Под защитой любви - Патриция Райс

Услышав о смерти отца и брата, Морган закрыл глаза и отвернулся, сдерживая мучительные рыдания, разрывавшие грудь, но история на этом не кончалась. Поскольку их владения были конфискованы, его младшую сестренку выгнали из дома, оставив умирать от голода вместе с другими жителями деревни. И тогда двадцатилетний Морган не выдержал и разрыдался.

Гладя шелковистую кожу Фейт, Морган направил свои мысли на настоящее и будущее, заключавшееся в небольшой выпуклости, на которой лежала его ладонь. Он старался подгадать свои отлучки к тем дням месяца, когда Фейт не принять его, но был не настолько глуп, чтобы не понять, что у нее задержка. Сколько же прошло времени? И как скоро она догадается?

И выйдет ли она за него замуж, когда это случится?

Эдвард, лорд Степни, чертыхаясь, вынес свое грузное тело из наемного экипажа. Он был так раздражен, что охотно прошелся бы тростью по спине наглого сыщика, вынудившего его предпринять эту поездку. И почему никто не выполняет свою работу так, как велено? Эдвард снова выругался. Проклятие, он уже заговорил, как его папаша! Но тот факт, что ему пришлось тащиться в один из самых глухих уголков города, чтобы встретиться с чертовым легавым, не улучшил его характера.

Уотсон поспешил навстречу важному гостю и препроводил его в тускло освещенную таверну. В нос ударили едкие запахи коптящих фонарей и прокисшего эля, и Эдвард поморщился, не сдержав отвращения.

— Надеюсь, у вас были веские причины, чтобы затащить меня в эту дыру, Уотсон. Мое терпение не беспредельно.

Сыщик усадил его за столик в отдельной кабинке и сам сел напротив. Он был не в ладах с пером и прибегал к письменным отчетам только в тех случаях, когда докладывать было нечего. Поскольку на сей раз он располагал информацией, ему оставалось лишь настаивать на личной встрече.

— Помните, я говорил вам, что ваш кузен заложил те камушки, что вы ему дали, и отнес деньжата в банк?

— Так вот, я сказал судье, будто выслеживаю Черного Джека, и он чиркнул разрешение оставить в банке моего человечка, чтобы тот проследил, кто явится за деньгами.

— Ловко. — Эдвард откинулся на стуле. Он знал, что честолюбив, но не думал, что тот осмелится солгать единственному честному судье в королевстве. Воодушевленный, Уотсон продолжил:

— Ага, только этот болван чуть не провалил все дело, упустив стряпчего, который приходил справиться насчет денег. Так что мне самому пришлось заняться слежкой. В общем, когда в банке объявился парнишка с пачкой бумаг, клерк тут же сообщил мне. Парень оставил бумаги и ушел, а я двинулся следом. Он привел меня прямым ходом в квартал ростовщиков, проболтался там остаток дня, но никаких действий не предпринимал.

Между бровями Эдварда появилась морщинка, но руки продолжали спокойно лежать на рукоятке трости.

— Ну а бумаги?

— Клерк сказал, будто они неопровержимо свидетельствуют, что их предъявительница является пропавшей наследницей.

Эдвард уставился в пространство поверх головы сыщика, размышляя над услышанным. Наличие бумаг еще не означает, что Фейт Монтегю жива. Или нашлась. Скорее это подтверждает тот факт, что Томас водит его за нос, что само по себе для него не новость. Суть игры в том, чтобы держаться на шаг впереди кузена, пока не представится возможность перехватить инициативу. Чертовски скучное занятие, но иногда бывает приятным.

Улыбнувшись уголками губ, он перевел взгляд на своего осведомителя.

— Что ж, наш следующий шаг — схватить Черного Джека.

Глаза сыщика удивленно расширились, затем в них блеснуло одобрение. Пожалуй, идея не лишена смысла, хотя сам бы он действовал иначе. Не совсем понятно, какая связь между известным разбойником и счетом в банке, который открыл младший Монтегю, но не следует забывать о девчонке в гостинице, той самой, за которую вступился Черный Джек. Кто знает, может, дельце и выгорит. Если же нет, он хотя бы избавит большую дорогу от одного из самых отпетых преступников.

Боль в животе не давала Фейт заснуть, и она провела большую часть ночи без сна, тревожась о Моргане. Поднявшись чуть свет, она приготовила завтрак, но не стала есть и направилась в конюшню, чтобы позаботиться о лошадях.

Ей не нравилось, когда Морган отсутствовал несколько дней подряд, как, например, сейчас. Может, в этот самый момент он сидит в камере, ожидая суда, а она ничего не узнает, пока не станет слишком поздно. Он может умереть, и ей даже не сообщат об этом. Впрочем, если с ним что-нибудь случится, она непременно почувствует. Мир без Моргана станет пустым. Собственно, он кажется пустым даже сейчас, от одного лишь сознания, что он не перешагнет порог хижины в любую минуту. Рядом с Морганом она чувствует себя в безопасности. Он необходим ей, особенно сейчас, когда все ее чувства в смятении.

Фейт вздохнула. Придется поговорить с Молли. Она была не в восторге от этой идеи, но не видела другого выхода. Уже прошла половина июля, а месячные так и не пришли, не считая редких выделений. К тому же она плохо себя чувствовала, намного хуже, чем в тот жаркий день июня. Непонятно, как Молли может работать, если чувствует себя так же скверно.

Фейт невольно приложила руку к животу, когда снова почувствовала там резкую боль. А вдруг она смертельно больна? Может, ей нужен врач, но как его найти без Моргана? И как набраться смелости признаться врачу в том, что она натворила? При одной мысли об этом Фейт захлестнул стыд, но опасение, что с ней происходит что-то ужасное, оказалось сильнее.

Она едва смогла донести ведро воды до конюшни, чтобы напоить лошадей. Морган запретил ей выпускать животных из стойл в его отсутствие, но Фейт испытывала сильное искушение позволить им попастись на лугу. Может, к вечеру ей станет лучше, и она выпустит их.

Но в полдень она лежала в постели и стонала, корчась от боли, вне себя от страха, вытеснившего из ее головы все остальные мысли.

Сделав остановку в Лондоне, чтобы обменять награбленное добро на наличные и передать их на сохранение Гоулдену, Морган, беспечно насвистывая, пустился в обратный путь. Майлз заверил его, что вклад на имя Фейт открыт и может быть в любой момент востребован, а инвестиции самого Моргана приносят неплохой доход. Похоже, их будущее обеспечено, если только он уговорит Фейт Генриетту Монтегю принять его предложение.

Она до сих пор не сказала ему о ребенке. Надо бы у нее спросить, но она слишком застенчива, чтобы обсуждать с ней подобные вопросы. И все же пришло время внести в это дело ясность. Если она носит ребенка, ей нельзя больше работать в гостинице Уайтхеда. Впрочем, еще несколько удачных вылазок, и у него будет достаточно денег, чтобы подумать о переезде в город. Недвижимость в Лондоне стоит недешево. Дом был бы неплохим вложением капитала, но для начала можно снять жилье. Так или иначе, но он должен вытащить Фейт из этой глуши и вернуть к цивилизации. Эгоистично с его стороны так долго держать ее в лесу.