Приключения Никтошки (сборник) - Лёня Герзон

А жить в одном доме гораздо интересней, чем жить порознь. Можно вместе играть в разные игры, рассказывать друг другу страшные истории на ночь, да и вообще всегда есть, с кем поболтать. А еще – очень удобно, когда кто-то один варит на всех обед, другой убирает дом, третий поливает цветы, а не так, что каждый должен и обед варить, и цветы поливать, и пол подметать. В общем, вместе и веселее жить, и проще – каждый, кто только над этим задумается, сразу поймет, что это так.

Многим малышам и малышкам нравилось бывать в коммуне на Колокольчиковой улице, и они искренне восхищались таким способом ведения хозяйства. И при этом, так чтоб всем вместе, сообща – в Цветограде мало кто жил. Кроме знаменитого пятнадцотого дома, в городе было еще два похожих дома и несколько десятков коммунальных квартир. Остальные коротышки проживали в отдельных домах или квартирах, в зависимости от характера: по двое, по трое или в одиночку. А из общих квартир, где обитало по десять, а то и по двадцать малышек и малышей, все так и норовили сбежать куда подальше.

– Почему это вы все время ссоритесь? – спрашивал доктор Таблеткин, когда они со слесарем Напильником и музыкантом Роялем делали ежемесячный обход общих квартир, чтобы узнать, как их обитателям живется и предложить, в случае чего, братскую помощь.

– Почему мы ссоримся? – переспрашивала босая малышка в резиновом передничке по имени Бигудинка. Когда малыши позвонили, она как раз мыла в коридоре пол. Вылив на линолеум ведро воды, Бигудинка гнала ее шваброй в кухню, к водостоку. – А потому что, вы видите, мне тут всё самой приходится делать, и хоть бы кто палец о палец ударил, чтобы помочь?

– Так установите график дежурств! – предложил доктор Таблеткин.

Из кухни выскочила малышка с намыленной тарелкой в руках. Ее звали Сошка.

– А у нас график есть! – крикнула она.

– Только кое-кто его не выполняет, – злобно буркнула Бигудинка.

В это время из дальнего конца коридора послышалась песня:

Как я люблю наших соседок!Как они ловко моют пол!В четверг, во вторник или в средуГотовят что-нибудь к обеду,О этот милый слабый пол!

И на велосипеде выехал поэт Пёрышкин, который, как и другие деятели искусств, любил общую жизнь.

– Привет, друзья! – крикнул он, затормозив у входной двери. – Простите, что немного облил вас, я, честно говоря, не ожидал, что здесь на полу вода. Знаете, я так рад, что живу в одной квартире с этими замечательными малышками – Бигудинкой, Сошкой, Швабринкой, Вытиринкой, Посудо… как там ее?

Тут он заметил Бигудинку, заменявшую сегодня приболевшую Швабринку.

– О! – воскликнул Пёрышкин. – Какие у вас прелестные бигуди, дорогая. Вы в них такая воздушная, такая…

Но договорить Пёрышкин не успел, потому что Бигудинка ткнула его мокрым веником в лицо.

– Фу-ты, – пробормотал Пёрышкин, выплевывая липкую пыль. – Такое хорошее настроение было…

– Так его! – снова выскочила из кухни Сошка с кастрюлей в руках, наполовину наполненной чем-то малиново-красным. – Вместо того чтоб…

– Но закончить фразу ей не удалось, потому что она поскользнулась и полетела на пол.

– Ах! – ахнул музыкант Рояль.

– Жаль костюм! – посочувствовал Пёрышкин, все еще отплевываясь. – Новый? – спросил он Рояля. Рояль разводил руками.

– Д…да… мне сегодня на выступление… вот… одел, чтобы немного разносить… а то, если не разносить, под мышками пиджак давит… когда смычком…

Напильник бросился поднимать малышку с пола.

– Вы не ушиблись?

– Простите… – сказала Сошка Роялю. – Рассольник легко отстирывается. Хотите, я ваш костюм постираю?

Внезапно из туалета выбежал незнакомый малыш. Он кричал, размахивая руками:

– А зачем мы должны ваш дурацкий график выполнять, если мы пока еще с ума не сошли?!

Это он имел в виду тот самый график дежурств, про который Сошка сказала, что его не выполняют.

– Вот именно! – вышел из ванной другой, тоже незнакомый. – Сами свой график выполняйте!

– Закрой дверь в туалет! – топнула ногой Бигудинка.

– Сама закрой!

Тут множество ведущих в коридор дверей начало отворяться, и из них выбегали всё новые обитатели квартиры. Стало шумно.

– Как вам не стыдно?! – сказал Таблеткин, возвысив голос и обращаясь к малышам, которые отрицали график дежурств. – Они за вас всё убирают и полы моют, а вы бездельничаете?

– Мы согласны мыть полы! Только не три раза в день! – возмущенно топнул первый малыш.

– Три раза в день? – поразился Напильник.

– А сколько же? – ехидно спросила Бигудинка, опершись на швабру. – Посмотри на свои ботинки! – ткнула она веником в стоящие у двери ботинки, на которые налипли огромные комья грязи. – Ты каждый раз с улицы приходишь и шлепаешь в этих ботинках в спальню!

– И правда, – удивился Напильник. – Где ты столько грязи нашел?

– Да у нас за домом, на пустыре…

– Сейчас на улице полно грязи, – подтвердил доктор Таблеткин. – А от грязи всякие болезни…

Музыкант Рояль уже смирился с испорченным костюмом. Морщась от криков, он тоскливо оглядывал длинный коридор, который вел куда-то вглубь, в мрачное нутро огромной квартиры. Потолки здесь были такие высокие, что обои наклеивали на стены только до половины – дальше шла крашеная в темно-зеленый цвет стена. Высоко, под самым потолком, к стенам крепилось множество разных полок, с которых выглядывали старые самовары, кастрюли, банки с консервами, вареньем, квашеной капустой. Полки были кривые, а многие банки, словно нарочно, были поставлены с самого краю – того и гляди соскользнут и разобьются вдребезги. С потолка свисали крюки, на которых держалось множество разных вещей. Над головой болтались чьи-то роликовые коньки, клюшки, двух– и трехколесные велосипеды, чемоданы. По коридору время от времени кто-нибудь пробегал. Роялю почему-то казалось, что сейчас один из этих велосипедов или чемоданов свалится на голову бегущему и убьет его. «И зачем я сюда пришел?» – печально думал музыкант.

– Нет! – послышалось возле самого его уха. – У всего должен быть разумный предел! Мыть пол три раза в день – это слишком!

– Ничего не слишком! Для таких свиней и этого мало!

– Вот видите? – закричали из глубины коридора. – Они хотят мыть пол три раза в день – пусть моют! Мы им этого не запрещаем!

– Но ведь вы не помогаете! – отозвалась Бигудинка.

– Подождите! – остановил их доктор Таблеткин. – Знайка говорит, что надо всё решать демократично. На квартирном собрании!

– Не хотим квартирного собрания! – закричали вновь подошедшие малыши Вилик и Плювакин.

Таблеткин поморщился.

– Это почему же?

– А я вам сейчас всё объясню, – выступил вперед низенький малыш по имени Питёнок.

– Как же, объяснит он! Слушай его больше! – кричали малышки Гулька и Будилка.

– А ты – нечего каждое утро будильник на семь заводить!

– Буду!

– Тихо! – хлопнул в ладоши доктор Таблеткин. – Дайте тому сказать! Который хочет всё объяснить!

Обитатели огромной квартиры еще некоторое время пошумели, но все же наконец затихли.

– Дело вот в чем, – начал Питёнок. – На всех голосованиях почему-то всегда так получается, что если что-то предложила малышка, то все малышки голосуют всегда «за»…

– Неправда! – закричали малышки, но доктор Таблеткин попросил не перебивать.

– В нашей квартире шестнадцать комнат, – продолжал Питёнок. – И до недавнего времени в ней жило шестнадцать коротышек: восемь малышек и восемь малышей. И даже если все малышки голосовали за какое-нибудь дурацкое предло…

– Сам дурак!

– Это у вас, малышей, дурацкие предложения! Нет, доктор, вы только послушайте, что за предложение они предложили вчера на собрании: устроить подушечную войну – малышки против малышей!

– Ну и что такого? – спросил Вилик. – Классно же, драться подушками, везде перья!

– А то, что малышки слабее малышей и драться с малышками не честно!

– Но вас ведь больше!

Незнакомый малыш – тот самый, что вышел из туалета – разбежался по мокрому полу и, резко затормозив у кухни, облил всех грязными брызгами.

– Да чтоб тебя! – вцепилась ему в волосы Бигудинка, которую с трудом потом удалось оттащить.

– Товарищи! – надрывался доктор Таблеткин. Он уже едва владел собой.

– Братья и сестры! Нельзя же так. Ведь вы же цивилизованные коротышки! Дайте же наконец сказать вашему товарищу, который хочет всё объяснить!

– Не дадим! – кричали малышки.

– Он нам не товарищ!

– Если бы нас было поровну, вы бы нас вообще заклевали! – кричала Будилка.

– Ага! Вот вы и подселили трех дополнительных малышек незаконно!

– Всё законно! – возражала Сошка. – Мы их не в ваши комнаты подселили, а в свои, и поэтому это наше дело!

– Еще бы не хватало, чтоб в наши! – орал Плювакин. – Если бы тебя подселили в мою комнату, да я бы тебя так… – замахнулся он.

– Как? – подступила к нему Сошка.