Российский либерализм: Идеи и люди. В 2-х томах. Том 2: XX век - Коллектив авторов

– достижение этих целей, по убеждению Ковалевского, было невозможно без знания устоев русской национальной экономики, прежде всего аграрного строя, основанного на общинном землевладении. Ковалевский, опираясь на свой опыт изучения земских учреждений на Западе, пришел к выводу о том, что основой мелкой земской единицы (волости) в России должна стать именно преобразованная на демократических началах община.

«Я всей душой стремился очистить этот вопрос (об общине. – Н.Х.) от доктринерства и метафизики, проанализировать различные точки зрения и, кроме того, изучить судьбу подобных же учреждений в других странах» – так характеризовал Ковалевский свой научный метод. Выводы, к которым пришел ученый, были неоднозначны. Не случайно одни современники видели в нем критика общинных порядков, другие обвиняли в избытке «лиризма» по отношению к общине. «Я не страшусь признать справедливость этих двух мнений, которые ничуть друг другу не противоречат», – замечал Ковалевский.

Среди мер, которые Ковалевский еще до начала Столыпинской реформы предлагал предпринять в аграрной сфере, были: уменьшение налогового бремени на крестьянство, отмена круговой поруки, организация переселенческой политики, расширение сельскохозяйственного кредита, проведение своеобразной «национализации» дворянских земель, заложенных в банках, и предоставление этих земель (наряду с казенными) крестьянам в долгосрочную аренду, поддержка демократизации общинного землевладения на законодательном уровне и многое другое.

Выступления Ковалевского в печати касались и вопросов реформы государственного управления. Наиболее перспективной формой устроения государства, определившей политическое развитие в XIX веке, Ковалевский считал представительную демократию, основанную на самоуправлении народа (парламентаризме) и равенстве всех граждан перед законом. Движение России в сторону утверждения представительной демократии Ковалевский, как либерал-эволюционист, предполагал через целый ряд последовательных изменений, рассматривая в качестве необходимого начального этапа конституционную монархию. М.М. Ковалевский органично сочетал в себе качества ученого-энциклопедиста и политика-прагматика. С высоты своего научного знания он, может быть, как никто другой из российских политиков, понимал, сколь трудным и длительным будет путь России от самодержавия к демократии. Ковалевский, по нашему мнению, представлял собой выкристаллизовавшийся в событиях русской Смуты начала XX века новый тип политика, не понятый большинством современников (что, заметим, вовсе не умаляет ценности его опыта). Это тип умеренного либерала-демократа, политика-центриста, высшей ценностью для которого является «общественная солидарность», а руководством к действию – здравый смысл и забота об «общем благе».

По отзывам современников, Ковалевский по возвращении на родину «стал знаменем, символом русской культуры и всех русских культурных начинаний». Ему была свойственна безграничная вера в силу просвещения и культуры, их спасительную миссию. В разговоре с друзьями он сказал как-то: «Я не сомневаюсь в том, что гораздо действеннее писать статьи, чем бросать бомбы…» Ковалевский всегда старался следовать наставлению Иоанна Златоуста: «Убеждай с кротостью». «Можно ненавидеть ложное учение, но не человека, его исповедующего. Любовь – высшая учительница; она одна может содействовать освобождению людей от заблуждения».

В сентябре 1905 года Ковалевский, как человек, «никогда не изменявший либеральному знамени», был приглашен участвовать в съезде земских и городских деятелей, состоявшемся в Москве. Разделяя позицию съезда о необходимости расширения полномочий Государственной думы и упрочения гражданских и политических свобод, Ковалевский выступил с особым мнением по аграрной программе. На первый план при разрешении вопроса об утолении земельного голода крестьян он ставил правильно организованную переселенческую кампанию, а также «широкое наделение казенными землями, принудительный выкуп одних латифундий, ничем не стесняемую свободу самим крестьянам переходить от общинного к подворному или семейному пользованию».

В ноябре 1905 года Ковалевский принял участие в очередном земском съезде. Его откровенное заявление о том, что республика кажется ему в России так же мало мыслимой, как монархия во Франции, снова встретило осуждение многих радикальных делегатов съезда.

Восприняв близко к сердцу свой «полууспех» на родине, Ковалевский уехал из России в Париж. В письме к своему давнему другу А.И. Чупрову от 14 декабря 1905 года он так описывал ситуацию в России, пережитую им недавно: «Я вынес впечатление дома умалишенных, в котором одни стачечники знают, что делают, а революционеры к ним примазываются, уверяя, что они пахали… Либеральные земцы все протягивают руку налево… Вся эта либерально-демократическая комедия… производит впечатление сплошной мерзости. Господа эти всего боятся – даже того, чтобы называть вещи по имени: бунт матросов – бунтом, а грабеж усадеб – грабежом. Я тщетно предлагал им в бюро подобного рода резолюции. У них не хватает смелости принять их».

Отголоском всего этого, по выражению Ковалевского, «бедлама» стало поведение русской колонии в Париже. «По моем приезде студенты школы попросили меня прочесть им лекцию о русских событиях, а затем потребовали от меня отчета, как я смею не быть республиканцем в России. Лекция закончилась аплодисментами и свистками… Я прекратил чтения, и школа закрыта не то временно, не то навсегда. И к лучшему. Теперь уже никто не хочет учиться, и все заняты только тем, чтобы внедрять в других честные убеждения клеветою и физическим насилием. Красные хулиганы стоят черных…»

Пребывание Ковалевского в Париже в 1905–1907 годах оказалось недолгим. Сложные перипетии общественной жизни втянули его в круговорот событий на родине. Вернувшись вскоре в Петербург, Ковалевский, по его словам, «сразу очутился в центре всего движения». Первым делом он основал в Петербурге газету «Страна», издававшуюся с февраля 1906 по январь 1907 года. В редакции активно работали приглашенные Ковалевским профессор политэкономии И.И. Иванюков, видный экономист А.С. Посников, правовед Ю.С. Гамбаров, известный в России либеральный публицист К.К. Арсеньев, литературоведы Н.А. Котляревский и Д.Н. Овсянико-Куликовский. К тому времени большинство членов редакции уже состояло в недавно созданной Партии демократических реформ (ПДР). Ковалевский примкнул к этой партии и принял активное участие в выработке ее политической программы. Газета «Страна» стала фактически органом партии.

Достойным поприщем для Ковалевского как политика и общественного деятеля могла стать Государственная дума. Работа в комиссиях первого русского парламента предоставляла возможность оказывать непосредственное влияние на формирование государственной политики. Посоветовавшись с В.О. Ключевским, политические воззрения которого были ему близки, Ковалевский принял решение выставить свою кандидатуру в Думу от Харьковской губернии. Ситуация для избрания складывалась благоприятно. Ковалевский вспоминал: «Так как никто особенно не стремился сделаться депутатом, опасаясь, как бы не навлечь тем самым на себя беды, то отношение было более или менее следующее: хочешь лезть в петлю, ступай – мы тебе препятствовать не будем».

Выступления Ковалевского в I Думе начались с обсуждения адреса в ответ на тронную речь царя в день открытия народного представительства 27 апреля 1906 года. Исходя из опыта западных демократий, Ковалевский предлагал включить в ответный адрес выражение признательности монарху со стороны народных представителей за дарованную им возможность участия в законодательной деятельности. Одновременно он настаивал на необходимости включения в адрес выражения готовности Думы к рассмотрению возможно большего числа