Освобождение 1943. «От Курска и Орла война нас довела...» - Алексей Исаев

Следующим препятствием на пути немецкого наступления был корпус А. Г. Кравченко. Для понимания дальнейших событий следует вспомнить о разнице в организации советского танкового корпуса и немецкой танкогренадерской дивизии. Соединения корпуса Хауссера насчитывали более 20 тыс. человек каждое при «боевой численности» около 7 тыс. человек. Соответственно 5-й гв. танковый корпус насчитывал перед сражением 9563 человека. Даже по штату советский танковый корпус насчитывал 10 243 человека. При сравнении немецкого и советского соединения напрашивается короткое, но емкое сравнение — «Давид и Голиаф». Количество танков в данном случае является лишь одним из показателей. Количество пехоты и, главное, гаубичной артиллерии делало немецкую танкогренадерскую дивизию очень сильным противником. Танковый корпус мог противопоставить артиллерию преимущественно прямой наводки, не обладающую ни дальностью стрельбы, ни умением «заглядывать» в лощины и за холмы. Соотношение сил было бы гораздо благоприятнее, если бы танковый корпус успел объединить свои усилия со стрелковой дивизией на второй полосе обороны. Однако для этого он опоздал на несколько часов. В силу всех этих причин результат лобового столкновения «Дас Райха» и 5-го гв. танкового корпуса один на один был предсказуем. Изначально проигрышную ситуацию могла несколько улучшить тактика использования, но в бою 6 июля этого не случилось.

В отличие от М. Е. Катукова командир 5-го гв. корпуса Алексей Григорьевич Кравченко не мог попросить защиты у самого И. В. Сталина. Основной задачей Кравченко был контрудар навстречу наступающим немецким дивизиям. Позднее он писал в своем докладе: «ко мне прибыл с полномочиями от командующего 6 гв. А полковник Никифоров, который угрожал применением оружия, если корпус не пойдет в контратаку. Это распоряжение было мною выполнено». На практике это означало атаку корпуса навстречу только что сокрушившим 51-ю дивизию немцам. В 15.10 22-я гв. танковая бригада перешла в наступление. Вскоре к ней присоединились 21-я гв. танковая бригада и 48-й гв. тяжелый танковый полк. Остановить наступающих немцам, естественно, не составило труда. Более того, в условиях сплошного фронта наступающие немецкие части предпочли обойти остановившиеся бригады корпуса Кравченко и выйти им в тыл. Уже около 19.00 эсэсовцы заняли хутор Калинин, и сообщение бригад со штабом корпуса было прервано.

Отсутствие сплошного фронта позволило эсэсовцам не только окружить корпуса Кравченко, но и прорваться к третьему армейскому рубежу обороны. Используя неразбериху при отходе наших частей, передовые части «Дас Райха» вышли к рубежу обороны, который занимали уже войска 69-й армии. Более того, на плечах отходящих частей немцы даже сумели с ходу вклиниться в него на участке 183-й стрелковой дивизии у дороги Тетеревино-Ивановский Выселок. Немцы вплотную преследовали автомашины 51-й и 52-й гв. стрелковых дивизий, что не позволило перекрыть дорогу противотанковыми минами. Под мины были заранее заготовлены ямки, но уложить их при появлении немецких танков не успели. Дальнейшее продвижение противника было остановлено противотанковой артиллерией.

Окруженные части 5-го гв. танкового корпуса мелкими группами пробились к своим в ночь с 6 на 7 июля 1943 г. Сам Кравченко по горячим следам событий оценил потери своего корпуса в 110 танков. Однако эта оценка носила сугубо предварительный характер. Согласно справке штаба БТ и MB Воронежского фронта о наличии и состоянии материальной части в соединениях фронта потери 5-го гв. танкового корпуса за 8 июля составили: 44 танка подбитыми, 75 сгоревшими, еще 7 боевых машин вышло из строя по неизвестным причинам и наконец 2 танка — по техническим неисправностям. Эти танки были оставлены на поле боя, что автоматически перевело их в статус безвозвратных потерь соединения. Таким образом, соединения меньше чем за сутки потеряли безвозвратно 58 % материальной части. Кроме того, еще 19 танков были отправлены в ремонт.

Расширение возникшей в результате развала обороны 51-й гв. стрелковой дивизии бреши в построении советских войск на второй полосе обороны удалось ограничить полосой от Яковлево до железной дороги. С одной стороны был нанесен контрудар частью сил 3-го мехкорпуса 1-й танковой армии, а с другой — контрудар 2-го гв. танкового корпуса. Также на позиции на фланге эсэсовского корпуса вышла 28-я истребительно-противотанковая бригада. Определенную роль в ограничении результатов прорыва обороны 51-й гв. стрелковой дивизии сыграл ее уцелевший артполк.

Соотношение сил между находившейся на правом фланге II танкового корпуса СС дивизией «Тотенкопф» и выдвинутым на это направление 2-м гв. танковым корпусом также было на уровне «Давид и Голиаф». От немедленного разгрома корпус А. С. Бурдейного спасало взаимодействие с 375-й стрелковой дивизией и тот факт, что «Тотенкопф» имела 6 июля пассивную задачу. До начала сражения 2-й гв. танковый корпус находился в районе г. Короча. В зависимости от обстановки он мог быть выдвинут в полосу 6-й гвардейской или 7-й гвардейской армий. В 17.30 5 июля штаб корпуса получил приказ на выдвижение в новый район сосредоточения для участия во фронтовом контрударе. Корпус выдвигался на левый фланг 6-й гв. армии. Поскольку выдвижение частей корпуса происходило ночью, немцами появление нового участника спектакля было замечено не сразу. Несмотря на потери отставшими на марше, корпусу А. С. Бурдейного удалось сохранить большую часть матчасти (см. табл. 14).

Таблица 14.

Численность танкового парка бригад 2-го гв. танкового корпуса к началу контрудара 6 июля 1943 г.

Бригада Т-34 Т-70 «Черчилль» 4 гв. тбр 34 22 - 25 гв. тбр 24 20 - 26 гв. тбр 34 17 - 47 гв. оттпп - - 16 Всего 90 59 16

Участие в контрударе частей 375-й стрелковой дивизии не предусматривалось. Она и так была вытянута в один эшелон, и дальнейшее разрежение боевых порядков для поддержки пехотой удара корпуса А. С. Бурдейного было попросту опасным. Части «Мертвой головы» и 2-го гв. танкового корпуса обменялись несколькими ударами. Потери корпуса Бурдейного в контрударе 6 июля можно оценить как незначительные — сгорело 17 танков, подбито 11.

Корпуса Хауссера и Кнобельсдорфа смыкают фланги. Угадывание следующего хода противника является постоянной головной болью обороняющегося. Контрудары являются одним из средств, переводящим ситуацию из «угадайки» в управление действиями противника. К тому же распыление средств наступающего на парирование града ударов уменьшает последствия неверного определения направления следующего выпада врага. У обложившегося со всех сторон фланговыми заслонами ударного клина наступающего остается все меньше сил на острие наступления. Разумеется, важен баланс между различными средствами борьбы, т. к. истощивший резервы в контрударах обороняющийся становится беззащитным. Такое достаточно часто происходило в 1941–1942 гг. За истощением сил механизированных соединений следовал «котел».

Военное ремесло часто ближе к искусству, а не к науке именно потому, что военачальник должен угадывать следующий ход противника. Не только умом просчитывать ситуацию и выуживать нужную информацию из путаных донесений разведчиков, но и чувствовать обстановку и нити управления ею. Решение Ватутина о нанесении контрудара силами 1-й танковой армии в направлении на Томаровку кажется абсурдным. Оно казалось абсурдным М. Е. Катукову, и поэтому он, как было рассказано выше, уклонился от нанесения контрудара при помощи самого И. В. Сталина. Соединения 1-й танковой армии уже в 23.00 5 июля начали выходить на второй армейский рубеж обороны. В течение ночи были выставлены и окопаны танки, артиллерия заняла огневые позиции, мотострелки бригад тщательно окопались. Была также установлена связь с 90-й и 51-й гв. стрелковыми дивизиями, в чью систему обороны вплетались танки армии М. Е. Катукова. Однако удара по тщательно подготовленным позициям в первые часы утра 6 июля не последовало.

Общий план действий левофланговой группировки 4-й танковой армии на утро 6 июля был следующим. Входившие в ударную группу XXXXVIII танкового корпуса 11-я танковая дивизия и танкогренадерская дивизия «Великая Германия» получили приказ рассечь оборону 67-й гв. стрелковой дивизии северо-восточнее Черкасского и прорваться по дороге Бутово-Дуброво к автодороге Белгород-Обоянь. Здесь им предстояло соединиться с левым флангом II танкового корпуса СС. Являвшаяся связкой между корпусами 167-я пехотная дивизия первоначально передавалась в эсэсовский корпус, но во второй половине дня 5 июля штаб армии отменил это распоряжение. После прорыва советской обороны 167-я дивизия совместно с частями 11-й танковой дивизии при поддержке войск левого фланга II танкового корпуса СС (и прежде всего своего же 315-го полка с юго-востока) должна была уничтожить советские войска, оказавшиеся между остриями наступления двух немецких танковых корпусов. Предполагалось, что к этому моменту перешедшая в 9.00 в наступление ударная группировка корпуса Хауссера выйдет на прохоровское направление и уступит частям XXXXVIII танкового корпуса место для дальнейшего движения вдоль Обояньского шоссе на север и северо-восток.