Мятежная - Скотт Вестерфельд

Судя по всему, Эз и Мэдди их ждали. В гостиной на столе стояли четыре старинные чашки на блюдечках. Вскоре на электрической плите негромко засвистел чайник. Эз налил кипяток в заварочный чайник, и по комнате распространился цветочный аромат.

Тэлли огляделась по сторонам. Этот дом очень отличался от жилищ в поселке. Он больше походил на стандартное жилище пожилых красавцев, наполненное не самыми нужными вещами. В углу — мраморная статуэтка, на стенах — красивые коврики, расцвечивающие комнату яркими красками и сглаживающие острые углы. Похоже, собираясь бежать из города, Мэдди и Эз захватили с собой много багажа. И в отличие от уродцев, которые не имели ничего, кроме форменной одежды своего интерната и прочих одноразовых вещей, эти двое явно обрастали имуществом всю жизнь до самого побега.

Тэлли выросла в окружении работ Сола — абстрактных фигурок, в которые он превращал подобранные ею в парках сучья и ветки. Может быть, детство Дэвида не так уж отличалось от ее детства.

— Все это выглядит так знакомо, — призналась она.

— Дэвид тебе не говорил? — спросила Мэдди. — Мы с Эзом из того же города, откуда пришла ты. Если бы мы остались там, возможно, именно мы превратили бы тебя в красотку.

— О… наверное, — пробормотала Тэлли.

Если бы они остались в городе, не было бы Дыма и Шэй никогда никуда не убежала бы.

— Дэвид говорит, что ты добралась сюда в одиночку, — сказала Мэдди.

Она кивнула.

— Я ушла из города, потому что хотела разыскать подругу. Она оставила мне указания.

— И ты решила пойти одна? Разве ты не могла подождать, пока тебя заберет Дэвид?

— Не было времени ждать, — объяснил Дэвид. — Тэлли ушла ночью перед своим шестнадцатилетием.

— Вот уж воистину — тянула до последнего, — покачал головой Эз.

— Да, зато это так романтично, — одобрительно проговорила Мэдди.

— На самом деле у меня почти не оставалось выбора. Я даже не слышала о Дыме до тех пор, пока Шэй, моя подруга, не объявила мне, что уходит из города. А это случилось примерно за неделю до моего дня рождения.

— Шэй? Похоже, мы с ней не знакомы, — заметил Эз.

Тэлли посмотрела на Дэвида. Тот пожал плечами. «Он никогда не приводил сюда Шэй? Что же между ними все-таки было?»

— Значит, ты быстро приняла решение, — заключила Мэдди.

Тэлли поспешно вернулась к реальности.

— Пришлось. Другого шанса у меня не было.

— Так сказать мог бы только истинный дымник, — проговорил Эз и разлил по чашкам темную жидкость. — Чаю?

— Да, с удовольствием.

Тэлли взяла чашку с блюдцем и почувствовала жар, исходящий от тонкого белого материала чашки. Догадавшись, что это одно из обжигающих зелий дымников, Тэлли сделала осторожный глоток. Напиток оказался горьковатым, Тэлли невольно скривила губы.

— Ох. Я… Простите. Если честно, я раньше никогда не пила чай.

Эз удивленно широко раскрыл глаза.

— Правда? Но когда мы жили в городе, чай там был очень популярен.

— Я слышала об этом. Но его больше пьют старики. То есть… я хотела сказать, что чай больше любят пожилые красотки и красавцы.

Тэлли стоило больших усилий не покраснеть.

Мэдди рассмеялась.

— Ну, мы уже распрекрасно состарились, поэтому нам чай вполне годится.

— Говори за себя, дорогуша.

— А ты вот так попробуй, — посоветовал Дэвид и опустил в чашку Тэлли маленький белый кубик.

Следующий глоток оказался сладковатым. Сладость прогнала горечь. Теперь можно было пить и не кривиться.

— Думаю, Дэвид тебе успел немного рассказать о нас, — сказала Мэдди.

— Он… Он сказал, что вы убежали из города давно. До его рождения.

— Да? — вздернув брови, проговорил Эз.

Выражение лица у него стало в точности такое, как у Дэвида, когда кто-нибудь из бригады, трудившейся на расчистке железнодорожной колеи, делал что-нибудь легкомысленное или опасное, держа в руках вибропилу.

— Я не все Тэлли рассказал, — отозвался Дэвид. — Только то, что я вырос не в городе, а здесь.

— Остальное нам оставил? — немного напряженно выговорил Эз. — Очень любезно с твоей стороны.

Дэвид в упор посмотрел на отца.

— Тэлли пришла сюда для того, чтобы убедиться, что с ее подругой все в порядке. Она добиралась до Дыма совсем одна. Но, возможно, она не захочет остаться.

Мы никого не принуждаем силой жить здесь, — возразила Мэдди.

— Я не об этом говорю, — покачал головой Дэвид. — Я думаю, она должна узнать правду, прежде чем решит вернуться в город.

Тэлли перевела взгляд с Дэвида на его родителей. Эти трое удивляли ее тем, как они общались между собой. Совсем не так, как старики обычно разговаривают с уродцами. Так, скорее, спорят между собой подростки-уродцы. Как равные.

— О чем я должна узнать? — тихо спросила Тэлли.

Все смотрели на нее. Мэдди и Эз не отрывали от нее испытующих взглядов.

— О большой тайне, — сказал Эз. — О том, из-за чего мы убежали из города почти двадцать лет назад.

— Вообще-то мы об этом никому не рассказываем, — скупо проговорила Мэдди, выразительно глянув на Дэвида.

— Тэлли заслуживает того, чтобы узнать правду, — заявил Дэвид, не отрывая глаз от матери. — Она поймет, как это важно.

— Она совсем ребенок. Городская девочка.

— Она пришла сюда одна, пользуясь только запиской с черт знает как зашифрованными указаниями.

Мэдди укоризненно проговорила:

— Ты никогда не бывал в городе, Дэвид. Ты понятия не имеешь о том, как они изнежены. Они всю жизнь живут под колпаком.

— А она одна-одинешенька прожила девять дней, мама. Она выбралась из пожарища, когда рейнджеры палили цветы.

— Пожалуйста, прошу вас, — вмешался Эз. — Она же сидит здесь, рядом с вами. Верно я говорю, Тэлли?

— Верно, — негромко ответила Тэлли. — И мне бы хотелось понять, о чем вы говорите.

— Прости, Тэлли, — сказала Мэдди. — Но это очень важная тайна. И очень опасная.

Тэлли кивнула и уставилась в пол.

— Тут все опасно.

Некоторое время тишину нарушало только позвякивание ложечки, которой Эз мешал чай.

— Видите? — спросил Дэвид. — Она все понимает. Вы можете доверять ей. Она заслуживает, чтобы ей сказали правду.

— Все заслуживают этого, — тихо вымолвила Мэдди. — В принципе.

— Что ж, — выговорил Эз и сделал глоток чая. — Думаю, придется рассказать тебе, Тэлли.

— Что рассказать?

Дэвид сделал глубокий вдох.

— Правду о красоте.

МИКРОТРАВМЫ

— Мы были врачами, — начал рассказ Эз.

— А если точнее — пластическими хирургами, — добавила Мэдди. — Каждый из нас провел несколько сотен операций. А когда мы познакомились, меня только что избрали в Комиссию по морфологическим стандартам.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});