Первая исповедница - Терри Гудкайнд

– Как будто они, веря, что мы можем летать, – наконец произнес он, – приказывают людям прыгать с обрыва, расставив руки, и лететь. Мол, раз уж они приказали, все получится.

А когда эти люди разбиваются насмерть, виноватым оказываюсь только я, потому что именно я сказал им правду – что не получится.

Глава 52

– Итак, ты отказался быть их провожатым, но они все-таки решили рискнуть, – сказала Магда, когда он на некоторое время замолчал. – И что?

– А как по-твоему? Много хороших людей погибло зря, вот что.

– Понятно.

Она слишком хорошо помнила человека в нижней части Цитадели – распростертого на полу, мертвого, с большим обломком клинка, торчащим из груди.

– Понятно? – не оглянувшись на Магду, он покачал головой. – Ты заявила, что, по-твоему, Барах отдал жизнь во имя чего-то действительно важного. У тебя хотя бы есть утешение! А эти люди погибли ни за что. Какое утешение может быть у тех, кого они покинули?

Ты знаешь, каково это – сталкиваться со вдовами этих людей? Людей, чьи жизни отняты понапрасну? Можешь представить себе горе этих женщин, знающих, что их мужья мертвы, слышавших, что я в ответе за это, что я мог бы предотвратить их гибель, если бы не оказался себялюбцем и помог им? Можешь представить, каково это – слышать, как их дети, которых я катал на своих плечах, плачут по отцам, которых никогда уже не увидят?

Можешь представить, каково это, когда вдовы, матери, сестры и дочери погибших всю ночь лежат у твоего порога, безутешно рыдая и обвиняя тебя в смерти любимого человека?

– Нет, не могу, – ответила Магда в наступившей тишине.

Ей было стыдно, что она оказалась одной из тех, кто с легкостью записал его в виновные, поверив слухам. Она выработала мнение о нем раньше, чем с ним познакомилась. Магда почувствовала себя дурой оттого, что так охотно приняла ложь.

– Могу ли я убедить людей, переживающих такую боль, что пытался не допустить эти неоправданные смерти? Они не хотят слушать. Не хотят слышать. Они верят Совету, а Совет утверждает, что, если бы я помог, ничего бы не случилось. Семьям погибших проще обвинить меня, чем пытаться понять всю сложность проблемы. Они не могут осознать, что, даже если бы я остался и приложил все свои силы, люди все равно погибли бы – и я вместе с ними. Им проще принять ложь, нежели истину.

Магда слышала играющих на улице детей и лай собак, носившихся за ними. Она могла лишь представить страдания детей в случае потери горячо любимого отца. Когда они, наконец, убежали куда-то, завеса молчания снова опустилась на небольшой, загроможденный вещами дом.

– Так вот почему ты покинул Цитадель, – произнесла вслух Магда, как только поняла.

Не оборачиваясь к ней, Мерит кивнул.

– Именно поэтому.

Она могла видеть, какую боль ему причиняет такая безвыходная ситуация и как несправедливы обвинения. Она поняла, почему Барах сказал, что если бы сумел, то помог бы Мериту.

Магда встала и пересекла комнату, чтобы положить руку на его широкое плечо, успокаивая. Она наконец поняла всю глубину сострадания, которое видела в нем Исидора.

– Спасибо, Мерит, что объяснил. Теперь я понимаю. Я очень рада, что слухи – клевета, и в то же время стыжусь, что бездумно верила, когда вас винили в этих смертях.

Он признательно кивнул, легонько коснувшись лезвия меча.

– Много хороших людей погибло ни за что. Боюсь, еще много хороших людей лишаться жизни, прежде чем Совет наконец откажется от попытки добиться невозможного.

Стоя рядом с повернувшимся к ней Меритом, она впервые целиком увидела великолепный меч на красном бархате. По всей длине сверкающего клинка проходило углубление, заканчивавшееся лишь у самого острия. Стальные крестообразные гарды воинственно выгибались вперед. Эфес тонким кружевом оплетала серебряная филигрань.

Золотая филигрань, украшающая рукоять, складывалась в изящно начертанное слово «Истина».

От великолепия меча у нее перехватило дыхание.

Магда почти невольно протянула руку и коснулась рукояти, ее пальцы повторили золотой рельеф слова «Истина». Она никогда не видела ничего подобного.

Мерит наблюдал за ней, затем поднял меч; пальцы Магды, словно нехотя, соскользнули с выписанного золотом слова. Он положил клинок на согнутую руку и предложил ей взяться за рукоять.

Магда не сдержалась и позволила пальцам сомкнуться на ней. Взявшись за рукоять и поднимая оружие, она чувствовала кончиками пальцев рельефные золотые буквы слова «Истина» на одной стороне и выполненные филигранью, врезающиеся в ладонь, – на другой.

Она умела обращаться с мечом, но вовсе не так искусно, как с ножом. Этот меч в ее руках казался волшебным. Его вес и балансировка были потрясающе точными. Он казался легким, быстрым и удивительно правильным.

Кроме того, меч затронул что-то глубоко внутри нее, воззвал к чему-то способом неожиданным и не вполне понятным.

Более всего это напоминало праведный гнев, кипящий на границе сознания, жаждущий освобождения.

– Это несомненно ключ, – прошептала Магда, больше себе.

Мерит все еще смотрел ей в глаза.

– Должен был стать ключом, но, как я уже объяснил, я не могу завершить его.

– Теперь все обрело смысл, – сказала она опять больше себе, чем ему. – Я понимаю, что ты имел в виду, говоря о магии ключа, служащего истине и в то же время охраняющего силу.

– Силе для действия необходима истина. Истина – это реальность, законы природы. Они неразделимы. Эти отношения представлены словом, вплетенным в рукоять. Оно означает, что этот меч призван служить не просто силе. Он служит истине.

Она наконец поняла и – посмотрела ему в глаза.

– Это Меч Истины.

Теплая улыбка смягчила черты Мерита.

– Хорошее название. Не знаю, почему я сам не додумался. Этот меч служит истине больше, чем ты думаешь, на многих уровнях и во многих отношениях. Я всегда подразумевал, что хозяин этого меча обретает судьбу искателя истины.

Спасибо, Магда, за ясность названия. – Он указал на меч в ее руке. – С этой минуты он будет называться Мечом Истины.

Магда подняла клинок перед собой, вертикально, и прошлась взглядом по изящным линиям. Канавка для стока крови на нем не только облегчала меч и делала его быстрее, но и придавала клинку силы. Меч был одновременно изящным и смертельно опасным. Эфес с кружевом серебряной филиграни, прикрытый крестообразными гардами, казалось, как влитой лег в ее руку.

– Откуда у тебя такое великолепие?

Его улыбка стала шире.

– Сам сделал.

Она снова удивленно подняла меч и оглядела его по всей длине.

– Ты? Сделал?

Мерит кивнул.

– Хоть послужить этой цели может любой другой меч, именно этот я сделал с намерением создать ключ. Он изначально был тем самым мечом, в который я собирался вложить силу.

– Я чувствую… нечто. Чувствую, как нечто рвется наружу, когда держу твой меч.

Мерит как будто бы не удивился.

– Как я и объяснял ранее, у всех у нас с рождения есть искра магического дара. Хоть ты и не наделена магическими способностями, но отзываешься на магию. Этот меч напоен магической силой. Вот что ты ощущаешь.

– Что за магия? – нахмурилась Магда.

– Я не только подготовил его к тому, чтобы сделать ключом – я наделил его способностью служить защите силы, не только истине. Именно эти элементы ты чувствуешь. – Его улыбка растаяла. – А потом я узнал, что необходимое для завершения работы находится за пределами этого мира. Я не позволю другим использовать этот меч для создания ключа, ведь их заведомо бесплодные попытки могут уничтожить его. Так что хотя бы его сила в безопасности.

Наконец Магда протянула Мериту меч. Едва его пальцы сомкнулись на рукояти, на слове «Истина» с обеих ее сторон, она крепко обхватила его руки своими.

Они стояли почти вплотную, когда Магда перехватила его взгляд.

– Ответишь на мой вопрос?

Он пожал плечами, не пытаясь освободить меч и свои руки от ее хватки.

– Что ты хочешь знать?

– Сколько этих шкатулок, содержащих силу – ту силу, доступ к которой защищает Меч Истины в твоих руках?

С видимой неохотой, после заминки Мерит ответил:

– Три.

Магда почувствовала, как у нее выступила и скатилась по щеке слеза.

– Три шкатулки Одена?

Нечто большее, чем магический дар, засветилось в его глазах.

– Так называлась эта сила до того, как звезды начали свое движение. Откуда ты знаешь это название? Имя Одена упомянуто лишь в самых древних источниках. Откуда его знаешь ты?

Как она могла сказать ему об этом?

А как могла не сказать?

Глава 53

– Мерит, я должна рассказать тебе кое-что.

Ее тон встревожил его.

– Что именно?

Магда прочистила горло, надеясь, что голос не изменит ей.

– Когда Барах вернулся из Храма Ветров… из преисподней… я ждала его в анклаве Первого волшебника. Конечно, я была счастлива, что вижу его, и он был счастлив, что благополучно вернулся ко мне. Но он был странно тих. Я поинтересовалась, что его так беспокоит.