За бортом по своей воле - Ален Бомбар

14 часов 30 минут. Ну вот, все как вчера: полный штиль и обвисший парус. Даешь пассат! Может мне кто-нибудь скажет: ничего, зато это признак того, что земля близка. Так покажите мне ее! Но я и завтра не надеюсь ее увидеть, так как вряд ли сдвинусь с места.

Прошло уже двое суток с тех пор, как я видел эти пресловутые стаи птиц. Думаю, что восемьдесят-то миль после этого я прошел. Где же земля?

16 часов. Хочется искупаться и заодно осмотреть днище лодки. Она-то должна добраться до берега, пусть даже через месяц, если только не помешает какая-нибудь рыба-меч!

16 часов 30 минут. Море взволновалось, значит где-то есть ветер, но здесь у меня пока лишь слабое дуновение. Жара и жажда. Господи, продли мне жизнь хотя бы для того, чтобы я мог выпить залпом два литра молока.

Мне вспоминается, как я принимал ванны вместо того, чтобы их выпивать. Мир все-таки плохо устроен. Там я мог спокойно по рассеянности не закрыть кран. Здесь моя жизнь зависит от десятка литров воды.

17 часов. До Доминики меньше 40 миль, но мне ее никогда не достигнуть: нет ветра. (Дальше совершенно беспорядочным почерком, какого у меня не было никогда, написано: «какой ужасный день впереди!»).

Снова произвожу длинный подсчет, начиная со времени первого определения координат.

19 октября – 15°, время – 12 часов 15 минут.

14 ноября, время – 14 часов 00 минут: разница 1 час 45 минут, 41°, значит пройдено 1568 миль со скоростью 59 миль в сутки.

8 декабря, время – 15 часов 10 минут, следовательно, я нахожусь на 59°, и пройдено с 14 ноября еще 1044 мили со скоростью 43,5 мили в сутки. Значит, теперь мне остается 116 миль. Кстати, такое расстояние «устроило» бы и моих знаменитых птиц, тех, что должны появляться не далее 200–300 миль от берегов. В таком случае, судя по карте, земля должна показаться в среду, в четверг или в пятницу… если будет ветер. Пока что он едва ощутим.

Вторник 9 декабря. 15 часов. Со вчерашнего вечера, с 7 часов, подул ветерок. Хоть бы он не утих! Солнце все так же безжалостно печет. Всю ночь меня преследовали кошмары. Берега не видно, и было бы чудо, если бы он появился, так как я прошел за это время слишком малое расстояние. Сегодня утром видел еще трех тропических белохвостов, и они кричали. Если не ошибаюсь, птицы не должны кричать, когда они находятся далеко от земли. Придумал меню обеда, который я закажу за счет одного моего знакомого, державшего пари, что мне не доплыть. На всякий случай предусмотрел даже три варианта: либо гусиная печенка с трюфелями, суфле из креветок, утка с кровью, картошка «пай», различные сыры, омлет с ромом и вареньем и охлажденные фрукты в шампанском; либо омар «термидор», куропатка с трюфелями, зеленый горошек, различные сыры, блины «Сюзетт» (дюжину) и охлажденные фрукты в шампанском; либо, наконец, салат из раков, дюжина улиток, заяц по-королевски, паровая картошка или козий бок, различные сыры, омлет с ромом и вареньем и ананас в креме из кирша. А вина я выбрал такие: мускатель, поммар 28, вон-романе 1930 года, мутон-ротшильд 1947 года, шато-икем 1929 года, старый кюр и в заключение сигару.

«АРАКАКА». ПРИБЫТИЕ

Чудо произошло опять в среду! В то утро, помню, мне было очень трудно встать. Я просыпался обычно с восходом солнца, но последнее время уже не спешил окинуть взглядом горизонт, так как был уверен, что он пуст, как всегда. Поэтому я выжидал лежа, словно ночь еще не кончилась, пока солнце не поднимется выше и его лучи не начнут жечь мне лицо. И на этот раз, часов в 10, я начал неторопливо осматриваться, как вдруг подскочил, словно меня ударило током, и воскликнул:

– Корабль!

Действительно, справа по борту в двух с половиной милях от меня, пересекая мой курс, шел корабль. Это было крупное грузовое судно водоизмещением примерно в 7000 тонн. Оно двигалось на небольшой скорости. Меня, по-видимому, не заметили. Я бросился к гелиографу, чтобы обратить на себя внимание отраженным лучом солнца, как дети, пускающие зайчики в глаза прохожим.

Через некоторое время, которое мне показалось вечностью, меня заметили, и судно, изменив курс, направилось в мою сторону.

Настроение мое мгновенно улучшилось. Я почему-то сразу подумал, что это судно идет в один из портов Антильских островов и что земля, следовательно, близко. Быстро поднимаю мой маленький трехцветный флаг, укрепленный на конце весла. Какова же была моя гордость, когда я увидел, как на приближающемся судне трижды приподнялся и приспустился флаг «Юнион Джек»: так приветствуют только военные суда, встреченные в открытом море. Отвечаю, размахивая своим флажком. Но вот судно поравнялось со мной, и капитан поднимает рупор.

– Нужна помощь? – спрашивает он по-английски.

Я отвечаю:

– Скажите, пожалуйста, точное время и точную долготу.

– 49°50 .

Разница по сравнению с моими расчетами составляла ровно 10°, иначе говоря 600 миль.

Оглушенный этим известием, словно ударом молота по голове, в полнейшем отчаянии, я схватился за весла и начал подгребать к борту судна, лихорадочно твердя: «Тем хуже! Я вынес 53 дня! Хватит!»

Капитан спросил:

– Хотите подняться на борт?

Я подумал: «Тем хуже, пусть берут на борт, опыт окончен. В конце концов 53 дня в океане – прекрасное доказательство».

Поднимаюсь на борт «Аракаки», большого грузо-пассажирского судна, следующего из Ливерпуля. Меня встречает довольно полный и очень живой человек небольшого роста. На вид ему лет пятьдесят. Это капитан Картер из Ливерпуля. Он тотчас же предлагает:

– Мы вас доставим вместе с вашей лодкой в Британскую Гвиану, в Джорджтаун.

Сначала я соглашаюсь, но тут же вспоминаю о случае с «Сиди Феррук». Одновременно я представляю себе, как мои друзья, булонские моряки, скажут мне:

– Эге! Ты все-таки не переплыл Атлантический океан!

И тогда 53 дня жестоких испытаний потеряют всякую цену. Несмотря на то что моя теория получила достаточное подтверждение, для простых людей и особенно для мореплавателей сам факт, что я добрался до берега не на лодке, означал бы, что опыт не удался. Для того чтобы мой опыт мог спасать жизнь людей, нужно было обязательно с честью довести его до конца. Какую надежду породило бы среди моряков его успешное завершение! Поэтому я тотчас же взял себя в руки и попросил у капитана некоторое время для размышлений. Он предложил мне пока принять душ; я последовал его совету с благодарностью. Из душевой кабинки я совершенно случайно услышал разговор двух офицеров: «От этих французов никогда не знаешь, чего ждать!»

Итак, решение принято: буду продолжать плавание. Мысленно прикидываю – при той же скорости мне потребуется еще недели три. Сегодня 10 декабря, значит я буду на твердой земле числа 3 января; в таком случае для определения координат мне нужно книгу «Морские эфемериды»[56] на 1953 год.