«Умрем же под Москвой!» Свастика над Кремлем - Вячеслав Шпаковский

– Хорошая мысль, – заметил второй военпред, – я сам и брошу, а вы все постойте за углом в сторонке…

Спустя несколько минут и охрана, и сидевшие внизу шоферы горкомовских машин с удивлением наблюдали, как все собравшееся наверху высокое начальство вдруг за какой-то странной надобностью отправилось на хозяйственный двор позади здания и почему-то выстроилось за углом дома, тогда как всех, кто в это время там находился, попросили уйти.

– У нас в каждый ящик с гранатами вложена памятка! – крикнул начальник кроватной мастерской. – Ну а вы-то уж человек опытный, поймете, какое кольцо надо первым выдергивать, а какое вторым.

Майор согласно кивнул головой, взял в руку небольшой шарик гранаты и, подойдя к бочке с водой, ловко выдернул сначала одно кольцо, а затем другое. Из гранаты тотчас пошел дым и раздалось шипение. Майор бросил гранату в бочку с водой и отбежал за угол дома.

– Ну вот сейчас, – сказал Степан Евгеньевич, – один, два, три, четыре…

Рвануло при счете пять, из лопнувшей по шву и пробитой осколками бочки во все стороны хлынула вода, пошел дым, на асфальте образовалась большая лужа.

– Ну как? – довольно потирая руки, спросил Ковальчук. – Довольны вы или еще бросать будем?

– Да уж куда там. Всю бочку разворотило, вряд ли новое испытание что-то добавит.

– Плохая у тебя граната, – заметил ему начальник консервного завода. – Подумаешь, в воде взорвалась. Моя граната еще бы пол-угла дома разнесла. А это что, пукалка какая-то. Ну так и моя тоже в воде взрывается, только вот испытать ее здесь нельзя…

– Да не ссорьтесь, – заметил секретарь горкома. – Дело у нас общее, возможности так себе, так что исходите из того, что у кого под руками. У нас тут вон вообще есть товарищи, которые гранаты из разделочных досок делают, а вы…

Все вновь поднялись в зал, где слово взял председатель кооператива «Красный гвоздь»:

– Мы скооперировались с артелью, что раньше делала разделочные доски и ракетки для настольного тенниса. И вот что у нас получилось: доска – основа с довольно длинной ручкой. К ней с двух сторон приклеиваются стандартные 200-граммовые динамитные шашки для взрывных работ. Потом все это обкладывается надрубленными восьмидюймовыми гвоздями и обматывается изолентой. В одну из шашек вставлен капсюль-детонатор и бикфордов шнур. Поджигаешь и бросаешь. Вес 900 граммов, далеко не метнешь, но зато взрывается так, что фрицам мало не покажется.

– Такие еще в Первую мировую войну французы против немцев применяли. Вот уж не думал, что встречу такое у нас. Но если действует, то… почему бы и нет. Сколько вам привезли динамитных шашек?

– Пять тысяч, так что за 2500 гранат мы отвечаем. Работаем в три смены, многие рабочие перевыполняют план, хотя гвозди приходится рубить топорами. Никакого оборудования у нас для этого нет.

– А отправляете куда их? – В наше пензенское ополчение. Они попервоначалу, конечно, ругались, мол, что это вы нам за дерьмо такое суете, но когда попробовали, то оценили. Говорят, побольше нам таких «гвоздевых бомб» давайте.

Последним выступал представитель бумагоделательного предприятия «Маяк революции», где гранаты делали и вовсе из бумаги. Накатывали проклеенную бумагу в несколько слоев, вставляли взрыватель и заливали готовую гранату тринитротолуолом, который понемногу делали на местном заводе минеральных удобрений. Оказалось, что у них был большой запас типографского шрифта. Так вот заводчане переливали его в длинные и тонкие прутки, насекали и в виде спирали наматывали на корпус гранаты, так что при взрыве она давала множество тяжелых и острых осколков, разлетавшихся метров на 25, поэтому бросать ее нужно было как можно дальше.

Военпреды остались довольны и попросили лишь сделать все возможное, чтобы увеличить выпуск столь необходимых фронту гранат.

Когда все уже разошлись, старший из военпредов сказал секретарю горкома:

– Вы, конечно, знаете, что ваш город будет сдан немцам. Для обороны его местоположение неудобно, они его обязательно обойдут танками и только потом будут брать силами пехоты. Так вот нужно любой ценой задержать здесь немецкие войска. Привлечь для этого все истребительные отряды и бойцов народного ополчения. У вас есть хороший естественный рубеж – река Сура, которая течет у вас прямо через город. Все мосты, естественно, после того, как по ним пройдут наши отступающие войска, нужно будет взорвать, так что это немцев задержит. Насколько я знаю, сейчас у вас в городе создается подпольная организация, в лесах закладываются партизанские базы. Вот и постарайтесь их хорошенько вооружить, чтобы им было бы чем бить фашистов, пока мы не отобьем и ваш город, и все другие обратно. Рогатки делаете?

– Этого добра хватает, – заверил его секретарь. – И в мастерских, и где только можно в сельских кузнецах их куют, а молодежь обучают, как их закладывать в «обманы». Немцы еще пожалеют, что к нам сунулись, запомнят, так сказать, на всю оставшуюся жизнь!

* * *

Тем временем Иван Петрович Паршин, нарком минометного вооружения, отбыл из Пензы, но вместо себя тут же прислал своего заместителя, чтобы тот курировал все вопросы создания и испытания новых 82-мм снарядов. Несколько опытных снарядов и две пусковые трубы для них сделали буквально за один день и так же быстро в другом цехе сделали 305-мм реактивную мину и к ней трубчатую пусковую установку.

Вечером того же дня первые снаряды отстреляли, и выяснилось, что действуют они в общем-то неплохо, хотя максимальная дальность полета и уменьшилась на 500 метров. Однако осколочное действие оказалось очень сильным, значительно сильнее, чем у штатного снаряда. Точность стрельбы также увеличилась в несколько раз. Правда, делать заряды для двигателя к этим снарядам оказалось гораздо сложнее, равно как и точить к ним сопловый блок. Доверить эту операцию можно было только самым опытным сверловщикам, но все понимали, что это лишь первые шаги.

Зато труба для прицельной стрельбы с плеча в самом начале показалась всем бесполезной. Дело в том, что вращающийся в ней снаряд создавал такое сильное давление на стенки трубы, что удержать ее в руках даже физически очень сильному бойцу оказалось практически невозможно. Тогда решили поставить блок с прямыми соплами, как и раньше, а стабилизировать снаряд при помощи раскрывшегося в полете оперения.

На следующий день начали испытывать новые снаряды, изготовленные за ночь, и тут же выяснилось, что для того, чтобы стрелять из этой самой трубы, боец должен быть облачен в противогаз и защитный костюм из резины, потому что факел огня, вылетавший из нее, снаряд давал такой, что опалил стрелявшему из него солдату все лицо, и хорошо еще, что он каким-то чудом успел закрыть глаза и они у него не пострадали.

Было определено, что расчет «трубы» должен состоять как минимум из двух человек: стрелка и заряжающего, вставляющего сзади в нее снаряд и подсоединяющего идущие от него к генератору электрические провода. Дальше выяснилось, что поскольку генератор вырабатывал ток посредством нажатия руки на рычаг, как это было в выпускавшихся в это время безбатарейных карманных фонариках, одновременно и целиться, и нажимать на этот самый рычаг было нельзя, так как при этом сбивалась наводка. Значит, под трубу оказались нужны ножки, причем очень легкие и желательно раздвижные, чтобы регулировать положение «трубы» по высоте. Наконец, было очень важно, чтобы в момент выстрела позади стрелка никого не было, так как поток газов, истекавших назад, создавал опасную зону на расстоянии не менее 30 метров.

Присутствовавшим здесь же военным последнее очень не понравилось. Они начали говорить, что поднимаемая стрелком пыль и облако газов будут демаскировать позицию, занятую подобным оружием, и, значит, ее можно будет легко обнаружить и уничтожить после первых же выстрелов. «Но ведь ее не трудно поменять! – резонно заметил на это им Шелест. – Труба-то ведь совсем не тяжелая: всего каких-то 9 кг, то есть она даже легче, чем ручной пулемет Дегтярева».

И тут Березкину пришла в голову весьма счастливая мысль. «А что, если, – заявил он, – разместить этот реактивный снаряд не у заднего среза трубы, а точно у нее посредине, за ним пороховой выбрасывающий заряд, а после него одинакового веса со снарядом противомассу. Тогда при выстреле снаряд полетит вперед, а противомасса назад. Двигатель заработает не сразу и никого не обсмалит, пыли и газа позади тоже будет меньше – одним словом, в этом что-то есть!»

Пришлось мастерам тут же с ним садиться и вместе ломать голову над тем, как бы это все поскорее сделать. Потом они буквально бегом направились в цех, и там, за выделенной им выгородкой, быстро сделали все необходимое. В качестве метательного заряда использовали охотничий бездымный порох, два пыжа выточили из сосновых болванок, а роль противомассы сыграла охотничья дробь, засыпанная в холщовый мешочек. Придумали, где именно разместить электрический запал, как лучше подсоединить провода, и тут же потащили новый выстрел на испытания. Выстрелили тут же, вдоль забора завода, и, ко всеобщему удивлению, испытание оказалось успешным. Стрелявший боец, предварительно надевший противогаз, не ощутил ни малейшей отдачи – это во-первых, а во-вторых, хотя бы какого-то воздействия на него реактивных газов! Граната же пролетела вдоль забора 200 метров и, ударившись о стенку, проделала в ней большую дыру, которую бдительной охране пришлось тут же и заделать с помощью колючей проволоки.