Иллюстрированная библейская энциклопедия - Архимандрит Никифор

Вода ревнования (Чис. V, 11-31) – горькая вода, употребляемая при испытании виновности или невинности, которую должна была выпить, при совершении известных обрядов и при произнесении клятвы, подозреваемая в прелюбодеянии и которая наводила на нее проклятие, если она оказывалась виновной.

Вода очищения:

а) (Чис. VIII, 7) – употребляемая при обряде посвящения левитов. Она служила символом нравственного и духовного очищения, которым должны быть преисполнены служители Бога Вышнего;

б) (Чис. XIX, 2) – вода, употребляемая, вместе с пеплом рыжей телицы, для обрядового очищения лиц, осквернивших себя прикосновением к мертвому телу.

Водные ворота. См. Иерусалим.

Водопроводы (Ис. VII, 3, II Пар. XXXII, 30). – В Библии говорится о водопроводах верхнего пруда. При Езекии в устройстве водопроводов были сделаны некоторые изменения. Соломон говорит о себе в кн. Екклезиаст, что он сделал себе водоемы для орошения из них рощей, произращающих деревья (II, 6). Может быть, эти-то воды и сады разумел творец Песни Песней, когда сравнивал свою невесту с вертоградом заключенным, с источником запечатанным (IV, 12). Понтий Пилат или построил новый водопровод, или, что правдоподобнее, возобновил водопровод Соломона, и он сохранился даже доселе, хотя только одна часть оного служит для провода воды. Многочисленные развалины, находимые теперь путешественниками, свидетельствуют о том, что водопроводов в древности вообще на Востоке было очень много и они обыкновенно строились поверх земли с прочными сводами, так как древние не знали, что воду можно поднимать на ту же высоту, с какой она падает. Царем иудейским Иродом не только были устроены водопроводы от г. Кармил в Кесарию, но и устроены еще в этом городе подземные каналы для спуска нечистот; потому общественные бассейны были всегда наполнены водой и воды было такое изобилие в Иерусалиме, что, по свидетельству Евсевия, весь Иерусалим буквально омывался водой, и бесплодная, каменистая почва города казалась цветущим садом Иеговы.

Водоросли или морская трава (Иона II, 6) – морская, водяная трава, как читается в русском переводе в указанной цитате. Морской травой объята была глава моя, вопиет пр. Иона в своей молитве к Богу из чрева китова. Видов их весьма много, иные из них микроскопической величины, другие же достигают исполинских размеров, до 200 саженей длины. Зеленый цвет наших стоячих вод зависит от огромного множества мелких, зеленых, пресноводных водорослей, застилающих иногда толстым войлоком поверхность воды.

Возлияние жертвенное (Чис. XV, 5, XXVIII, 7, 8, 10 и пр. IV Цар. XVI, 13) – ветхозаветный обряд, состоявший в том, что виноградное вино выливалось вокруг алтаря к подножию оного. Он (т. е. первосвященник) простирал свою руку к жертвенной чаше, лил в нее из винограда кровь, и выливал ее к подножию жертвенника в воню благоухания вышнему Всецарю – так говорит о сем обряде, конечно, имевшем глубокое таинственное значение, как и все ветхозаветные жертвы, Иисус сын Сирахов (L, 17).

Вознесение Господне (Лк. XXIV, 50, 53, Деян. I, 9-12). И вывел их вон из города до Вифании, повествует св. ев. Лука о сем преславном событии земной жизни Господа, подняв руки Свои благословил их. И когда благословлял их, стал отдаляться от них и взноситься на небо. Они поклонились Ему  и возвратились в Иерусалим с великою радостью. Вознесение Господа на небо происходило на горе, называемой Елеон, которая находится близ Иерусалима, на расстоянии субботнего пути (Деян. I, 9-13) (см. Елеонская гора). Господь Иисус Христос восшел на небеса человечеством, ибо Божеством Он всегда пребывал и пребывает на небесах. Мы имеем такого Первосвященника, говорит св. ап. Павел, который воссел одесную престола величия на небесах (Евр. VIII, 1).

… Он поднялся в глазах их, и облако взяло Его из вида их (Деян. 1:9)

Возношение и потрясение пред Господом (Исх. XXIX, 24-28 и др.) – Обрядовые действия приношения и посвящения жертвы Богу; причем с последним обрядовым действием соединялось потрясение жертвенных частей пред Господом, особенно при мирных жертвах, или спасения, и при посвящении священников (Исх. XXIX, 24, Лев. VIII, 27). Такое же потрясение совершалось при возношении первого снопа на второй день Пасхи (Лев. XXIII, 11), двух ягнят и первого плода, приносимых в Пятидесятницу (Лев. XXIII, 20). Самый обряд состоял, по объяснению талмудистов, в крестообразном движении посвящаемого Богу дара взад и вперед, налево и направо, в направлении к Святому Святых. Впрочем, в Свящ. Писании прямо об этом не говорится. Иногда священник брал на свои руки приношение и возносил его прямо пред Господом (Чис. V, 25); иногда он возлагал на руки приносящего жертвенное приношение и, подложив свою руку, совершал потрясение. Так совершено было Моисеем при посвящении священников (Исх. XXIX, 24); так совершалось и при посвящении назореев (Чис. VI, 19, 20).

Война, войско. – О войне, вооружении и воинах впервые упоминается в книге Бытия (XIV, 14, 15). Авраам, услышав, что Лот, сродник его, взят в плен, вооружил рабов своих, рожденных в доме его, триста осьмнадцать и преследовал неприятелей до Дана. И разделившись напал на них ночью… и поразил их, так гласит книга Бытия. Из сего явствует, что Авраам имел в своем распоряжении отряд мужей, приспособленных к военному делу, и что сам он в означенном деле выказал сколько мужество, столько же и военную практику. У евреев каждый мужчина свыше 20 лет делался воином (Чис. I, 3). Во II кн. Паралипоменон (XIII, 3, XI, 1, XVII, 14-18 и др.) мы читаем о громадной численности войск, содержавшихся в пределах Палестины во времена царей. Принимая во внимание качество боевых орудий и нравы древних, можно без преувеличения сказать, что войны евреев были поистине жестоки и убийственны. Число убитых в сражениях часто простиралось до громадной цифры, иногда до 500 000 человек (II Пар. XIII, 17), причем павшие герои и полководцы оплакивались всем войском и торжественно погребались (II Цар. III, 31). Навстречу возвращающемуся победителю обычно выходил народ и особенно женщины с пением, хороводной пляской и игрой на музыкальных инструментах (Суд. XI, 34, I Цар. XVIII, 6). Хотя военное искусство у евреев было сравнительно просто, но, несмотря на то, ими придумывались и практиковались различные остроумные воинские хитрости и приспособления. В то время, как по большей части и в настоящее время, врагов поражали и устрашали неожиданным разъединением сил, засадами и фальшивыми отступлениями (Быт. XIV, 15, Нав., VIII, 12, Суд. XX, 36-39, IV Цар. VII, 12). До изобретения огнестрельных орудий находили необходимым прибегать к помощи различных легких и тяжелых стенобитных орудий, из которых бросали большие камни и другие разрушительные снаряды. В конце IX или в начале VIII столетия до Р. X. Озия придумал в Иерусалиме особые машины, которые ставились на башнях и углах для метания стрел и больших камней (II Пар. XXVI, 15). Они, очевидно, походили на стенобитные машины, которыми впоследствии пользовались греки и римляне. В числе оных первое место занимал так называемый таран. Он был не что иное, как длинное бревно из твердого дерева, обыкновенно дубового, и служил для пролома стен; конец его, которым наносился стенобитный удар, был обложен толстым куском железа или меди, сделанным наподобие бараньей головы; иногда на самом конце тараны сильно заострялись. Эти громадные стенобитные орудия воины сначала носили на своих плечах и затем ударяли ими в стены; впоследствии их стали возить на колесницах и, наконец, их прикрепляли к тяжелым железным цепям, так что для удара не требовалось много усилий со стороны нападающих. Воины, управляющие тараном, находились под прикрытием, сделанным в виде кровли из сырого и твердого материала, для защиты от огня и орудий со стороны осаждаемых. Нередко также употреблялась на войне стенобитная машина, которая приводилась в действие посредством веревок. Нужно думать, что Хусий указывает именно на подобную машину, когда сказал Авессалому: А если он (т. е. Давид) войдет в какой-либо город, то весь Израиль принесет к тому городу веревки и мы стащим его в реку, так что не останется ни одного камешка (II Цар. XVII, 13). Впрочем, подобное осадное орудие только тогда могло быть страшно, когда городские стены оказывались плохими и ветхими и их слабо защищали и тем давали осаждающим возможность посредством стенобитных орудий открыть в стене брешь, нужный для них пролом или проход в осажденный город и разрушить окончательно испорченные проломом стены. Но страшнее таранов во время войн были воинские железные колесницы (Исх. XIV, 7, Втор. XX, 1, Нав. XVII, 16, Суд. IV, 3). Их обычно употребляли во время войны всюду, где только находились лошади и всадники – кавалерия (II Цар. X, 18, I Пар. XVIII, 4, II Пар. XII, 3, XIV, 9). При укреплениях прежде всего обращалось внимание на стены и башни, которые охранялись так называемыми охранными войсками (II Цар. VIII, 6). Во время осад еврейскому войску воспрещалось портить или уничтожать плодовые деревья, кроме не приносящих ничего в пищу, что, конечно, могло развивать дух хищничества и деморализацию в войске (Втор. XX, 19). Что касается воинских приготовлений пред вступлением в битву, то, к сожалению, мы имеем мало точных сведений относительно их, хотя в кн. пр. Иеремии и содержится несколько общих указаний по сему предмету (Иер. XLVI, 3, 4). У всех древних народов было в обычае пред вступлением в сражение подкреплять себя пищей для того, чтобы придать себе бодрость и силу. Воины, и особенно начальники, выстраивались в ряды в лучших своих воинских доспехах, за исключением тех случаев, когда оказывалось нужным переодевание (III Цар. XXII, 30). Из многих мест Свящ. Писания видно, что разделение войск на отряды считалось обычным, как в настоящее время (Быт. XIV, 15, Суд. VII, 16, I Цар. XI, 11). Наиболее употребительное разделение войск было на пятидесятки, сотни и тысячи, и каждый из сих отделов имел своего особого предводителя (Суд. XX, 10, I Цар. VIII, 12, IV Цар. XI, 4). Пред началом битвы робкий и боязливый воин отсылался домой, дабы он не сделал робкими сердца братьев своих (Втор. XX, 8). Этот древний обычай доселе еще сохраняется неприкосновенным в Персии. У евреев отряды войска имели некоторое отношение к известным поколениям и находились под командой глав поколений в качестве офицеров (II Пар. XXV, 5, XXVI. 12). Тысяченачальники и сотники допускались к участию в военных советах (I Пар. XIII, 1). При войсках, кроме военачальников и других военных чинов, находились также писцы, дееписатели и составители переписи (III Цар. IV, 4, I Пар. XVIII, 15, 16). В словах пр. Исаии: где осматривающий башни? (Ис. XXXIII, 18) не без основания можно видеть указание на то, что в еврейском войске состояли также начальники, обыкновенно называемые у нас военными инженерами. При Давиде войско в 288 000 человек разделялось на 12 дивизий, из которых в каждой находилось по 2 4 000 воинов, и каждый корпус имел своего военачальника (I Пар. XXVII, 14-19). При Иосафате это деление было несколько изменено и оставалось только 5 неравных корпусов при таковом же числе военачальников (II Пар. XVII, 14-19). В когорте находилось 500 или 600 человек, а в легионе 10 когорт. Легкие войска снабжались легким оружием: луком и стрелами, которыми они пользовались на некотором расстоянии от неприятеля, а тяжеловооруженные имели при себе щит и копье (I Пар. XII, 24). Легкие войска набирались преимущественно из колена Вениаминова (II Пар. XIV, 8). Цари и военачальники имели своих оруженосцев, выбираемых из храбрейших воинов или же из лиц приближенных, которые не только носили их оружие, но и стояли за ними во время сражений, исполняя и передавая их приказания (I Цар. XXXI, 4). Войска возбуждались к храбрости и мужеству напутственными словами священников, на которых лежала обязанность обращаться к ним с речью перед началом битвы. Такова была заповедь Моисея: когда же приступаешь к битве, тогда пусть подойдет священник и говорит народу (Втор. XX, 2). В позднейшие времена сами цари имели обыкновение обращаться к войскам с напутственной речью, как, напр., царь Авия (II Пар. XIII, 4). Наконец, быть может по принесении жертв, трубили тревогу из священных серебряных труб (Чис. X, 9, 10, II Пар. XIII, 12-14). У греков в позднейшее время было в обычае, когда они находились на близком расстоянии от неприятеля, затягивать воинскую песнь, что было, вероятно, прежде в употреблении и у евреев, только они пели не воинскую песнь, а славословие Господу. Поставленные Иосафатом певцы, выступая впереди вооруженных в благолепии святыни, пред началом сражения славословили и говорили: Славьте Господа, ибо во век милость Его (II Пар. XX, 21), затем следовали воинские крики, которые у римлян сопровождались сильным бряцанием копий и щитов, ударяемых одно о другое. Один громогласный воинский крик, несомненно, хорошо известен всем читателям Библии, именно следующий: меч Господа и Гедеона (Суд. VII, 18). Воинские крики пред вступлением в бой были общими на Востоке, что видим, напр., у турок даже и в настоящее время. На означенную воинскую тревогу или воинские крики неоднократно указывается в Свящ. Писании (I Цар. XVII, 52, II Пар. XIII, 15, Иов. XXXIX, 25, Иер. IV, 19). Частые образные указания в Свящ. Писании на воинское искусство и оружие ясны для каждого и без пояснения.