Отверженный IV: Эскалация (СИ) - Опсокополос Алексис

Я присел рядом и посмотрел в экран — оттуда на меня глядел пожилой мужчина, участвовавший в моём похищении. Милютин показал мне несколько фотографий, и на всех был этот человек.

— Нашли? — радостно воскликнул я.

— К сожалению, пока только вычислили, кто это.

— И кто, если не секрет?

— А вот здесь у нас начинается самое интересное. Это начальник службы безопасности графа Корецкого.

Это было неожиданно, причём настолько, что я аж растерялся, и Иван Иванович это заметил.

— Судя по твоей реакции, — сказал он. — Ты не видишь причин, по которым Корецкие хотели бы тебя убить.

— Не вижу.

— Признаться, я тоже удивился. Но давай вспоминай, что ты им сделал плохого.

— Я им ничего плохого не делал. Я им даже хорошее сделал — помог с Троекуровыми порвать. Но, кажется, я знаю, для чего они могли это всё устроить.

— Делись!

— Возможно, они хотели подставить Васильевых. Вы ведь говорили, что меня отпустили на предприятии, которое как раз Васильевым и принадлежит.

— Но зачем Корецким подставлять Васильевых?

— Корецкие порвали с Троекуровыми не просто так, а ради более выгодного варианта. Дарью сватали к Глебу Денисову.

— Даже так? Ты уверен?

— Да. Мне Глеб сам об этом рассказал. Там дело уже шло к помолвке, и тут вдруг неожиданно Аня объявилась. Денисовы сразу же вспомнили старые договорённости. А подставить Васильевых под убийство — хороший способ отменить свадьбу Глеба и Ани. Во всяком случае, других причин подставлять их я не вижу. И причин убивать меня тоже не вижу. Я им ничего плохого не сделал.

— Но у меня тогда возникает логичный вопрос, — сказал Милютин. — А откуда у них такая уверенность, что подумают на Васильевых? Мало ли на чей заброшенный склад могли тебя привезти. Чтобы вставлять тебя в эту схему, надо знать о твоих отношениях с Аней, знать о том, что у Васильевых чисто теоретически есть мотивация тебя убить, чтобы скрыть эти отношения. Корецкие знают про тебя и Аню?

— Не должны.

Милютин призадумался, некоторое время он молчал, а затем произнёс:

— Тут ещё кое-что не сходится. С одной стороны, всё вроде бы логично: Денисовы более могущественны, чем Троекуровы, контракты на строительство в Москве жирнее, чем в Новгороде, поэтому смысл есть в том, чтобы избавиться от конкурентов и подставить Васильевых. Но с другой стороны, если Корецкие знают о твоей прошлой связи с молодой графиней Васильевой, то достаточно было рассказать об этом Денисовым — и про свадьбу Ани и Глеба можно забыть. А если они не знают о вашей связи, то мы возвращаемся к старому вопросу: с чего они тогда решили, что твоё убийство будет выгодно Васильевым и сможет их подставить?

— Может, решили, чтобы наверняка? Мало ли как Денисовы отреагировали бы на информацию про меня и Аню.

— Точно предугадать реакцию не берусь, но то, что свадьбу отменили бы, не сомневаюсь. Там сотая доля процента, что Денисовы отнеслись бы к такому с пониманием. И, мне кажется, это как-то глупо — идти на убийство и подставу в ситуации, когда есть девяносто девять целых, девяносто девять сотых, что нужный результат можно получить, если просто донести до Денисовых нужную информацию.

— Но тогда я ничего не понимаю, — признался я.

— Не ты один. В кои веки и я ничего не понимаю. Но возможную мотивацию Корецких ты мне раскрыл, будем работать в этом направлении тоже. И для начала надо найти их СБ-шника, который исчез на следующий же день после твоего похищения. Сейчас Корецкие всё валят на него и говорят, что они вообще ни к чему не причастны.

Иван Иванович ещё какое-то время помолчал, а затем сказал:

— Если уж начистоту, по мне, лучше бы это всё организовали Корецкие, чем Васильевы.

— Почему?

— Сложная ситуация с ними. Если Васильевых будут судить, то на процессе вскроются факты, которые очень не хотелось бы предавать огласке.

— Вы про мои отношения с Аней?

— Нет, я про обстоятельства, при которых эти отношения сложились. Когда графиня Васильева начала совсем уж переходить границы и обвинять меня в том, что я намеренно строю козни против их семьи, я прямо сказал Васильевым, что не исключаю варианта, при котором они могли пойти на твоё убийство и напомнил про твои отношения с Аней, которые Васильевы очень хотят скрыть от Денисовых. Но мой намёк истолковали неверно — графиня решила, что я её шантажирую и угрожаю раскрыть вашу тайну Денисовым. И она тут же заявила, что если Денисовы узнают про тебя и Аню, то Васильевы всем расскажут про Польшу. А этого, сам понимаешь, допустить нельзя.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

— И что Вы теперь будете делать?

— Продолжать расследование и надеяться, что это не Васильевы. Что мы ещё можем сделать? Ликвидировать их накладно. Они орки — будет конфликт. Да и вообще, это будет перебор.

— А мама Ани всё ещё под подпиской?

— Конечно. И в связи с этим Васильевым предложили продать основной бизнес. За четверть стоимости.

— Продать бизнес из-за подписки о невыезде? — удивился я.

— Слухи расползаются быстро. Многие решили, что для Васильевых наступают тяжёлые времена.

— Но почему за четверть?

— Это старая практика, — пояснил Милютин. — Сначала тебе делают такое предложение и дают некоторое время на раздумья, если ты соглашаешься, то продаёшь за четверть. Иногда могут предложить треть, иногда пятую часть. Если ты не соглашаешься, то у тебя начинаются большие проблемы. А там по обстоятельствам. Могут предложить ещё раз четверть, а могут уже намного меньше.

— Жёстко.

— Согласен. Но это мир больших денег. Там слабых едят. Васильевы и раньше были желанной добычей для многих, а теперь только ленивый не думает о том, как у них что-нибудь забрать. Особо нетерпеливые не стали ждать суда, решили, что Васильевых уже списали и их можно добивать прямо сейчас.

— И что теперь они будут делать? Продавать бизнес? А если это всё же не они организовали моё похищение?

— Нет. Продавать они ничего не будут. Там всё обернулось, вообще, очень интересно, — сказал Милютин и усмехнулся. — Покупатель вчера отозвал своё предложение, извинился за то, что оценил всё в такую маленькую сумму, и обещал впредь не беспокоить.

— Но почему? — удивился я ещё сильнее.

— Потому что позавчера старый князь Денисов неожиданно для всех объявил о помолвке своего внука и дочери Васильевых. И расценивай такое заявление как хочешь: то ли это защита бизнеса будущих родственников, то ли — лёгкое давление на следствие. Так или иначе, наш московский следователь копает под Корецких теперь с большим рвением, чем под Васильевых.

— Его можно понять, — заметил я.

— Можно, — усмехнувшись, согласился Иван Иванович и добавил: — Кстати, чуть не забыл. В воротнике твоей куртки нашли «жучка».

— Меня ещё и прослушивали?

— Похоже на то.

— Но ведь если кто-то третий слышал мой разговор с Аней, когда мы договаривались о встрече, то он тоже знал о времени и месте. Это ведь на руку Васильевым. Разве нет?

— Это на руку Ане. Но к ней и так после ментального сканирования вопросов нет. А с графини это подозрений не снимает, — ответил Милютин. — Ты мне лучше скажи, кто имел доступ к твоим вещам? Кто мог этот «жучок» прикрепить? С кем ты встречался после визита к Александру Петровичу?

— Да кто угодно мог. Например, во время занятий боевой магией вещи курсантов лежат в раздевалке, а вход туда свободный. Но почему Вы думаете, что «жучок» поставили после визита к кесарю, а не до него?

— Во время визита к Александру Петровичу ты был в той же куртке. На входе в приёмную кесаря стоит рамка, которая среагировала бы на «жучка», если бы он к тому времени уже стоял, — ответил Иван Иванович, выдержал паузу и добавил: — Тебе однозначно надо перебираться на учёбу в более закрытое заведение.

*****

В особняке князя Николая Константиновича Седова-Белозерского проходило собрание совета «Русского эльфийского ордена». За большим овальным столом сидели четыре эльфа — сыновья прежних руководителей ордена, погибших в следственном изоляторе Новгородской тюрьмы. Князь Гагарин, граф Жилинский, граф Уваров и хозяин особняка, временно исполняющий обязанности магистра ордена, собрались, чтобы обсудить текущую ситуацию, наиболее важные проблемы и утвердить хоть какую-то стратегию на ближайшее будущее.