, освященное в церкви!

Корсо презрительно рассмеялся:

— Если бы церковники знали, что я буду пить его на прощание, они скорее бы прокляли его!

И после этих слов отпил большой глоток.

— Клянусь всеми чертями, оно недурно!

— Не нужно так браниться, Корсо! — упрекнула его жена, красивая, зрелая женщина, с восхищением глядя в лицо неустрашимого мужа, который был намного старше ее. — Сегодня тебе не обойтись без помощи Божьей Матери и всех святых!

— Если они пожелают мне помочь! Но оставим это! Как я жил, так и намерен умереть! А теперь ступай, Нинетта, иначе может быть слишком поздно! В этой одежде рыночной торговки тебе будет легче выскользнуть из города. Спеши к своему отцу, передай ему от меня привет и скажи, чтобы он как можно скорее ударил в спину нашим врагам!

— Я сделаю все, как ты сказал, Корсо!

Донна Нинетта выжидающе поглядела на своего супруга. Неужели он еще раз нежно не обнимет ее, поскольку они оба расстаются, быть может, навсегда? Но донна Нинетта ждала напрасно. Тогда она заключила его в свои объятия и запечатлела на его сухих губах свой горячий поцелуй. И этот неотесанный старик, казалось, проникся пониманием страстной любви своей жены, с неуклюжей нежностью немного сдвинул ее зеленый головной платок, чтобы погладить густые черные волосы. Потом он взял себя в руки, недолгий момент расслабления миновал. Хозяйка дома, не оборачиваясь, направилась к дверям. За ней последовали две служанки. Ощущение счастья пронизывало гордую дочь могущественного главы гибеллинов: ее муж, которому грозила смерть, был с ней нежен, пусть даже какое-то мгновение.

Вскоре в забаррикадированном квартале вспыхнула ожесточенная схватка. Флорентийские горожане и наемники поняли, что не так легко добраться до такого человека, как Корсо Донати, который понимает, что теперь отступать некуда. Все окна были заняты лучниками, чьи острые стрелы свистели в воздухе, и многие всадники погибали, лошади остались брошенными на произвол судьбы. С крыш кидали вниз камни и черепицу. В ожесточенном ближнем бою увесистые мечи вступали в единоборство с мощными металлическими доспехами.

Атакующие продвигались вперед медленно, шаг за шагом, дом за домом.

Сражение продолжалось не один час…

В конце концов Корсо убедился, что его игра проиграна, что ему противостоит гораздо более мощная сила!

— Мою лошадь! — крикнул он.

— Сию минуту, синьор! — ответил Пьетро.

— Ты и вы четверо следуйте за мной! Остальные пусть защищаются, пока хватит сил!

Корсо удалось ускользнуть…

Нападавшие внезапно заметили, что сопротивление ослабло.

Все внимание было теперь сосредоточено лишь на захвате отдельных домов, то, что старая лиса ускользнула из своего логова, заметили слишком поздно!

Раздалась команда:

— Разрушайте дома! Пусть не останется камня на камне!

В ответ прозвучал рев одобрения. Что стоит взобраться на стены, которые больше никто не защищает! И при этом можно прекрасно отвести душу!

Сильные удары топоров разнесли балки, серо-желтая пыль взметнулась вверх и, опустившись, покрыла известковой пылью солдат и горожан.

Некогда белая лента трепетала уже у самой земли.

— Сжальтесь! Сжальтесь!

Пронзительные женские крики, продиктованные безумным страхом, прорезали облако пыли.

— Пощадите младенца! Пощадите несчастную мать!

— К черту! Нужно уничтожить все это осиное гнездо!

Дикого вида наемник поднял копье, чтобы, испытывая наслаждение от безнаказанного убийства, пронзить и мать и дитя.

Однако сильная рука старшины цеха купцов отвела в сторону смертоносное оружие. Это был Арнольфо Альберти. При виде младенца и юной матери он невольно вспомнил о своей любимой жене Лючии и о своем сынишке Гвидо.

— Как вам не стыдно нападать на слабых женщин и детей! Лучше ищите самого Корсо Донати — вот где вам понадобятся ваши копья! Вы двое встаньте здесь на страже! Вы отвечаете передо мной за то, чтобы тут не произошло никакого насилия!

Страх за молодую жену и ее новорожденного сына не давал покоя Пьетро Бордини, когда он вместе с соратниками скакал следом за своим господином, которого мучила ужасная подагра.

Беглецы больше не рассчитывали на помощь Угуччоне. И они были правы. Когда наемники гибеллинов услышали, какой опасности подвергается Корсо Донати, они не осмелились продолжать движение в сторону Флоренции.

Спутники Корсо держались все незаметнее и как бы случайно все больше отставали от своего господина. Каждый думал одно и то же, и наконец они решились высказать вслух свои мысли:

— Неужели мы дадим убить себя ни за что? Давайте скажем ему об этом!

Но когда Корсо, которого они прежде считали кумиром, почти что божеством, окинул их мрачным взглядом, ни у кого из них не повернулся язык. Наконец решился Эмилио, самый крепкий и смелый среди этих парней:

— Не думайте о нас плохо, синьор, мы сопровождали вас до сих пор, чтобы вы не остались без защиты, но теперь нам пора возвращаться. От нас ничего не требуют, и не наша вина, что вы рассорились со всей Флоренцией!

— Замолчи, несчастный!

— Вы не вправе нам ничего больше говорить, эти времена прошли!

Корсо взревел:

— Вы — трусливые псы! Пока еще я — ваш господин!

Но тут не стерпел Пьетро:

— Что, разве мы не слишком долго хранили вам верность? И когда-нибудь прежде были трусливыми псами? Теперь для вас все кончено, и помочь вам мы уже ничем не сможем! Нас еще помилуют, а вас — никогда!

— Помилуют?! — рассмеялся покинутый барон.

— Конечно, мы еще молоды и для властей неопасны! Дома у меня жена и сын! Прощайте!

— Убирайтесь ко всем чертям, предатели!

Дальше Корсо скакал в одиночку. Пульс у него бился часто, на душе было тревожно. Повсюду ему мерещились опасности. Мысли в голове путались. Словно во сне он припоминал свое прошлое. Да, он убрал на своем пути немало врагов: кого — кинжалом, кого — при помощи яда. Он упорно и настойчиво шел к своей цели, не испытывая ни раскаяния, ни угрызений совести…

Постой, что это за звуки?!

Может, это лошадиный топот, а может, ему чудится грозный приговор, которого требуют тысячи голосов, взывающих к мести?..

А что это там, впереди?! Ему вдруг стало казаться, будто прямо из-под земли вырываются багровые языки адского пламени… Они по-кошачьи подкрадываются все ближе и ближе, стремясь окружить и уничтожить его — его, врага собственного народа, мятежника и убийцу, которого ненавидят все честные люди!