Атаман. Кровь за кровь - Максим Гарин

—   Почему?

—   Потому что она мечется как угорелая.

—   Да убейте ее, — последовал лаконичный при­каз. — Я уже послал Григоряна и Поспелова... Скоор­динируй их работу, а то, чего доброго, она из окна прыгнет.

Григорян и Поспелов уже несколько минут разыс­кивали уборщицу. Они прочесывали коридоры, в кото­рых только что находилась тетя Нина, но она успевала всякий раз уйти.

Рада сообщила Григоряну и Поспелову, где их жерт­ва, и те устроили настоящую охоту. Увидев ее в конце коридора, они разом выстрелили. Тетя Нина успела скрыться за углом. Только сейчас она поняла, Что ей грозит, и помчалась по коридорам что есть духу.

Свернув за угол, Григорян и Поспелов увидели, как женщина пытается открыть ключом какую-то дверь. Бандиты приблизились к ней, опустив оружие. Ста­рушка дрожала всем телом. Один из террористов вски­нул пистолет, прозвучал выстрел.

—   Сделай контрольный, — процедил Поспелов.

—   Ты застрелил, ты и делай, — отрезал Григорян.

Последовал еще один выстрел, и Нина Ивановна за­тихла.

Спокойно убрав мужскую раздевалку, Бузуев вы­лил воду из ведра и вдруг услышал гулкие хлопки. Он насторожился. Хлопки повторились.               !

—   Это что, стреляют? — решил он и вышел в кори­дор. И оторопел. В конце коридора на полу, разбросав руки в стороны, лежала тетя Нина, а возле нее стояли двое неизвестных в черных масках.

«Кто это?» — подумал Бузуев. В этот момент один из бандитов вскинул пистолет и выстрелил в него. Пу­ля лязгнула в дверь и пробила ее, оставив большое рваное отверстие.

Бузуев, не медля ни секунды, бросился в раздевал­ку. Он услышал, как по коридору раздались быстрые шаги.

«Кто эти люди?! — пронеслось в голове. — Почему они убили тетю Нину?»

Звуки шагов усиливались.

«Раз они убили безобидную женщину, — соображал Бузуев, — то тем более убьют меня!»

Он огляделся. Из раздевалки выхода не было.

«Мне каюк!» — подумал Бузуев. Он пробежал к ту­алетным кабинкам. Там он обнаружил вделанный в стену прямоугольник пожарного гидранта. Бузуев от­крыл крышку и убедился, что в узкую щель, которая вела в вентиляционную шахту, ему не протиснуться. Тогда он решил схитрить — оставил крышку таким об­разом, чтобы преследователи, которые уже зашли в раздевалку, подумали, что он все же пролез в венти­ляционную шахту. Это было единственное, что могло сбить их с толку.

Тихонько, на цыпочках, Валентин пробрался в ду­шевую и затаился в одной из кабинок. В это время Ра­да, следившая за действиями Бузуева, передала по ра­ции, что в раздевалке камер нет.

—   Я не смогу вам указать, где уборщик. Действуй­те по обстоятельствам...

—   Похоже, он забрался в вентиляционную шахту, видишь, крышка откинута, — сказал Поспелов. — Впрочем, нет, здесь человек не пролезет...

Григорян оттолкнул напарника, заглянул внутрь ящика и воскликнул:

—   Как не пролезет? Тут бегемот пролезет!.. Иди-ка ты на этаж ниже. Там, похоже, буфет или столовая. Поищи его там, а я побуду тут, чтобы он не вылез об­ратно...

—   Понял.

—   Вот мы и встретились снова, — сказал Иванаус­кас, стоя перед телекамерой. — Я вам обещал, что если вы не выполните моих требований, то я буду делать одну из этих девочек мертвой. Повторяю еще раз, что взрывчатка заложена в сорока семи местах, в том чис­ле в вагонах метрополитена, в котором красивые мос­ковские мальчики едут на работу и с работы. А у нас десятки тысяч молодых парней ничего не умеют де­лать, кроме как стрелять из автоматов. Почему? А по­тому, что русские войска заставили их делать это. Мы требуем, чтобы русские выплатили нам репарации за нанесенный ущерб. Не мы ввели войска в Москву, а Россия ввела войска в Грозный, вы были оккупанта­ми, вы и должны ответить за все, что сделали ваши солдаты.

Иванаускас держал выбранную жертву сзади за шею. Девушка была близка к обмороку. Голос терро­риста гремел:

— Вот рабыня империи, но она не знает, что она является таковой. Надо убить рабство в себе, и тогда не станет империи: Я был раб Российской империи с двухсотпятилетним стажем, но я убил это рабство в себе и стал свободным человеком нового мира. Нын­че модно порочить малые народы и не нести за это ни­какой ответственности. В каком состоянии находится ваше общество, когда можно красиво жить за счет лжи, за счет малых народов, отбирая у них язык, культуру, археологические ценности? Вы лжете, гово­ря, что Россия федерация! Под видом реформ и про­гресса вновь возрождается старая тюрьма народов! Но тогда это была болезнь, страшная болезнь времени, поразившая российское общество. Россия очистилась через кровь революции! В результате этого на карте мира появились новые государства — Финляндия, Польша, Латвия, Эстония, Литва! Если каждому мало­му народу дать полный суверенитет, то, я уверяю вас, русские отряхнулись бы, отмылись от того дерьма, в котором они сидят со времени взятия Казани! Если бы нашелся политик, который сказал бы: «Вы все сво­бодны, стройте свои государства как хотите». — Это был бы величайший освободитель на шестой части земли, как сказал поэт, «с названьем кратким — Русь». Даю вам еще пять минут, а потом... А потом я взорву баллоны с отравляющими веществами. И не только в метро... Вся Москва задохнется в миазмах нервно-паралитического газа...

—   Паранойя, — пробормотал Горемыкин, наблюдая за Иванаускасом, — шизофренический бред. Тут без психолога не обойтись...

—   Иванаускас известен своей прямотой, он делает все, что говорит. Будут жертвы... — сказал Купреев. — У нас так мало времени, что мы не успеем их даже об­наружить...

В оперативном штабе зазвонил телефон. Горемыкин поднял трубку, и его лицо вытянулось.

—   Из правительства, — шепнул он Купрееву, при­крыв телефонную трубку рукой. — Да, полковник Го­ремыкин слушает вас. Да, да... Вы предлагаете идти на частичные уступки? Да, да... Выполнить некоторые его требования? Но это невозможно...

Лицо Горемыкина вытянулось еще больше, и он медленно положил трубку.

—   Все, — пробормотал он, — даже если мы разде­лаемся с этим придурком, нас с треском выгонят со службы... Вот псих! Я готов заплатить большую цену, чтобы поквитаться с ним...

—   А что сказали сверху?

—   Сказали, что никаких политических уступок. Предлагают любую сумму для сделки.

—   А разве это не шанс?

—   Шанс не в том, что они привезут пять или двад­цать пять миллионов долларов, а в том, чтобы Иванау­скас захотел с нами разговаривать... Только тогда мы освободим заложников. Но этому дураку деньги не нужны, вот в чем беда...

Горемыкин и Купреев стали звонить своим служ­бам. Через минуты три Купреев сказал:

—   Я тут посоветовался с военными. Они утвержда­ют, что, несмотря на угрозы террористов, реальная опас­ность химического заражения Москвы исключена.

—   Как бы не так! — недоверчиво воскликнул Горе­мыкин. — Военные могли только сказать, что химичес­кие припасы и их компоненты размещены на складах арсеналов шести субъектов Российской Федерации, и Чечня в их состав не входит. Я это и сам знаю. Я знаю, как строго охраняются эти арсеналы. Но ты пой­ми, мало-мальски грамотный человек понимает, что специалист, если он настоящий специалист, может ор­ганизовать производство некоторых видов отравляю­щих веществ в домашних условиях...

—   Да ну, — отмахнулся Купреев, — для изготовле­ния эффективных отравляющих веществ необходимы исходные компоненты, а где боевики их достанут в по­луразрушенной Чечне?

—  А ведь сейчас их легко закупить.

—   Закупить?

—  Да, закупить. Как это сделали бойцы «АУМ синрике».

—   Закупка таких компонентов и производство от­равляющих веществ займет много времени, — стал рассуждать Купреев. — Они не успели бы накопить столько отравы, я имею в виду на всю Москву. Так что я считаю, что угрозы Иванаускаса являются, скорее всего, обыкновенным блефом.

 Глава 33. Откровения старого чекиста

Затаившийся в душевой кабинке Бузуев слышал, как один из террористов вышел, а другой остался де­журить у пожарного гидранта. Вот Поспелов прошел в туалетную кабинку, и стало слышно, как зажурчала струя. Бузуев выскользнул из душевой кабинки и на цыпочках пошел на этот звук. Показалась широкая спина террориста. Сверху, со всего размаха наискосок Бузуев нанес рубящий удар по шее. Он вложил в него всю свою силу, всю ненависть к бандиту.

Чвяк! Однако и крепок же этот парень! Он скорчил­ся, но не упал и вдобавок так двинул локтем в целях самозащиты, что Бузуев отскочил к противоположной стене.

Если бы не то обстоятельство, что руки парня были заняты, Бузуев пожалел бы, что напал на верзилу. Тот мог бы парировать второй удар ш и вообще выст­релить. Однако Бузуев полностью использовал свое преимущество. Пока бандит лихорадочно, с переко­шенной шеей застегивал штаны, Бузуев отскочил от стенки и ударил его ногой в голову. Ударил так, как учил его когда-то Терпухин. Верзила дернулся от удара, покачнулся и встряхнул головой. Бузуев нанес мощный удар сверху вниз, и опять по голове. Терро­рист снова дернулся и, чтобы не упасть, уперся рука­ми в пол. Бузуев схватил его за шею и ударил головой в простенок туалетной кабинки раз, другой, третий...