Магазинчик мороженого - Эбби Клементс

Джен улыбнулась и в порыве нежности коснулась руки Анны.

– Кстати, – продолжила Анна. – Мне кажется, ваши отношения налаживаются?

– Представь себе, да. Каким-то чудом мы еще вместе, – засмеялась Джен. – Я знаю, что делала все неправильно, когда он заболел. Я никогда не умела его слушать. Просто хотела, чтобы он выздоровел. И было так трудно видеть его раздавленным и потерянным. Но когда он сказал Франсуазе перестать вмешиваться в дела кафе, я словно увидела прежнего Тома, которого так любила, и с тех самых пор ему становилось все лучше и лучше. И знаешь, – Джен заговорщицки улыбнулась дочери, – мне кажется, что я стала любить его еще сильнее!

После вечеринки Анна повезла Имоджин и Финна в аэропорт Гэтвик в сопровождении Тома и Джен.

– И чем же ты будешь зарабатывать на жизнь в тех краях? – спросила Финна Джен, уютно устроившись на заднем сиденье. Анна сидела за рулем, но командование процессом с самого начала поездки взяла на себя Джен, поэтому девушка облегченно вздохнула, когда та переключила свое внимание на нового парня Имоджин и стала вытягивать из него информацию. «А уж это мама умеет!» – подумала Анна с ехидством.

– Ну, во-первых, у меня есть некоторые сбережения, которые помогут нам продержаться первое время, – охотно ответил Финн. – Мой бизнес сейчас на плаву, а когда работаешь дни напролет, как мы с Энди, то не остается времени потратить заработанные деньги. Но сейчас, – он с улыбкой взглянул на Имоджин, – у меня есть для этого очень веский повод, а главное – возможности.

Отец, сидевший рядом, бросил на Анну многозначительный взгляд. Они оба знали, что рано или поздно Джен не сможет устоять перед обаянием Финна. Причем дело было даже не в его харизме, которая помогала ему завоевывать сердца всех окружающих, но в его влиянии на Имоджин, в том сиянии, которое исходило от нее сейчас. Никогда она не выглядела такой счастливой.

– Ну что ж, – заявила мать, которая не спешила одобрять выбор дочери, видимо откладывая это до конца поездки, – если деньги у тебя все же закончатся, тебе придется вернуться домой, не так ли?

– Мама, – запротестовала Имоджин. – Сколько можно! Смотри, Финн возьмет и передумает, когда мы приедем в аэропорт, если ты будешь продолжать в этом духе!

Джен на некоторое время замолчала. Они уже приближались к аэропорту Гэтвик под непринужденную болтовню Имоджин и Финна о прелестях Таиланда. Молодые люди оживленно обсуждали, с чего хотели бы начать путешествие. Но когда они добрались до развязки, ведущей в аэропорт, Джен не выдержала и снова подала голос.

– А как же Рождество? – с укоризной произнесла она. – Ты и на этот раз собираешься отсутствовать?

– Мы поздравим тебя по скайпу прямо с пляжа, – весело ответила Имоджин. – Не волнуйся, мы всегда найдем способ пообщаться!

Они припарковали машину на стоянке аэропорта и все вместе направились к стойке регистрации пассажиров.

– Увидимся через полгода, сестренка, – прошептала Анна на ухо Имоджин, обнимая ее.

В ответ Имоджин счастливо улыбнулась. В ее глазах снова сияло солнце – даже здесь, в терминале аэропорта, когда в окна смотрели лишь серые облака.

– Можешь не сомневаться, – беспечно ответила Имоджин. – Что касается этого лета – что ж, это было… – она пожала плечами, не в силах подыскать нужные слова.

– Что-то с чем-то? – поддразнила ее Анна.

– Да! Потрясающе. Честно! Столько впечатлений и эмоций… и знаешь, я была счастлива, – призналась Имоджин.

Анна вспомнила все, что им довелось пережить, вспомнила, как они вместе преодолевали препятствия, как узнавали, на что действительно способны, что для них особенно важно, а что – нет. Они были сильными и с честью прошли испытания, как и вся их семья. Да, они многое потеряли, но благодаря кафе, а теперь и пансионату они смогут сделать так, чтобы память о Вивьен сохранилась надолго.

– Мы будем скучать по тебе, – сказала Анна, держа сестру за руки. – Пожалуйста, не позволяй маме отвратить тебя от дома, возвращайся обязательно.

– Мы вернемся, – сказала Имоджин, со смехом оглядываясь на Финна, который обнимался на прощание с ее родителями так, будто знал их всю жизнь.

– Кажется, на этот раз ты заполучила парня что надо, – сказала Анна, показывая взглядом на Финна.

– Да! – кивнула Имоджин. – В конце концов все сложилось не так уж плохо.

– Разумеется. Только будь с ним поласковее. Снимай свои подводные чудеса и присылай фотографии, чтобы нам тут было не так грустно в дождливые холодные вечера.

– Непременно, – сказала Имоджин, поглаживая сумку с фотокамерой. – Не могу дождаться, когда снова выйду на свою фотоохоту! Обязательно пришлю вам первые же снимки.

– Мне не терпится их увидеть. – Анна поймала умоляющий взгляд Финна, пытающегося высвободиться из жарких объятий Джен.

– У тебя ведь тоже все будет хорошо, правда? – умоляюще спросила Имоджин. Она чувствовала вину перед сестрой, но что она могла поделать?

– Ну почему, скажите на милость, вы все меня спрашиваете об этом, – засмеялась Анна. – Да, у меня все будет отлично, и нет – это ответ на вопрос, который вы на самом деле имеете в виду, – я не собираюсь возвращаться к Джону.

– Обещаешь? Как бы он тебя ни уговаривал?

– Ему нечего мне сказать, – уверила сестру Анна, чувствуя себя гораздо увереннее, чем в последние недели. – Все это было неправильно. И если честно, думаю, я бездарно потратила значительную часть своей жизни. – Последние слова Анны потонули в звуках громкоговорителя:

«Объявляется посадка на рейс триста четыре до Бангкока. Пассажиров просят пройти к выходу номер четырнадцать».

Имоджин потянулась за своей сумкой, и ее рука натолкнулась на руку Финна.

– Пора идти, – сказала она чуть растерянно.

Анна смотрела вслед сестре, едва сдерживая слезы. Имоджин обещала вернуться через полгода и, возможно, в тот момент сама верила, что так и будет. Но ведь это была Имоджин, а с ней никогда ни в чем нельзя быть уверенным.

Вернувшись в Брайтон, Анна попрощалась с родителями на пороге «Гранд-отеля».

– Давай попрощайся с Анной и иди переодеваться в свой роскошный наряд, Джен.

– Ну вот, – засмеялась Анна. – Не видели дочь столько времени и вот теперь, когда вы здесь, спешите от нее удрать?

– Ты же знаешь, что это не так, дорогая, – сказала Джен. – Но мы не так часто выбираемся в город. А твой отец обещал мне ужин. Мы пропустили нашу годовщину, – добавила она, взяв мужа за руку. – Но, пожалуй, это было неуместно тогда, да, Том?

– Да, время было неподходящее.

– Вот поэтому мы и собираемся отпраздновать нашу годовщину сегодня вечером.

– Здорово! Рада за вас. Ну что ж, не буду вам мешать, – весело сказала Анна. – Счастливого вам вечера и восхитительной ночи! Уверена, у вас все будет замечательно.

Анна поцеловала мать на прощание. Затем они обнялись с отцом. Он держал ее в объятиях чуть дольше, чем обычно.

Никаких намеков на бабье лето, думала Анна пару недель спустя, с грустью глядя в окно на затянутое тучами сентябрьское небо. Уже сдались самые стойкие – убрали летнюю одежду, внесли в дом садовую мебель, выбросили полупустые баночки из-под солнцезащитного крема и перекачали в ноутбуки фотографии из отпуска. От лета остались лишь воспоминания да горькое чувство утраты.

А затем произошло чудо. Оно вернулось – словно из ниоткуда. Анна открыла утром занавески, ожидая увидеть еще один дождливый хмурый сентябрьский день, а вместо этого ей в глаза брызнуло солнце. Было всего восемь, а набережная и пляж уже начали заполняться людьми.

Девушка надела длинное хлопковое платье в клетку и открытые туфли, закрутила волосы в пучок, заколола их шпильками, подкрасила губы блеском и выбрала пару изящных серебряных сережек. Она смогла это сделать! Она вела дела в магазине собственными силами, и у нее все получалось! Девушка заглянула в холодильник проверить запасы мороженого и граниты, которые приготовила накануне вечером: пралине с приятным насыщенным вкусом и освежающий фруктовый лед, который так хорош для погожего, по-летнему теплого дня. Видимо, она как-то почувствовала накануне, что сегодня будет солнце. Загрузив контейнеры в сумку-холодильник, она еще раз глянула в зеркало, поправила прическу и вышла.

В одиннадцать к прилавку выстроилась извилистая очередь, которая продолжалась и на улице. Анна работала одна. Было так жарко, что по ее спине сбегали капельки пота.

Пара подростков заказала два лимонных шербета. Анна положила по шарику в рожки, стоящие на подставке, и с улыбкой протянула руку за деньгами. Ящик для денег был почти полон. Родители со всех сторон совали ей десятифунтовые банкноты, спеша утихомирить разгоряченных, возбужденных, капризных детей и вручить им долгожданные сладости.

Следующий заказ был на два шоколадных рожка, а затем кто-то попросил мороженое дня – пломбир-пралине с соленым карамельным соусом.