Избранное - Ба Цзинь

Раскрасневшееся было лицо Юань Жуньшэня сразу стало мертвенно-бледным. Смежив глаза и приоткрыв рот, он еле слышно вздыхал.

Гневное выражение появилось на лице Ду Дасиня, он как будто боролся с какими-то мрачными мыслями. Однако никто не обратил на него внимания. Все искали слова и не находили их. Ли Лэну, как хозяину, пришлось первым нарушить пугающее молчание:

— Дасинь, настала твоя очередь! Давай же, начинай!

— Моя очередь? Но я не умею рассказывать! — ответил Ду Дасинь холодным тоном, в которым угадывалось, однако, страдание. Все опешили, не понимая, что случилось. Но собравшимся был известен его странный нрав, так что никто не пустился в расспросы.

— Ладно, я расскажу вместо тебя. — Отказ Ду Дасиня поставил Ли Лэна в неловкое положение, но он счел своим долгом хозяина прийти гостю на выручку.

В этот момент вошла Ли Цзиншу и позвала гостей в столовую. Там уже был накрыт стол, служанка разносила блюда.

После трапезы Ли Лэн рассказал очень красивую и возвышенную историю, которая заставила всех забыть о происшедшем. В гостиной воцарилась радостная атмосфера, разговоры и смех звучали допоздна.

ДУ ДАСИНЬ И ЛИ ЦЗИНШУ

Покинув особняк Ли Лэна, гости подозвали рикш, расселись по коляскам и уехали восвояси. Один Ду Дасинь пошел домой пешком.

Мягкое дуновение весеннего ветерка овевало его лицо, и он чувствовал, как проясняются мысли. Прошедший день был одним из самых необычных в его жизни. Он словно вошел в таинственный мир снов, его привычное хладнокровие было нарушено. Но вот он покинул мир снов, он идет ясным весенним вечером по широкому и тихому в такой час проспекту. Теперь он может спокойно припомнить и обдумать все случившееся.

Он с тревогой вспомнил о своих ощущениях в тот момент, когда Юань Жуньшэнь закончил свое повествование. Что он испытывал тогда? Гнев, ревность, отчаяние — но почему? Что его мучило? Кто его обидел — Юань Жуньшэнь? Но ведь он питал к этому человеку только сочувствие, он стал лучше относиться к нему после его рассказа. Может быть, его взволновали самые последние фразы Юаня? Да! Но какое отношение они имели к нему, Дасиню? Чем ему мешает то, что Юань Жуньшэнь полюбил Ли Цзиншу или любую другую женщину? Раз он сочувствует этому человеку, он должен хотеть, чтобы Ли Цзиншу ответила ему взаимностью, чтобы они жили в счастье и любви… Но тут Ду Дасинь почувствовал, что он уже как будто не один, как будто есть другое, новое «я», которое спорит с теперешним. Это новое «я» кричит: «Ли Цзиншу не может принадлежать Юань Жуньшэню!» И его теперешнее «я» покорилось. Да, Ли Цзиншу не должна принадлежать Юань Жуньшэню. Этого он, Дасинь, не сможет вынести. Почему — он и сам не мог объяснить словами, но подспудно он ощущал: Юань Жуньшэнь может влюбляться в какую угодно женщину, но только не в Ли Цзиншу. Почему — он опять-таки не смог бы объяснить.

На него смотрели с улыбкой большие, манящие глаза — он знал, чьи это глаза. Перед ним возникло красивое лицо, он услышал чарующее пение. Он был доволен — ведь она знала, кто автор слов песни, они ей нравились, она хотела их петь! Он почувствовал себя счастливым.

Да, она нежная, красивая — но какое отношение это имеет к нему? Он не мог взять в толк, почему какая-то девушка не выходит у него из головы, почему он не может думать ни о чем другом. Наконец пришел ответ: он влюбился в Ли Цзиншу, и, по всей вероятности, это случилось не сегодня. Одновременно пришел ответ и на другой вопрос: он не хочет, чтобы Юань Жуньшэнь любил Ли Цзиншу именно потому, что сам любит ее.

Может быть, и Ли Цзиншу способна полюбить его? А вот Юань Жуньшэня она полюбить не может, они слишком несхожи взглядами и характерами, да и все поведение девушки наводит на эту же мысль. Но ведь Юань Жуньшэнь действительно без памяти любит ее, он даже намекал на самоубийство, если будет отвергнут. Не заставит ли это смягчиться сердце Ли Цзиншу? И что он сам будет тогда делать?

Но сегодня — после того как Дасинь услышал пение Ли Цзиншу — несомненным является то, что он горячо любит ее и должен отдать себе в этом полный отчет. Но как же случилось, что он полюбил девушку из буржуазной семьи? Это ужасно, это невозможно. Ведь он же твердо решил больше никого не любить, решил пожертвовать личным счастьем ради спасения человечества. И теперь он будет отдавать часть своих слабых сил этой любви, да еще к буржуазке? Нет, этого не может, не должно быть!

И все-таки он любит ее, любовью искренней и чистой. При мысли о ней его сердце начинает пылать огнем. Еще недавно ему казалось, что его сердце окаменело, обратилось в мертвую золу, но камень рассыпался, в золе вновь вспыхнуло пламя.

Что же теперь — жалеть, что он часто посещал дом Ли Лэна? Поздно. Значит, остается одно: объясниться с Ли Цзиншу. Не исключено, что и она сможет полюбить его. Но в состоянии ли она покинуть зажиточную среду и жить скудно, как и он сам? Его могут арестовать, посадить в тюрьму, убить. Что тогда будет с ней? Вправе ли он обрекать девушку на страдания? Если он вправду любит ее, он должен сделать все, чтобы она была счастлива, но он может предложить ей лишь страдания и, что еще более нестерпимо, страх перед будущим. Какое счастье может обещать другому он, отказавшийся от мечты о счастье? А она? Пусть даже из любви к нему она откажется от обеспеченной жизни, решится делить с ним все трудности, что даст ей эта любовь? Возможность ареста, гибели, одиночества? У кого хватит жестокосердия обречь такую милую девушку на столь плачевную судьбу!

Его собственная участь ясна: тюрьма и смерть. Он сделал свой выбор: он будет мстить за своих соотечественников, а если не сможет достичь цели, то должен геройски погибнуть, чтобы показать пример молодежи и призвать ее продолжить его дело. Чем трагичнее будет его судьба, тем лучше. Но если и ей придется разделить все то, что выпадет на его долю, если ей придется ради него пожертвовать своей молодостью, красотой, своим талантом… Как это ужасно, как жестоко!.. Нет, он не должен любить ее, по крайней мере должен сделать так, чтобы она не узнала о его любви. Но сейчас у него недоставало для этого сил.

Он заблудился и уходил все дальше от своего дома. Противоречивые мысли сверлили его мозг. В памяти то и дело возникали ее голос, ее походка, ее речи. Он подумал даже, что ее образ владеет им, как свирепый тиран своими подданными.

Лишь около одиннадцати он, пошатываясь от усталости, добрался до дома. Пот ручьями струился с его лба, в голове царила полная сумятица. Но спать не хотелось. Он растворил окно и стал смотреть на залитый лунным светом переулок.

Вдруг где-то неподалеку раздался крик: «Продаем детей!» Этот полный отчаяния возглас принадлежал мужчине, судя по выговору, шаньдунцу. Скоро Ду Дасинь увидел его. Он нес на коромысле две корзины. Из одной выглядывали головы двух девочек, из другой — три мальчишеские головки. Позади плелась женщина с распущенными волосами.

«Продаем детей!» «Торговец» прошел под окном Ду Дасиня и скрылся из виду. Но его отчаянный крик продолжал звучать в темном весеннем воздухе. Вне себя Ду Дасинь заткнул руками уши.

В тот самый момент, когда Ду Дасинь из своего окна смотрел на освещенный луной переулок, на другой улице на балконе особняка стояла, опершись на перила, молодая девушка. То была Ли Цзиншу.

Она любила лунные ночи и часто подолгу не ложилась спать. Но на этот раз с ней творилось что-то непривычное. В ее памяти отчетливо звучали слова Юань Жуньшэня: «Если и на этот раз меня ждет такой же финал, мне останется только самому покончить счеты с жизнью».

Она никак не ожидала того, что произошло сегодня, не могла предположить, что Юань Жуньшэнь будет при всех домогаться ее любви, да еще угрожать самоубийством. Как же ей быть? Ответить согласием или отказать? Говоря по правде, она не находила в Юань Жуньшэне особых недостатков, более того — в глазах общества он наверняка является завидным женихом. История его неудачной любви вызвала в ней сочувствие и жалость. Она подумала, что ему и вправду будет трудно вынести второй такой удар, хотя не очень-то поверила в возможность самоубийства.

Однако она не находила в нем и особых достоинств, не считала его симпатичным человеком. Она стала спрашивать себя: любила ли она его прежде? Нет. Любит ли она его сейчас? Конечно же, нет. Сможет ли полюбить в будущем? Нет, ни в коем случае!

Эти ответы рождались в самой глубине ее души, а сердце никогда еще не обманывало ее. У нее не возникало даже мысли полюбить Юань Жуньшэня — настолько разными они были по натуре, по воззрениям. Ей казалось, что Юань Жуньшэнь не сможет понять ее до конца. Ведь он был эгоистом и не скрывал этого. Разве он не провозглашал, что думает лишь о собственном счастье и не согласится «вырвать из своей головы волос, даже если это поможет Вселенной»[11]? У нее свои мечты и идеалы, у него свои. В сущности, у него такие же жизненные принципы, как и у ее отца. Как же она сможет полюбить такого человека?