Тьма сгущается - Гарри Тёртлдав

Но, как и с майором Спинелло, она воздержалась. Проверила только, на своем ли месте стоит книга. Если та пропадет, Бривибас заметит непременно и примется изводить внучку, пока или книга не найдется, или Ванаи не объяснит, куда подевался фолиант. Или, того хуже, дед решит, будто книгу унес Спинелло. Если что и могло сподвигнуть старого ученого на кровопролитие, так это украденная книга.

Майор вернулся три дня спустя — должно быть, решил передохнуть после непривычной нагрузки — а потом снова, еще через два дня. На свой лад он был не менее методичен, чем Бривибас. Ванаи, не переставая, проклинала древних кауниан про себя и вслух. Дед пребывал в уверенности, что дальние их предки являли собою источник всякой мудрости. Может, в чем-то он был прав, но то, что они почитали волшебством, не могло выставить альгарвейца с ложа Ванаи. С точки зрения девушки, это делало чары древних совершенно бесполезными — хуже чем бесполезными, потому что она возлагала на мудрость предков слишком много надежд, рассыпавшихся затем в прах.

Спинелло возвратился через два дня и еще через два дня после того. К этому времени Ванаи примирилась уже с неудачей. Девушка позволила насильнику получить желаемое. В последнее время он не задерживался у нее надолго; обнаружив, что девушке неинтересны его байки об альгарвейских победах в Ункерланте, Спинелло перестал пичкать ими Ванаи. В мелочах он оставался безупречно куртуазен — но только в них. Собственной воли он за девушкой не признавал.

А потом он вернулся снова — еще через два дня, но в этот раз, к изумлению Ванаи, не один. За спиной майора стояли двое альгарвейских пехотинцев. Девушка оцепенела от ужаса. Что же он, собрался отдать им Ванаи в награду за хорошую службу? Если он только заикнется об этом, она…

Но тут Ванаи сообразила, что решение вопроса откладывается. Один солдат волок ящик с четырьмя кувшинами вина; другой был увешан связками колбас, а в руках сжимал окорок. Спинелло бросил что-то по-альгарвейски; рыжики сложили свой груз в углу прихожей и вышли.

Майор затворил за собою дверь и задвинул засов.

— Ч-что это значит? — Голос наконец вернулся к Ванаи.

— Прощальный подарок, — беспечно отозвался Спинелло. — Командование в мудрости своей постановило, что я более пригоден к тому, чтобы воевать против ункерлантских дикарей, нежели к управлению фортвежскими деревнями. Будет тоскливо — никаких древностей и никаких красавиц, — но я связан присягой. А тебе придется пытать счастья с жандармами, которые меня заменят. Но… — Он запустил руку ей под рубашку. — Я еще здесь.

Ванаи послушно пошла с ним в спальню и с радостью оседлала его, когда майор этого потребовал. То был не восторг утоленной страсти, но вполне определенно восторг исполненного желания, и разница между ними оказалась на удивление невелика: впервые девушка получила от Спинелло нечто, подобное удовлетворению.

Если бы майор возжелал двинуться по второму кругу, Ванаи пошла бы и на это, зная, что этот раз — последний. Но, выдохнув тяжело, Спинелло позволил рукам еще мгновение поблуждать по телу девушки, а потом легонько шлепнул по седалищу: вставай, мол. Ванаи слезла, и Спинелло поднялся, собираясь одеться.

— Я буду по тебе скучать, провалиться мне на этом месте, коли не так, — промолвил майор, нагнувшись, чтобы поцеловать девушку. Бровь его чуть дрогнула. — А ты скучать не станешь — и провалиться мне на месте, коли я этого не знаю. Но я принес тебе вина и мяса, чтобы ты меня помянула добрым словом.

— Я никогда о вас не забуду, — промолвила Ванаи вполне искренне, натягивая штаны.

Быть может, теперь она помянет его иначе, чем могла бы до того, как он принес свой прощальный подарок, — или хотя бы не с такой ненавистью. Может даже понадеяться, что его не убьют в бою… а может, и нет.

К облегчению Ванаи, об этом майор спрашивать не стал. В дверях он еще раз поцеловал ее и потискал немного. Девушка затворила дверь за его спиной, заперла и постояла пару минут в прихожей, ошарашенно почесывая в затылке и не сводя глаз с колбасной связки. Совпадение это или ее заклятие сорвало майора с насиженного места, отправив на ункерлантский фронт? И если совпадение — не подобные ли совпадения убедили древних кауниан, что заклятие и вправду действует?

Как решить? Дед на ее месте зарылся бы в кипы пыльных журналов, чтобы выяснить мнение историков и археомагов. Но Ванаи устроена была по-иному. Для нее важно было не то, каким образом она избавилась от майора Спинелло, а то, что это случилось.

Девушка пустилась в пляс — прямо в тесной темной прихожей.

* * *

В кои-то веки капрал Леудаст мог смотреть на бегемотов с восторгом, а не с ужасом — эти бегемоты выступали на его стороне и вместе с пехотой конунга Свеммеля шли на альгарвейских захватчиков.

— Стопчите их в кашу! — гаркнул он ункерлантским экипажам на спинах чудовищ.

— Неверная тактика, капрал, — бросил капитан Хаварт. — Эффективней косить рыжиков огненными лучами или забрасывать ядрами. — Но, выдав дежурное предупреждение, офицер ухмыльнулся. — Я тоже надеюсь, что они стопчут врага в кашу.

— Здоровенные у нас бегемоты, как раз для этого дела, — заметил сержант Магнульф. — Побольше, пожалуй, обычных альгарвейских.

Хаварт кивнул.

— Ты прав. Это западная порода — тамошние звери крупней и свирепей тех, что приручают рыжики или кауниане. Жаль, что их так мало. — Усмешка его поблекла. — И жаль, что в последние годы разница в весе стала не так важна. На бегемотов столько оружия навешано, что бой идет не как встарь — рога против рогов, туша против туши….

— Может, и нет, сударь, — отозвался Леудаст, — но если мне не по душе, когда на меня прут средненькие альгарвейские бегемоты, рыжикам точно не понравится, когда на них пойдут здоровенные ункерлантские!

— Будем надеяться, — молвил Хаварт. — Так или иначе, мы должны удержать коридор между Глогау и центральными областями. Наступление зувейзин захлебнулось, но альгарвейцы…

Он замолчал. Лицо его было мрачно.

Леудаст не знал, можно ли остановить альгарвейцев. До сих пор это не удалось никому, или ему и его товарищам — тем, кто выжил, — не пришлось бы отступать к самому сердцу Ункерланта. Но из тренировочных лагерей на дальнем западе катились все новые эшелоны новобранцев в сланцево-серых шинелях. Родную деревню Леудаста, а с ней еще тысячи захватили альгарвейцы, но под властью конунга Свеммеля оставалось больше.

— Вперед! — крикнул капитан Хаварт своему полку — пестрой смеси новобранцев и ветеранов. — Вперед, держитесь бегемотов! Они нужны нам, чтобы прорвать позиции рыжиков, а мы им. Если альгарвейцы полезут из-под кочек, чтобы расстрелять экипажи, от зверей не будет никакого проку!

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});