Столичный доктор. Том IV - Алексей Викторович Вязовский

роль протоколов в медицине. Пошаговых инструкций. Пока так вижу прогресс в нашей сфере.

— Давайте ложиться спать, Евгений Александрович. Ум за разум заходит. Иначе сейчас сам побегу за второй бутылкой в Никифоровке.

На этом наша дискуссия и закончилась.

***

Москва встретила нас салютом и фейерверком. Правда, человеческого участия в этом было не очень много. Все расходы понесли ребята на небесах, они обеспечили гром, молнию, и ливень с градом заодно. Сколько тут месячных норм осадков выпало, неизвестно, но пока мы с Бортниковым добежали от вагона до входа в здание вокзала, промокли знатно. Внезапно возникшие бурные мутные реки несли с собой мусор, ветки с листьями и продукты жизнедеятельности представителей отряда непарнокопытных.

Куда тут ехать? Надо переждать катаклизьму, потому что нормальный извозчик сейчас тоже спасается от дождя, а ненормальные нам не нужны.

Жиган устроил семейство Невструевых где-то в зале ожидания для пассажиров третьего класса, и подошел с докладом.

— Мы с Михаилом Петровичем пойдем в ресторан, там переждем. Купи нашим переселенцам перекусить что-нибудь, а то с дороги... На вот три рубля, экономить не надо.

— На трешку их неделю кормить можно. А если в обжорке, то и две, — буркнул безопасник. — Всё сделаю, не волнуйтесь. А как стихнет, я подойду.

Только нас посадили за стол, я обнаружил пятно на скатерти. Поначалу оно было прикрыто салфеткой, но стоило мне ее сдвинуть, как тут же вылезло наружу. Ясное дело, я потребовал нас пересадить. Не хватало еще извозиться в остатках чьего-то обеда. Хотя вид с того места открывался шикарнейший: вся стихия прямо перед нами, ливень в окна хлещет, град стучит, молнии сверкают. Но стоило нам отойти, как здоровенная ветка приложилась к окнам снаружи, и осколки стекол посыпались прямо на столы. В том числе и на тот, где мы только что сидели. Вот и не верь после этого в судьбу. Спасибо тебе, неизвестный ленивый официант, поленившийся перестелить скатерть. Надо бы полтину передать в знак благодарности. Наверняка он в этой группе энтузиастов, завешивающих незапланированный доступ свежего воздуха и атмосферных явлений подручными материалами.

Помня размер порций, я ограничился стерлядью и так понравившейся с прошлого раза шарлоткой. Чудо, а не десерт. Особенно с учетом обстоятельств его поглощения. Нет у вас методов против Жени Баталова. Скоро узнаете.

В зале стало чуть темнее, но ненадолго, освещение изобразили быстро. Правда свечами — электричества на вокзале почему-то не было. Мы с Бортниковым начали было обсуждать достоинства и недостатки стерляди и белорыбицы. Обычный предобеденный треп. Как по мне, белорыбица всё же жирновата. Балык из нее хорош, а вот в остальном... На что Михаил Петрович выражался в стиле «вы просто не умеете их готовить».

И тут откуда-то справа понесло таким концентрированным... Ну да, аромат отечественный, скрепный. Я посмотрел в сторону источника амбре. Там уселся некий нехороший человек, который решил устроить всем веселую жизнь, обильно смазав сапоги березовым дегтем. Купчина в классическом наряде. Поддевка, несмотря на жару, картуз с лакированным козырьком, борода лопатой. Запах знакомый всякому медику, академик Вишневский с ним бальзамический линимент придумал. Кстати, а как на латыни это отравляющее вещество называется? Пицис бетулэ? Или это родительный падеж? Ну да, как в рецепте писали: возьми такой-то фигни столько-то. А ведь вонючей мази еще в природе нет. Будущий академик может в школу еще ходит. Так, дегтя березового три грамма, ксероформу столько же, и любимого всеми олеум рицини, он же касторовое масло, до ста грамм. Смешать, но не взбалтывать. Вуаля — мазь Вишневского! Очередное чудо-лекарство для самых широких слоев населения, появись! С дегтем в России проблем никаких, ксероформом раны давно посыпают, а уж касторки Келер по одному щелчку пальцев доставит любое количество.

— А вы, я смотрю, везде работаете, — заметил Михаил Петрович, глядя, как я лихорадочно строчу рецепт в записную книжку.

— Так мысль, она такая. Только отвернулся — и готово, убежала. Вы же помните анекдот про Кольриджа, который забыл приснившуюся ему поэму?

— Мне кажется, в этой истории больше опия, которого поэт накурился. Наверняка начал писать, потом уснул, а красивую историю придумал для издателя.

— А вот и наш заказ несут, не дадут с голоду умереть.

***

Когда ливень закончился, мы как раз доедали десерт. Тут и Жиган появился с докладом, что извозчиков нет, придется подождать немного. Но мне уже хотелось домой. Там даже чудо сантехнической мысли под названием «Унитас» помнит все изгибы моего седалища. И ванна тоже соскучилась.

Кстати, унитазы — устройство довольно новое. Отечественный производитель еще не дошел до изготовления этого жизненно необходимого аксессуара. Пришлось в свое время озаботить Чирикова закупкой импортных. Зато теперь у меня в ватерклозете монументальное изделие, импорт с Британских островов.

Желание побыстрее обеспечить себе комфорт привело к злоупотреблению служебным положением. Я подозвал официанта и полюбопытствовал, есть ли у них телефон.

— Конечно, имеется, — ответил халдей с такой гордостью, будто он не только самостоятельно обеспечил связь в ресторане, но и изобрел телефон. — Извольте следовать за мной, ваше высокоблагородие.

Интересно, это он угадал, или просто прогнулся в надежде на чаевые? Гривенник я ему в любом случае дам, даже если он меня в ваше высокопревосходительство запишет.

А удобно сделали, специальный закуточек для посетителей придумали, чтобы не тревожить никого.

Телефонистка соединила меня с диспетчером мгновенно.

— Скорая помощь, слушаю вас, — раздалось в трубке.

— Это Баталов. Я сейчас на Рязанском вокзале. Пришлите экипаж, Жиган встретит. Со мной еще семь человек.

— Сию минуту, господин Баталов.

Эх, хорошо иметь в своем подчинении скорую. Отвезут куда надо в кратчайшие сроки. Ладно, подчинение уже не мое, городское, но мне в просьбе отказать не могут. Потому что главного врача назначаю как раз я.

***

Большая Молчановка встретила меня... никак. Не то что хлеб-соль, вообще никто не заметил. Заехали во двор, кучер сразу исчез. Выход из экипажа, сначала мой, а потом и Бортникова, вызвали интерес разве что у дворника, да и тот, глянул вскользь — и продолжил махать метлой. Вот только собачий лай добавился в привычные звуки.

Ну и ладно, раз у вас своя свадьба, у нас тогда тоже сугубо индивидуальная. Куда идти, я и без провожатых знаю. Сказал Жигану, чтобы Невструевых в комнату Кузьмы устроил, кроватей дополнительных туда занесли, и всякое прочее. Не в конюшне же людям ночевать.

Вдова моего слуги молчала. Так, шикнула пару раз на девчонок, схватила свои пожитки, да и пошла