Няня для подрастающей ведьмы (СИ) - Бурцева Ольга

Еся, ощутив его внутри, выгнула спину и застонала, глубоко вдыхая пряные нотки имбиря, исходившие от покрывшегося мелкими капельками пота мужского тела. Замерев на несколько секунд и насладившись единением, они медленно задвигались в такт друг другу. Есения вырвала руки и вцепилась в нависшие над ней мощные плечи. Секунда за секундой, минута за минутой они наслаждались происходящим, будто бы танцуя танго на раскаленных углях: жарко, страстно, самозабвенно.

Темп нарастал, заставляя тела двигаться быстрее и быстрее. Секундная вспышка — и Еся, вскрикнув, впилась ногтями в мужскую влажную спину. Ее сознание рассыпалось на пиксели, а тело затрясло мелкой дрожью, расслабляя каждую клеточку и накрывая волной забвения. Протяжно застонав, она вернулась к реальности как раз в тот момент, когда нависший над ней Паша, глухо зарычав, оросил ее бедро липким теплом, накрыл левую грудь ладонью и, хрипло выдохнув, повалился рядом.

Еся, улыбнувшись, запустила руку в пшеничные волосы и закинула ногу ему на пояс.

— Останься у меня ночевать, — прошептала она, перебирая светлые пряди и чувствуя себя абсолютно счастливой, — а лучше жить…

— Ночевать останусь, — он слегка сжал удерживаемую грудь, — а жить нет.

— Уйдешь? — Еся испуганно приподнялась на локте.

— Уеду. В Москву. — Он поцеловал острый сосок. — Поедешь со мной?

Еся облизала пересохшие губы, пытаясь рассмотреть в темноте серо-голубые глаза.

— Я… я бы хотела, но…

— Но тебя смущает, что я всего лишь водитель? — Паша уложил ее голову себе на грудь и мягко погладил по волосам.

— Мне все равно, кто ты. Я так долго тебя ждала… — Еся глубоко вздохнула и пробежалась подушечками пальцев от мужской груди до пупка, собирая теплые капельки пота. Она больше не хотела этого безумного одиночества. Москва — город больших возможностей, что-нибудь придумает. — Я поеду!

— Тогда больше ни о чем не беспокойся. — Он нежно поцеловал ее в висок.

Эпилог

— Нет, мам, мы так решили, и по-другому не будет! — Есения в очередной раз отбивалась от наставлений мамы, которую не устраивало, что дочь захотела сыграть свадьбу на Бали.

Но больше всего маму злило, что молодые решили провести церемонию исключительно вдвоем, она ведь была совсем не против слетать в отпуск за счет зятя.

Во время знакомства с Пашей ее больше всего интересовали финансовые возможности потенциального жениха, и, когда она узнала о его процентах в преуспевающей строительной компании в Москве, то осталась довольна выбором дочери, не забыв рассказать о своих богатых поклонниках, толпами бегавших за ней в молодости.

— Мам, я тебе потом позвоню. — Есения положила трубку.

У нее и так голова шла кругом, до начала мая оставалась всего пара недель, а еще столько требовалось организовать для важной поездки и церемонии.

Да и в доме царил полный хаос. Они приобрели его всего пару месяцев назад в ближайшем Подмосковье, и поскольку Паша почти все время проводил в офисе, занимаясь теперь положенной ему административной работой держателя акций, Есении пришлось весь домашний быт полностью взвалить на себя.

Сожалела ли она, что променяла офисную работу на домашнее хозяйство?

Нет. Ни разу она не пожалела о своем переезде. Паша стал для нее идеальным мужем, сначала гражданским, и совсем скоро станет и официальным.

Есения с удовольствием сменила кипы бумаг и часы у компьютера на хождение по магазинам, готовку еды и уход за клумбами в садике у дома. В ее жизни все сильно изменилось, она увлеклась психологией и теперь могла посвящать любимому занятию массу времени, потихонечку оттачивая знания на окружающих.

С Кравецами она предпочла не общаться, хотя знала, что и у них в семье все наладилось. Оксана родила здоровенького мальчишку, Стас наконец-то на ней женился и, возможно, даже образумился, перестав гулять налево и направо.

Паша понял и поддержал Есению в ее ограниченном общении с бывшим боссом, при этом она была совершенно не против, чтобы он с ними продолжил контактировать. Все-таки работа есть работа.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

В их маленькой семье царили полный покой и взаимопонимание. Еся познакомилась с дочкой Павла и всегда была рада, когда та приходила в гости. Девчонка с удовольствием забегала к ним на огонек, радуясь, что отец наконец-то обрел счастье.

Клара больше в жизни Есении и Паши не появлялась. Она при возможности наблюдала с Зегнара и радовалась, что они нашли друг друга. Но в ее жизни осталось слишком мало времени на глупости. Оказавшись на родной планете без семьи и родственников, она сразу же очутилась в клане правителей. Родители Гелара тепло ее приняли, понимая, что теперь их сын перестанет быть позором рода и наконец-то превратится в гордость семьи и полноценного наследника.

Для осуществления задуманных планов парочку отправили учиться, загрузив всеми возможными науками, изучение которых они пропустили в силу обстоятельств. Конечно же, Гелар знал намного больше Клары, поэтому каждую свободную минуту объяснял ей премудрости магии и рассказывал о важных вехах в истории планеты. Кларе было очень тяжело и поначалу неуютно, она скучала по Есении и по земным привычкам. Но со временем освоилась, особенно благодаря заботе и вниманию Гелара. Через полгода они оба стали полноценными зегнарцами, и тоска по случайной няне отступила, на ее место пришло понимание, что со временем могущественная планета перейдет в их управление, поэтому нужно много учиться и набираться опыта.

Но, несмотря на все это, в новой семье Клары каждый год праздновалось ее возвращение на планету, и каждый раз с благодарностью упоминались имена Есении и Павла.

Бонусная глава

Два года спустя

Паша нервно дернул уголком рта и встревоженно посмотрел на Стаса, лицо которого освещалось холодным светом настольной лампы. Кравец прищурив левый глаз, внимательно рассматривал коньяк в стакане. Скрипнув по столу, подвинул стакан поближе, нагнул влево, вправо. Коричневая жидкость медленно стекла по прозрачной стенке, оставляя масляный след, легкий запах шоколада коснулся носа сидящих в тишине мужчин.

— Ты понимаешь, какие мне теперь придется платить откаты каждой проверяющей шавке? Как ты такое допустил?! — Стас устало потер лоб и отставил стакан, так и не сделав глотка.

— Главное он остался жив. Ко мне приходила его жена, просила денег на реабилитацию. — Паша тяжело вздохнув посмотрел в окно. Уходящее солнце на последок осветило погружающуюся в сумерки летнюю Москву и скрылось за горизонтом.

— Решай это без меня. — Стас опять схватился за стакан. — Как вообще могла произойти такая чушь?!

— Это просто человеческая невнимательность.

— Он был пьяный? В рабочее время? Экспертиза пришла? — Стас встал с кресла и прошелся по кабинету разминая ноги.

— Да. — Паша понуро опустил голову, — но это не выйдет наружу, для проверок все документы будут в норме.

— Идиот! Просто идиот! — Стас пнул кресло, и оно с грохотом отъехало к окну.

— Тебя не интересует, что с ним в итоге? — Паша взъерошил волосы.

— Нет! Меня интересует как выбраться из этой жопы! Этих тупоголовых рабочих, считающих, что можно на стройке ходить без каски, пруд-пруди, а фирма у меня одна! — Стас подошел к Паше и напористо посмотрел в глаза. — Решай вопрос с его женой, чтобы больше не вякала, а я буду разбираться с проверками и комиссиями! Тендер на носу!

Паша кивнул, молча встал и вышел из кабинета.

Сев за руль блестящего мерседеса, он долго не мог повернуть ключ зажигания. Перед глазами стояло сине-зеленое лицо рабочего, с трудом дышащего через кислородную маску, и раздолбленный в щепки нос. Сколько денег и времени понадобится, чтобы он восстановился? Естественно страховка этого не покроет. Да, рабочий виноват, что нетрезвым вышел на объект, да еще и без каски, но выпускающий медработник виноват не меньше. Халатность. Элементарная халатность. Алкоголь, недосмотр, забытая каска, упавшая арматура…

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

И возможно, человек уже никогда не вернется к нормальной жизни.