Война и революция в России. Мемуары командующего Западным фронтом. 1914-1917 - Гурко Владимир Иосифович

Обсудив все напрямую с румынским Генеральным штабом, сильно встревоженный генерал Коанда на следующий день сообщил мне, что Румыния, к несчастью, вынуждена отказаться от предложенной помощи. Он объяснил, что переброска к Бухаресту целого корпуса возможна только по железной дороге, но железнодорожная линия, которой можно было бы для этого воспользоваться, не справляется даже с перевозкой в Бухарест румынских дивизий, заменяемых на правом фланге румын войсками Лечицкого. В большой степени это можно объяснить тем, что указанная дорога в то время использовалась для эвакуации столицы, а потому была забита излишним количеством поездов. Со временем подвижной состав, выведенный из железнодорожной сети Западной Румынии, доставил румынским властям множество хлопот и затруднений. Из ответа генерала Коанды я смог понять, что при стратегическом развертывании вышеупомянутого русского корпуса, долженствовавшего закрыть разрыв между войсками Лечицкого и Сахарова, ни в коем случае нельзя полагаться на помощь румынских железных дорог. Для экономии времени и для возможного пресечения германского наступления следовало воспользоваться многочисленной русской кавалерией. Уже в это время одна конная дивизия за другой двигались походным порядком позади Юго-Западного фронта и постепенно направлялись в центр Румынии, оставляя позади наши пехотные корпуса.

Не следует забывать, что тогда стояла осень; дороги с твердым покрытием в Румынии почти совсем неизвестны, а большое движение по немощеным дорогам неизбежно очень скоро превращает их в непроходимое болото. Наши кавалеристы, в силу обстоятельств сидевшие в траншеях, не имели возможности поддерживать своих коней в состоянии, пригодном для совершения длительных маршей; на пути в Румынию лошадей приходилось кормить в основном не овсом, а кукурузой. Все перечисленное не могло не замедлять движения кавалерии и отрицательно сказывалось на эффективности ее действий в маневренных боях, к которым в большой степени сводились военные операции, проведение которых предполагалось в Валахии.

Время, необходимое для завершения всех упомянутых мероприятий, не давало нам никакого права надеяться, что нам удастся удержать Бухарест в своих руках. Однако рано или поздно соединение фронта Брусилова и Дунайской армии должно было все же произойти. Отсюда возникал вопрос о том, каким образом будет организовано верховное руководство образующегося фронта. Следовало принять во внимание, что на этом фронте произойдет смешение русских и румынских частей. В то же время не могло идти речи ни о раздельном командовании войсками, ни о создании фронта, прикрывающего плодородные губернии юга России, который не подчинялся бы русскому Верховному командованию. Предстояло решить, при чьем посредстве будет обеспечено подчинение румынских войск русскому Верховному главнокомандующему. На первый взгляд вопрос был легким, поскольку нашим главнокомандующим был сам царь, но, с другой стороны, представлял затруднения, так как во главе румынской армии стоял король Румынии Фердинанд.

Действительно, сорок лет назад румынский король Карл[126], в то время еще великий князь, подчинялся великому князю Николаю Николаевичу, брату правившего тогда императора Александра II.

Начавшийся обмен телеграммами не привел к согласованию простого решения, которое могло состоять в организации румынского фронта на той же основе и под таким же управлением, что и остальные русские фронты. Было необходимо создать более сложную систему, которая обеспечивала бы следующее положение: король Фердинанд рассматривается нами как главнокомандующий румынским фронтом, составленным из русских и румынских частей; при этом ни слова не говорится о его подчинении русскому Верховному командованию. Король в качестве главнокомандующего фронтом назначает себе заместителя, в военном отношении подчиненного русскому Верховному главнокомандующему, – генерала Сахарова, который с точки зрения русских войск обладает правами главнокомандующего. При нем создается русский штаб, начальником которого становится генерал Шишкевич, а также, для поддержания отношений с румынскими войсками, румынский штаб, главой которого назначается генерал Презано[127].

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

Практика показала, что столь необычная структура управления не приводила к сколько-нибудь необычным трениям. Между генералом Сахаровым и румынским королем установились нормальные отношения. В результате совместные боевые действия русских и румынских войск протекали успешно благодаря бескорыстной взаимопомощи.

Отвод русских войск, численностью до двух корпусов, с правого на левый берег Дуная поначалу был предпринят в попытке отстоять Бухарест, а затем закрыть левый участок будущего румынского фронта, что привело к необходимости оставления русскими войсками линии Чернавода – Констанца. Сначала они несколько отодвинулись назад для сокращения своего фронта и занятия более удобных позиций, но превосходящие силы болгаро-турецких войск отбросили их дальше в направлении долин нижнего Дуная. В начале 1917 года русским частям после упорных боев пришлось постепенно эвакуировать всю Добруджу. Важнее было сохранить свое присутствие на правом берегу Серета, нежели удержать небольшой участок на правом берегу Дуная. Следует учитывать, что ежегодно в течение нескольких недель из-за плывущих по течению льдин судоходство по Дунаю совершенно невозможно. Русские войска, остававшиеся на правом берегу реки, в то время поддерживали связь со своей базой и получали оттуда все жизненно необходимое посредством канатного парома, находившегося вблизи от Измаила. Для такого большого отряда пропускная способность этой переправы была недостаточна, и существовала большая вероятность, что наши войска, остававшиеся на правой стороне Дуная, могут попасть в критическое положение, имея перед собой превосходящие силы неприятеля при отсутствии позади надежной линии для подхода подкреплений или пути к отступлению. Концентрация приблизительно шести русских кавалерийских дивизий к западу от линии Серета давала нам возможность сосредоточить русские корпуса, которым для этой цели приходилось следовать по обычным дорогам. Там они могли объединенными силами поддержать отступающие румынские войска и остановить германское наступление на восток. Можно было с уверенностью рассчитывать на то, что прибывшие русские войска вскоре окажутся в состоянии заполнить все незащищенное пространство между левым флангом армии генерала Лечицкого и правым флангом Дунайской армии, которая под командованием генерала Сахарова постепенно отходила от Бухареста в северо-восточном направлении. Затем, невзирая на продолжавшееся отступление румынских войск, русским частям после ряда упорных боев удалось остановить дальнейшее продвижение австрогерманцев на правом берегу реки Серет.

По мере того, как русские части вступали в контакт с германскими войсками, остатки румын, и так уже достаточно потрепанные, посылались дальше в тыл, где их переформировывали, пополняли и, можно сказать, обучали перед тем, как они вновь обретали способность участвовать в боевых действиях. Тем не менее часть румынских войск, составлявших правый фланг всей румынской позиции, все еще сохраняла боеспособность. В их числе следует отметить бригаду в составе восемнадцати батальонов калараши[128] под командованием генерала Стурдзы[129].

Остальные боеспособные румынские войска были подкреплены несколькими русскими кавалерийскими дивизиями, среди которых был корпус генерала Маннергейма[130] – того самого, чье имя стало известно всему миру в начале весны 1918 года, когда он организовал и возглавил финляндскую Белую гвардию.

С каждым днем способность румынской армии к сопротивлению падала, а протяженность доверенного ей фронта постепенно уменьшалась. В начале 1917 года румынские части занимали только тридцатикилометровый участок линии обороны в Трансильванских Карпатах. Мало-помалу налаживалась организация управления румынского фронта, хотя здесь пришлось столкнуться со многими сложностями ввиду необходимости формирования новых штабов.