Третья Империя - Михаил Юрьев

Так и произошло – реально возникло местное самоуправление, входящее в структуру земской власти, о которой я расскажу ниже, и система территориального управления имперской власти (все, что я выше писал о государственной власти России, относится к имперской власти – в противоположность земской). Каждое имперское агентство или служба, кроме внешнеполитических, имеет свое деление страны на имперские округа, в которых находятся его территориальные органы, называемые комитетами. У тех агентств и служб, чья деятельность происходит по всей территории России, имперские округа примерно (или даже строго) одинаковы по размерам, в смысле численности населения – например, имперские школьные округа или имперские округа криминальной полиции. У других служб округа сильно разнятся – например, зачем службе надзора за имперскими и опричными городами иметь в Европе, где таковых городов мало, такую же плотность территориальных комитетов, как в исторической России, где их более шестидесяти? А Имперская пограничная служба, например, вообще осуществляет свою деятельность только на границе, и в непограничных регионах ей делать нечего. Но разница в размерах – не единственная причина того, что имперские округа разных служб и агентств не совпадают друг с другом: это еще и прямо запрещено Конституцией. Считается, что если округа будут совпадать, то в них неизбежно рано или поздно появятся координаторы деятельности различных ведомств и тому подобные люди и структуры, и эти округа де-факто займут место упраздненных краев и областей, а там уже недалеко и до требований формализовать их, ввести губернаторов и т. д. – как говорят русские, «на столбе мочало, начинай сначала». Этот страх возврата регионов с их если и не сепаратизмом, то уж точно самостийностью не покидает российские власти и по сию пору. Кроме того, рассуждают они, если регионы существуют и хоть до какой-то степени самостоятельно управляются, то неизбежно в одних люди будут жить иначе, чем в других, – что же это тогда за единая страна (концепция «единства в различии» для русских абсолютно чужда)? Поэтому не существует разбиения страны на провинции даже для целей географии – как я уже говорил, эту роль играют православные митрополии, хотя они сильно различаются по размеру и поэтому не слишком удобны для этого.

Земская власть.

Система земской власти в России двухуровневая – как наша система местного самоуправления. Первый уровень называется общиной – это село или несколько сел, небольшой город или микрорайон в среднем или в большом городе. В первом случае община называется сельским округом, во втором – муниципалитетом, а в третьем – муниципальным округом; во всех случаях ее размер – 5—7 тысяч человек. Закон не возбраняет устанавливать внутри общины еще более мелкое деление со своими старостами или кем-то еще – деревни в сельских округах, так называемые концы в малых городах и отдельные многоквартирные дома в больших городах.

Объединение ряда общин в целях совместного решения тех или иных проблем, относящихся к их компетенции, является вторым уровнем, называемым земством; это либо большой город, либо ряд сельских округов и/или муниципалитетов. Состав конкретного земства определяется совершенно свободно – какие общины захотят его образовать и договорятся об этом друг с другом, такие и войдут в него, и каждая может выйти в любой момент, если иное не записано в их договоре (впрочем, особо жестко обязывающим он не может быть по закону); именно поэтому русские не боятся, что земства превратятся в регионы. Исключением являются большие города, которые должны быть земством муниципальных округов в обязательном порядке (иначе они просто не смогут функционировать) – но и в этом случае это земство свободно может договориться с кем-либо из соседей об их присоединении. Размер земства также никак не оговаривается имперским законом – единственное требование заключается в том, что входить в него должны физически граничащие друг с другом общины. Также не оговаривается структура органов управления земством, как и способ их формирования. Кстати, и структура, и способ формирования руководящих органов самих общин тоже регламентируется имперским законом лишь в самом общем виде – единственное требование состоит в том, что они должны быть выборными и что равным правом голоса должны обладать все граждане Империи, постоянно проживающие или владеющие жильем в данной общине: устанавливать ценз, например, по национальности или по срокам оседлости община не имеет права. Объем полномочий общин и земств больше, чем у нашей местной власти, но меньше, чем у нас, имеют в сумме местная власть и штаты; они распространяются на все то, в принципе входящее в сферу общественного управления, что не относится к имперской власти: в практике это очень много – от охраны общественного порядка (так называемая земская милиция) до здравоохранения.

Важно понимать, что общины и земства не являются административно-территориальными единицами: это выражается в том, что все существующие в России общины покрывают далеко не всю ее территорию, а лишь меньшую ее часть. То есть часть территории России – это общины и соответственно земства, а другая, большая ее часть – это территория, не входящая ни в какие общины, где соответственно нет земской власти (имперская власть, разумеется, действует равным образом на всей территории страны). К последней относятся, во-первых, имперские земли целевого назначения (леса, заповедники, зоны отчуждения, военные базы и другие спецобъекты), во-вторых, земли для ведения сельского хозяйства (их статус будет рассмотрен в главе «Экономика»), в-третьих, земли для ведения добычи полезных ископаемых или другого промышленного природопользования, и наконец, в-четвертых, имперские земли, не имеющие никакого особого статуса, на которых не ведется никакая значимая деятельность. Я перечислил самые большие категории – а кроме того, есть еще земли промышленных предприятий и т. п. Суть подобного состояния дел и одновременно отличие его от общепринятого деления на территориальные единицы в том, что, например, у нас границы штата или округа проводятся вне связи с фактическим проживанием людей – любые территории, даже на которых никто не живет, непременно входят в тот или иной штат или округ; а в России община и земство – это только та территория, на которой по факту компактно проживают люди.

Имперский закон жестко устанавливает единые правила определения границ общин и земств, алгоритм которых в том, что они проводятся не далее определяемого по формуле расстояния от последнего дома (обычно около 200 метров для общины), причем он не может быть одиночным и не должен отстоять далее определенного расстояния от других ближайших домов. Попросту говоря, если, например, сельский округ представляет собой 10 деревень по пять квадратных километров, то территорией сельского округа будут считаться только сами эти деревни, то есть 50 кв. км, а пространство между ними, если там никто не живет, никак его территорией считаться не может, даже если там есть одиночные дома.

То же относится к пространству между общинами, входящими в земство, – оно не считается территорией земства; исключением является территория земских объектов, например земских дорог. В практике это означает, что, например, земская милиция не может задержать вас или даже проверить у вас документы вне населенных пунктов, кроме оговоренных законом случаев. Смысл всего этого в самуй российской философии земского самоуправления – это право и обязанность людей самим на свое усмотрение организовывать жизнь там, где они совместно компактно проживают; так с какой стати им устанавливать свои порядки там, где никто не живет? Это предоставляет дополнительную степень свободы российским гражданам – ведь в повседневной жизни имперскую власть, если ты не преступник и не интересуешься политикой, никак не ощущаешь (во всяком случае, можно создать себе такую жизнь, чтобы не ощущать). А местную земскую власть не заметить нельзя, потому что она указывает тебе, куда ставить, а куда не ставить мусорные пакеты или после которого часа нельзя включать музыку. Конечно, она при этом чистит проезды и патрулирует улицы – но очень многие люди, даже и у нас, дорогие соотечественники, и точно так же в России, готовы всего этого добровольно лишиться, но не иметь над собой никакой власти (не считая имперской, которой, как я уже говорил, особо не чувствуешь) и никого не спрашивать, где тебе можно гулять с собакой. Так вот, в России для этого достаточно поселиться на отшибе, причем не так уж и далеко – достаточно пары километров от ближайшего населенного пункта, даже если рядом с тобой есть еще два-три дома. В этом случае ты по-другому платишь налоги, и в сумме получается меньше, чем ты платил бы в общине. Это считается справедливым, потому что частью вещей от государства и общества ты при этом все равно пользуешься (защитой от криминальной преступности или внешнего нашествия, например), но другими – нет (например, уборкой улиц или охраной порядка). Многие русские в последние годы делают такой выбор, благо земли в Империи хватает.