Сергей Есенин - Юрий Прокушев

Когда читаешь эти строки, то кажется, что они написаны сегодня. А между тем написаны они почти полвека назад! И напечатаны впервые осенью 1923 года. Тогда в двух номерах газеты "Известия" был опубликован очерк Есенина об Америке - "Железный Миргород", из которого нами приведены эти строки.

Мысли очерка найдут скоро свое выражение в поэзии Есенина. Вспомним монолог комиссара-большевика Рассветова из пьесы Есенина "Страна негодяев". Как далеко сумел заглянуть поэт в черное будущее Америки Рокфеллеров и морганов еще тогда, в двадцать третьем году:

Места нет здесь мечтам и химерам,

Отшумела тех лет пора.

Все курьеры, курьеры, курьеры,

Маклера, маклера, маклера.

. . . . . . . . . . . . . . . . .

На цилиндры, шапо и кепи

Дождик акций свистит и льет.

Вот где вам мировые цепи,

Вот где вам мировое жулье.

Если хочешь здесь душу выржать,

То сочтут: или глуп, или пьян.

Вот она - мировая биржа!

Вот они - подлецы всех стран.

После "Известий" Есенин многие свои новые стихи и поэмы публикует в газете. Особенно много печатается он в 1924 - 1925 годах в газетах "Бакинский рабочий" и "Заря Востока".

По-братски, с живым участием относятся к поэту бакинские журналисты и прежде всего редакция газеты "Бакинский рабочий" и ее главный редактор П. И. Чагин. В 1924 - 1925 годах Есенин - один из самых активных сотрудников газеты "Бакинский рабочий", неоднократно откликается на просьбы и предложения газеты.

П. И. Чагин рассказывает, как была создана Есениным "Баллада о двадцати шести". "Есенин еще в Москве, - вспоминает Чагин, - признавался мне, что тема гибели 26 бакинских комиссаров волнует его... Я вооружил Есенина материалами о 26 бакинских комиссарах - недостатка в них в Баку не было... Есенин жадно набрасывается на эти материалы и запирается в моем редакторском кабинете.

Под утро приезжаю в редакцию и вижу: стихи "Баллада о двадцати шести" на столе. И творец этой жемчужины советской поэзии лежит полусонный на диване, шепча еще неостывшие строки:

Пой, поэт, песню,

Пой.

Ситец неба такой

Голубой...

Море тоже рокочет

Песнь.

26 их было,

26.

В ближайшем номере, 22 сентября, "Баллада о двадцати шести" была напечатана в "Бакинском рабочем".

Кроме "Баллады о двадцати шести", в "Бакинском рабочем" впервые были напечатаны стихи: "Отговорила роща золотая...", "Пушкину", "Я иду долиной. На затылке кепи...", "Спит ковыль. Равнина дорогая...", "Русь советская", "Сукин сын", "Письмо деду", "Шаганэ ты моя, Шаганэ!..", "Неуютная жидкая лунность...", "Синий май, заревая теплынь..." - сорок шесть стихотворений!

1 и 3 мая 1925 года в газете "Бакинский рабочий" впервые была опубликована поэма "Анна Снегина", ставшая ныне подлинной классикой. До последних дней жизни редакция "Бакинского рабочего" была для Есенина поистине родным домом.

"Дружище Сергей, крепись и дальше. Что пишешь? Персидские мотивы продолжай, невредно, но работай над ними поаккуратней, тут неряшливость меньше всего уместна, - дружески советует в одном из писем к Есенину П. И. Чагин. - Вспомни уклон в гражданственность, тряхни стариной - очень неплохо было бы, чтобы соорудить что-нибудь в честь урожая, не браваду и не державинскую оду, а вещь, понимаешь?"

В 1925 году редакция "Бакинского рабочего" выпустила книгу Есенина "Русь советская", с предисловием П. И. Чагина. В том же году редакция газеты "Заря Востока", в которой Есенин также много печатался в последние годы жизни, выпустила книгу поэта "Страна советская". В этих книгах звучал голос новой России, ее мечты, надежды и тревоги.

Само революционное время требовало от художника нового подхода к изображению жизни, и Есенин это понимал:

Издатель славный! В этой книге

Я новым чувствам предаюсь,

Учусь постигнуть в каждом миге

Коммуной вздыбленную Русь.

"ЧУДЕСНОЕ НАСЛЕДСТВО..."

Творчество Есенина не сразу предстало перед читателем в своем большом и главном. После его смерти мутная пена "есенинщины", не без помощи "друзей" поэта, временами скрывала от читателей подлинного Есенина (достаточно вспомнить печальной памяти "Роман без вранья" А. Мариенгофа, книжку А. Крученых "Черная тайна Есенина" и др.).

М. Горький, А. Толстой, Л. Леонов, Б. Лавренев, Д. Фурманов - многие художники слова в своих высказываниях, статьях о Есенине и его поэзии показали, в чем неувядаемая сила его стихов, сила великого национального поэта.

"Мы потеряли великого, русского поэта", - писал Максим Горький, потрясенный смертью Есенина.

В 1926 году Горький написал воспоминания о поэте, в которых подчеркивал гуманизм, удивительный размах, силу лиризма его поэзии.

Глубоко национальная основа поэзии Есенина всегда волновала Алексея Толстого. После смерти Есенина он писал: "Умер великий национальный поэт. Он уже стучался во все стены. Он сжег свою жизнь, как костер. Он сгорал перед нами... Его поэзия есть как бы разбрасывание обеими пригоршнями сокровищ его души. Считаю, что нация должна надеть траур по Есенину".

"Это был великий художник, - убежденно говорил Александр Серафимович. С огромной интуицией, с огромным творчеством, единственный в наше время поэт. Такой чудовищной способности изображения тончайших переживаний, самых нежнейших, самых интимнейших, - ни у кого из современников... Чудесное наследство".

Дмитрий Фурманов записывает в своем дневнике: "...Большое и дорогое мы все потеряли. Такой это был органический, ароматный талант, этот Есенин, вся эта гамма простых и мудрых стихов. - нет ей равного в том, что у нас перед глазами".

А Владимир Маяковский, в сердце которого в те дни рождались строки стихотворения "Сергею Есенину", решительно выступал против панибратского отношения к памяти поэта и его имени со стороны некоторых "друзей" Есенина: "Сережа как литературный факт - не существует. Есть поэт - Сергей Есенин. О таком просим и говорить".

Позднее, вспоминая декабрьские дни 1925 года, когда Москва хоронила Есенина, Юрий Либединский рассказывал: "Перед тем как отнести Есенина на Ваганьковское кладбище, мы обнесли гроб его вокруг памятника Пушкину. Мы знали, что делали, - это был достойный преемник пушкинской славы".

Некоторые пишущие о Есенине старались распространить мнение, что круг есенинских друзей и знакомых из литературной среды был якобы весьма ограничен и включал главным образом имажинистов и близких к ним людей.

Мнение это, бытующее и поныне, на самом деле далеко от истины.

Всеволод Иванов, Николай Тихонов, Василий Наседкин, Петр Орешин, Александр Ширяевец, Юрий Либединский, Николай Никитин, Владимир Кириллов, Всеволод Рождественский, Сергей Городецкий, Тициан Табидзе, Паоло Яшвили, Сергей Коненков, Василий Качалов, Леонид Леонов, Григорий Якулов, Петр Чагин и другие видные писатели, художники, журналисты близко знали Есенина, относились к поэту заботливо и дружески. "Редкий из писателей и поэтов с ним не был знаком", - отмечает в своих воспоминаниях поэт Василий Наседкин.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});