Моя двойная жизнь (ЛП) - Джанетт Реллисон

Лори приняла это замечание, как будто это было само собой разумеющееся, и, возможно, для неё так и было.

— Ты встретила симпатичных парней?

— Одного.

— И? — подсказала она.

— И теперь я вероятно не смогу ни с кем встречаться остаток жизни. Никто не сможет с ним сравниться.

Она наклонилась ко мне.

— Интересно. Какой он?

— Привлекательный, милый, талантливый. Он написал для меня песню, и когда он её пел... — я вздохнула. У меня не было слов, чтобы это описать. — У него самый красивый голос.

— Так ты поддерживаешь с ним связь?

Я покачала головой.

— Ничего не получилось бы. Мы из разных миров.

Она, должно быть, увидела, как мне больно было это произнести. Она сразу же переключилась в режим верной подруги.

— Не волнуйся. Я обещаю, что ты еще будешь встречаться с парнями, — она наклонилась и игриво взяла прядь моих волос. — Ты отлично выглядишь, прическа, макияж, и... я не знаю, ты просто излучаешь уверенность. Это так... я не могу понять, как.

Я могла. Это было так похоже на Кари Кингсли, но я этого не сказала.

— Эй, держу пари, Тереза бросит Тревора на следующий день после экзаменов, — сказала Лори. — Думаю, она встречается с ним только потому, что он умный. Ну знаешь, ботаник. Он будет готов к тому, чтобы его очаровали.

Я улыбнулась ей, но правда, мысль о Треворе совсем меня не трогала.

В конце концов стало поздно и Лори уехала, а я стала ложиться спать. Я задержалась дольше, чем должна была. Я всё еще жила по Калифорнийскому времени. Это не имело отношения к звонкам, которых не было.

*

Понедельник оказался угнетающим. Во-первых, я была усталой. Во-вторых, он был серым и дождливым, и я все еще не отвыкла от голубого неба Калифорнии. В-третьих, вместо водителя мне пришлось взять свой старый зонт со сломанной спицей и перепрыгивать через лужи и ручьи на тротуаре, добираясь до школы. Потом мне пришлось объяснять администрации, что я вернулась на остаток учебного года.

Увидев меня, Гектор помахал, но не сделал ничего странного, и я заключила, что он снова стал нормальным.

Кроме нескольких друзей, никто даже не замутил, что меня так долго не было. Мне должно было быть приятно быть невидимой для разнообразия, но я этого не чувствовала. Я почти обрадовалась, когда Тереза осмотрела меня с ног до головы после третьего урока и сказала:

— Ты вернулась. Теперь нам нужно быть осторожными с летающими книгами в библиотеке.

Зои, одна из её подружек, сказала:

— Тереза, лучше присматривай за Тревором. У Алексии тяжелый случай соблазнительных волос. Может быть, она попытается увести его.

Тереза рассмеялась и сказала:

— Что ты сделала с волосами? Я имею в виду, на самом деле.

Я не обратила на неё внимания, радуясь, что вызвала зависть. После Питера и салона моя прическа все еще отлично выглядела. Я так же не обратила внимания на Тревора, когда он попытался заговорить со мной на физике. Он практически лег на мой стол, но я подумала, что если он мог бросить меня без объяснений перед Сейди Хоукинс, то мне не обязательно отвечать на его флирт. И кроме того, что за парень флиртовал со мной, пока встречался с Терезой? Они стоили друг друга.

Во время обеда Тревор сидел за столом Терезы, оба смотрели на меня, говорили приглушенными голосами и смеялись.

С подобными вещами мне пришлось бы иметь дело до выпуска. Не смотря на то, что я пыталась бороться с этим, мой мозг проигрывал воспоминания о Гранте. Как сверкали его глаза, когда он смеялся. Его улыбку, когда он видел меня.

Было что-то угнетающее в том, что в самые счастливые минуты своей жизни ты притворялась кем-то другим.

Я боялась последнего урока, когда мне пришлось бы увидеть Тревора на мировой истории, но в конце пятого урока через динамики секретарь объявил общешкольное собрание. Мы должны были немедленно пойти в спортзал.

— И я предупреждаю вас, чтобы вы это не пропустили, — поверьте мне, вы этого не хотите.

Это показывало, насколько школьная администрация не понимала учеников, потому что я ни разу не была на собрании, которое не стоило бы того, чтобы его пропустить. Однако, я обнаружила Лори и полетела в спортзал с остальными учениками.

Вдоль стен стояли скамейки, но центр комнаты был отделен матами, поставленными на ребро, чтобы создать ширму. Их держали учителя, чтобы никто не мог заглянуть внутрь. Единственным намёком на их содержимое было несколько электрических шнуров, которые извивались по полу. Ребята, сидящие впереди, делали предположения о том, о чем будет собрание.

— Определенно наркотики, — сказал один. — Нам расскажут как мы умрем без гроша, истощенные и покрытые ранами в каком-нибудь притоне, если когда-нибудь их попробуем.

— Безопасное вождение, — сказал кто-то другой. — Спорю, что какой-то идиот попал в аварию в обед и теперь мы выслушаем лекцию и ремнях безопасности.

Я открыла тетрадь по дифференциальному счислению и сосредоточилась на домашней работе. Я решила две задачи, когда начались крики.

Сначала я подумала, что что-то случилось. Может быть, трибуны падают или в зале начался пожар. Потом я увидела то, на что все смотрели с раскрытыми ртами. Учителя убрали маты, и за ними обнаружилась барабанная установка, два парня с электрическими гитарами, парень за клавишами и, впереди них, рок-сенсация Грант Делрей.

Глава 18

Я не обвиняю девочек в том, что они кричали. Он действительно так красив На нем были белые брюки и белая футболка в обтяжку, которая подчеркивала его широкие мускулистые плечи. Его волосы были зачесаны назад, что привлекало внимание к его поразительным чертам лица и квадратному подбородку.

Я смотрела на него и не могла вдохнуть.

Грант осмотрел трибуны снизу вверх, но я не могла сказать, искал ли он меня. Он вытянул вверх одну руку и сказал:

— Всем привет, как дела?

Может быть, он сказал еще что-то, но поскольку почти все девочки в спортзале, включая Лори, снова закричали, я ничего не услышала. Даже его микрофон не мог перекрыть такую громкость.

Когда звук стих, он сказал:

— Я приехал в Моргантаун в гости, и подумал, что надо заехать к вам с небольшим концертом...

Снова крики. На этот раз еще громче, если такое возможно.

Он улыбнулся и крикнул:

— Давайте начнем!

И вот так просто его группа начала играть. Он уже не был просто человеком, он был артистом, повторяющим ритм. Когда он запел, музыка вибрировала сквозь меня и я не могла думать больше ни о чем. Загипнотизированная, я наблюдала за ним песню за песней.