Магия грез - Монинг Карен Мари

— Я ничего не признавал. Вам не хватает правды обо мне? Так попытайтесь меня увидеть, когда смотрите на меня.

— Почему ты швырнул в потолок торт, который я заказала тебе на день рождения?

— Вы пытались отпраздновать день, когда я родился. Пойдемте, мисс Лейн. Я хочу кое-что вам показать.

Бэрронс развернулся и зашагал в глубь магазина, даже не оглянувшись, чтобы проверить, следую ли я за ним.

Я следовала. Здоровенный ОС был прямо по курсу.

— Кого ты убил, чтобы получить третий камень? — вытаращилась я.

Три камня из четырех, необходимых для «проявления истинной сущности» «Синсар Дабх», светились странным иссиня-черным светом на столе его кабинета.

Бэрронс посмотрел на меня. В темном взгляде была насмешка. Вы правда хотите это знать?

— Забудь, — быстро проговорила я. — Четвертый камень у В'лейна, так?

При этих словах я вспомнила, как исчез В'лейн и почему. Что с ним случилось в том защищенном коридоре? Почему он зашипел на меня? Что причинило ему боль? Я ждала, что вскоре после этого он появится и либо объяснит мне все, либо как следует выругает.

Я думаю, что да.

— Но мы не знаем где.

Пока не знаем.

— Прекрати отвечать молча. У тебя есть рот, вот и пользуйся им. — Меня раздражали намеки на близость в наших безмолвных разговорах.

— Я пользовалсяртом несколько дней назад. Да и вы тоже.

— Прекрати мне об этом напоминать! — зарычала я.

— Я думал, что мы покончили с недоразумениями. Я буду корректен.

Я подошла к столу, чувствуя, что сила покрытых рунами камней одновременно притягивает меня и отталкивает. И узнала камень, который стащила в логове Мэллиса. Он был самым маленьким из трех. Второй был вдвое больше, третий — еще больше второго. У камней были острые рубленые края, словно их с огромной силой высекли из материала, химический состав и универсальные законы которого не имели ничего общего с нашим миром. Разложенные рядом друг с другом, все три камня издавали тонкий хрустальный звон разной частоты и тона. Звук был навязчивый и прекрасный. И невероятно тревожный. Словно звон адских колокольчиков.

— Ты сказал, что, если собрать все четыре камня вместе, они споют Песнь Творения. СамуПеснь? Или поменьше ? Есть ливообще песни поменьше?

— Не знаю.

Я поежилась. Бэрронс, который признавался в незнании, беспокоил меня почти так же, как звук камней.

Я потянулась к одному из них. Стоило моей руке оказаться над камнем, как они вспыхнули так ярко, что у меня заболели глаза. Я отдернула руку.

— Интересно, — пробормотал Бэрронс. — Хотите поэкспериментировать?

Я посмотрела на него.

— Ты хочешь попытаться загнать Книгу при помощи этих трех камней. — Чтобы изучить, как Книга среагирует и что еще может проявиться по ходу дела.

— Вы в игре?

Я поразмыслила с минуту над его словами, вспоминая, что случилось в последний раз, когда мы с ним пытались поймать Книгу.

Она тогда внезапно изменила направление и двинулась прямо на нас. Но Книга хотела поймать Бэрронса, а не меня. Она гналась за Бэрронсом, а не за мной. Со мной все в порядке. Я все та же Мак, которой была раньше. Сам папа сказал, что я настолько хороша, насколько это возможно. А все знают, что Джек Лейн — мудрый человек.

— Конечно, — произнесла я.

Пока Бэрронс собирал камни и заворачивал их в бархатную ткань, я смотрела в зеркало Невидимых. Все это время оно висело у меня под носом, в кабинете Бэрронса, но я ни разу не чувствовала присутствия Фейри, а ведь зеркало было одной из реликвий Невидимых. Сейчас оно было закрыто и притворялось совершенно обычным зеркалом.

— Как оно работает? — спросила я.

Бэрронс продолжал молча заворачивать камни.

— Ой, ну перестань, — нетерпеливо проговорила я. — Я же не пытаюсь влезть тебе в голову и открыть один из твоих ненаглядных секретов. Фейри портят мою планету, и я собираюсь вышибить их к черту. Тут любое знание, как и оружие, не помешает. Так что колись.

Он не поднимал глаз, но я заметила слабую улыбку на его губах.

— Иногда мне кажется, что ты отказываешься говорить, только чтобы позлить меня.

— А вы никогданичего не делаете, чтобы позлить меня? — раздраженно ответил Бэрронс.

— Не тогда, когда дело касается важных вещей. А что, если я попаду туда, единственным выходом откуда окажется зеркало? Я ведь даже не буду знать, как им пользоваться.

— Думаете, вам хватит пороху шагнуть в одну из этих штук?

— Ты бы сильно удивился, — холодно сказала я.

— Нет, если вы все делаете так, как трахаетесь.

Я не хотела, чтобы он сбил меня с толку разговорами о сексе.

— Я хочу научиться, Бэрронс. Научименя. Если я буду знать хоть часть того, что знаешь ты, мои шансы на выживание будут намного выше.

— Вполне возможно, что жить вам от этого расхочется.

— Черт возьми, ты можешь хоть немного мне посодействовать?

— Я не знаю такого слова, — притворным фальцетом протянул он.

— Я пытаюсь вооружиться, чтобы драться так же, как трахаюсь! — рявкнула я. — Но ты отказываешься мне помочь. — Я ненавиделаего напоминания о том, что я была при-йа.

— А я уже начал сомневаться, что вы когда-нибудь снова произнесете это слово, мисс Лейн. Хотя было время, когда вы твердили его, не умолкая. «Трахни меня, Иерихон Бэрронс», — говорили вы. Утром, днем и вечером.

Есть два вида меда, которым женщины с Юга могут полить свои слова, если захотят: мед, на который слетаются мухи, от которого тают мужские сердца, а другие органы напрягаются, и мед, от которого мужчинам хочется свернуться в узел и умереть. Я выбрала второй.

— Если бы я знала, что разговорить тебя так просто, я бы сказала это еще пять минут назад. Трахни себя сам, Иерихон Бэрронс.

Он запрокинул голову и расхохотался, белоснежные зубы сверкнули на темном лице. Я загнала ногти себе в ладони.

— Мерцающие зеркала, — сказал он, когда перестал смеяться, — когда-то исчислялись десятками тысяч. Некоторые утверждали, что они бесконечны. Изделия Фейри стремятся…

— Это я знаю. Обрести собственную жизнь. Изменяться и развиваться странными способами.

— Когда Король Видимых только создал их…

— Король Невидимых, — поправила я.

— Тогда он был Видимым. И хватит меня перебивать, если хотите, чтобы я продолжал рассказ. Когда Король Видимых создал их, зеркала были упорядоченной сетью. Это было великолепное изобретение. И первый способ, которым Фейри научились путешествовать по измерениям. Стоило войти в одно из зеркал, и путешественник оказывался в Холле Всех Дней.

— Что такое Холл Всех Дней?

— Холл — это… Ну, если сравнить зеркала с аэропортом, то Холл — это главный пункт отправления и прибытия. Вдоль стен холла шли зеркала, соединенные с зеркалами в других мирах, в бесчисленном количестве времен и измерений. Тот, кто оказывался в Холле, рассматривал разные зеркала и мог выбирать из сотен тысяч мест то, куда хотел отправиться. Это было своеобразное… квантовое туристическое агентство для Фейри.

— В'лейн говорил мне, что Король изначально создавал эти зеркала для своей фаворитки, а не для всех Фейри. Он сказал, что Король создал их, чтобы она могла жить в зеркалах, не старея, и исследовала другие миры, пока он не найдет способ сделать ее Фейри. — Я снова подумала о том, что случилось с В'лейном сегодня. Даже зная, что не могу на него рассчитывать, без его имени на языке я чувствовала себя голой.

— А В'лейн не сказал вам, что когда Королева почувствовала силу творения Короля, она потребовала рассказать ей, что он сделал, и, чтобы успокоить Королеву, которая ненавидела его фаворитку, Королю пришлось притвориться, будто он сделал Мерцающие зеркала в качестве подарка ей самой?

— В'лейн сказал, что Король отдал ей только часть зеркал.

— К сожалению, он отдал Королеве ядро, в котором находился и Холл Всех Дней. Его фаворитке досталась лишь малая часть того, что он для нее сотворил, часть, отрезанная от остальной сети. В качестве компенсации Король построил для своей фаворитки фантастический Белый Дворец, дом на высоком холме, с бесконечным количеством комнат, террас и садов. Он сделал эту часть недостижимой для других зеркал, и попасть туда можно было только из его личных покоев.