Императрица Цыси. Наложница, изменившая судьбу Китая. 1835—1908 - Цзюн Чан

Глава 12

На страже империи (1875–1889)

С той поры, как в 1875 году его сына забрали и назначили императором, характер великого князя Цюня постоянно менялся. Прежде всего, он стал бояться своей невестки. В состоянии опустошения после потери единственного сына у великого князя открылись глаза на качество вдовствующей императрицы, которого он раньше не замечал: она обладала искусством смертельного укуса, которое редко использовала. Поддержав казнь Крошки Аня в 1869 году и вопреки указаниям Цыси направив участников массовых волнений против миссионеров в Тяньцзине в 1870-м, великий князь Цюнь не боялся возмездия. Теперь он осознал, что Цыси не забыла и не простила того, что он совершил: на протяжении пяти лет угроза ее мести вызывала холодок ужаса. Столь страшное открытие деморализовало его. В своем письме Цыси после того, как увели из дома его сына, он рассказал, как «потерял сознание», услышав о ее решении, и отправился домой, «трепеща всем телом и сердцем как будто в состоянии транса или пьяного угара». Силы оставили его, и он рухнул на кровать, «как бесчувственное бревно». Он лишился былой уверенности, просил прощения за прошлые прегрешения (не называя их), огульно бичевал себя и молил о снисхождении. «Вы видели меня насквозь, – написал он ей. – Прошу у вас незаслуженной любезности» – сохранить жизнь, «жизнь бессловесного болвана и никчемного кретина».

Позже великий князь осознал, что Цыси не уничтожила его, тогда как вполне могла это сделать, а, наоборот, проявила к нему незаслуженную мягкость. Его охватила благодарность к ней, былой страх перешел в благоговейный трепет перед вдовствующей императрицей. Он много времени провел за размышлениями и придумал для себя такой девиз: «Отступи и подумай над тем, как исправить совершенные ошибки» (цуй-сы-бу-го), который заказал вырезать на диске, чтобы повесить его над дверью в своем кабинете. Великий князь Цюнь наполнил свою усадьбу многочисленными напоминаниями об этой истине: от каллиграфических свитков на стенах до надписи, выгравированной на пресс-папье и украшавшей его письменный стол. Он пришел к признанию того, что его былая враждебность к подходу Цыси в отношениях с Западом была продиктована «предубеждениями»; и великий князь перешел в стан самых последовательных приверженцев политики вдовствующей императрицы.

Такая перемена в мироощущении великого князя Цюня произошла к тому же в силу, вполне вероятно, других причин поважнее названных выше. На него произвело большое впечатление то, что Цыси сделала для империи. Например, вернула Синьцзян – огромную территорию в Центральной Азии размером с Британию, Францию, Германию и Италию, вместе взятые. Современный ему историк Х. Морзе в начале ХХ века отметил: «Эта территория принадлежала Китаю на протяжении двух с лишним тысяч лет; принадлежала безоговорочно, когда центральное правительство находилось в силе, едва подчинялась слабой центральной власти Поднебесной и получала свободу в периоды смуты… Синьцзян часто порывал с Китаем, но потом снова подчинялся китайскому правлению». Последний разрыв с Пекином случился в начале 1860-х годов в результате Тайпинского восстания. Большая часть оторвавшейся от империи территории находилась под контролем магометанского вождя Якуб-бека, которого Чарльз Денби, позже служивший американским послом в Китае, назвал «авантюристом». Цыси вынашивала планы возвращения Синьцзяна под контроль Пекина. Свое решение она приняла вразрез с советом боцзюэ Ли, предлагавшего отказаться от этой территории и предоставить ее властям возможность образовать подвассальное империи государство «наподобие Вьетнама и Кореи».

Подвассальные государства представляли собой мелкие самостоятельные страны по периметру границы Китая, власти которых самостоятельно проводили внутреннюю политику, однако признавали господство китайского императора через периодическое предоставление подати и согласование с китайцами каждого нового правителя. Наряду с Вьетнамом и Кореей среди подвассальных государств числились Непал, Бирма, Лаос и острова Люцю (Рюкю). Боцзюэ выступал за то, чтобы перевести Синьцзян в разряд таких стран. Этому боц-зюэ Синьцзян представлялся «несколькими тысячами ли бесплодной земли», «не заслуживал того», чтобы его возвращать; даже если народ этой территории удастся покорить, «долго удержать его в своем подчинении не удастся, так как свои планы на Синьцзян вынашивают все его соседи: Россия на севере, Турция, Персия и прочие магометанские страны на западе, а также Британская Индия на самом юге…». Возвращение Синьцзяна, предупреждал боцзюэ, потребует продолжительного перехода войск по пустыне и ведения затяжных военных действий, а средства на это у империи отсутствуют. Такого же мнения придерживался покойный хоуцзюэ Цзэн, обладавший изрядным талантом стратега, а теперь к тому же его стал разделять сам великий князь Цюнь.

Однако Цыси в самостоятельности Синьцзяну отказала, и как только в 1875 году она вернулась к власти, то тут же отправила туда генерала Цзо Цзунтана отвоевывать мятежную территорию обратно. Данную экспедицию ей пришлось снаряжать в срочном порядке, так как русские уже на протяжении четырех лет занимали ключевую область вдоль течения реки Или. Если китайцы упустят время, русские будут владеть этой областью в силу свершившегося факта.

В интересах финансирования военной экспедиции Цыси выбила деньги из провинций и уполномочила генерала Цзо Цзунтана на получение кредита в размере 5 миллионов лянов у иностранных банков. Следя за продвижением войска Цзо Цзунтана по подробным донесениям генерала, Цыси изо всех сил старалась удовлетворить его постоянные просьбы, а он чаще всего просил деньги. Закаленный воин генерал Цзо в свои шестьдесят лет, отправившись в экспедицию через пустыню, вез с собой гроб, чтобы все знали о его решимости воевать до победного конца. Он провел предельно жестокую, зато, без сомнения, успешную военную кампанию. К началу 1878 года он заново покорил практически весь Синьцзян. В его словаре отсутствовало слово «милосердие», зато он повсеместно устраивал резню. В соответствии с цинским кодексом захваченных сыновей и внуков Якуб-бека (который к тому времени умер) кастрировали, а потом отдали в рабство. Европейцы пребывали в ужасе, но даже умеренные китайские дипломаты настаивали на оправданности подобного наказания и осуждали представителей Запада за «вмешательство во внутренние дела другого народа».

Цыси действия генерала Цзо и методы ведения им своего дела одобрила. После восстановления власти Пекина над Синьцзяном она воспользовалась советом этого генерала и постепенно превратила данную территорию в провинцию вместо того, чтобы наделить правами автономии. Там развернули войсковые гарнизоны; солдаты приступили к освоению целинных земель, чтобы содержать себя в свободное от подавления восстаний местного населения время.