Глазами суицидника - Капан Паштиль

и способен с собой справляться. Возможно, это так и есть, но только в условиях райского сада. Да, здесь можно себя успокоить, а что будет, если ты попадёшь в более экстремальное положение, ты будешь таким же хладнокровным как сейчас?

– Та паника, которую ты приобрёл в последней своей жизни, может легко разгореться как непотушенный уголёк, – подхватил словесную эстафету Гриша и продолжил свою аналогию с огнём. – Если совпадут определённые условия, в случае с огнём это жаркая и сухая среда, то тлеющие угольки вспыхнут и разгорятся с новой силой. Если ты упустишь момент и вовремя не затушишь, весь твой ужас повторится и в следующей жизни. Всё будет то же самое, только участники будут другие.

– А это совершенно не в наших интересах, – продолжил говорить глава рода. – Нам нужно сделать тебе ещё одну прививку, наступает следующий этап в твоей реабилитации, победа над страхом. А что бы победить своего соперника, нужно его досконально изучить, чем мы с тобой и займемся.

– У меня есть авантюрное предложение, – вмешался в разговор Гриша. – Возможно, у вас есть кто-нибудь на примете, кто совсем страх потерял? Есть ли беспринципный человек, который например, по головам пойдёт, чтобы завладеть чужим имуществом и без зазрения совести продолжит жить дальше припеваючи? Идея в том чтобы такого бесстрашного человека, со страхом познакомить. Таким образом, мы за один ход, решаем сразу две задачи. Во первых, у Симона будет наглядное пособие как страх образуется и как он меняет человека, а во вторых, поставим на место одну зазнавшуюся личность.

Глава не стал отвечать на это предложение, он показал всем своим видом, что решение за Симоном, захочет ли он немного покошмарить одного из своих близких родственников. Симон же в свою очередь сообразил, что отвечать придётся ему и поэтому задал несколько уточняющих вопросов:

– Я понимаю, что речь идёт про моих земных сестёр. Мне надо знать, имею ли я моральное право их наказывать, если у меня у самого такой большой грех? И ещё, у каждого человека есть ангел хранитель, а это очень большие и крепкие ребята, неужели они дадут добро, для нашей авантюрной идеи?

Глава рода и Гриша заулыбались, им понравился ход мысли своего подопечного. И вопросы тоже были правильными и своевременными. Значит, Симон поймал нужную волну, а для реабилитации это очень важно. Отвечать на поставленные вопросы начал глава рода:

– Значит, смотри, как работают ангелы хранители. Если их охраняемый хороший и правильный человек, то с такими замыслами тебя и на пушечный выстрел не подпустят. Ну а если человек говно, то кто будет охранять эту вонючую кучу? А у ангелов, между прочим, очень тонкий нюх, они просто физически не могут быть рядом со своими клиентами, даже если к ним сильно привязаны. Поэтому хранители отходят далеко от смрадных людей, а после без защиты на них обрушиваются неудачи разного рода. А теперь ответь на другой вопрос сам, как ты думаешь, кто должен наказать нашкодившего ребёнка, родитель или сразу правоохранительные органы? И кто это сделает мягче и заботливее? Вот я думаю, что наше наказание будет самое гуманное, любой другой церемониться не будет и милосердие вряд ли проявит.

Симон задумался. Возразить главе нечего, но и сразу же соглашаться не хотелось. С кого первого начинать? Кого больше кошмарить, а кого меньше? И тут ему в голову пришла гениальная идея и он сказал:

– Я хочу посмотреть, кто поселился в моём доме. Если Галушку с детьми выгнали с той целью, что бы самим начать там жить, то значит, в этом доме и развернем учебный полигон, для занятий по изучению страха. Я не хочу пугать кого-то конкретного, я просто никому не позволю жить в моём доме, кроме моих наследников.

– Нельзя насильно забирать то, что тебе не принадлежит, – согласился с Симоном глава рода. – Тем более обижать покойного и его оставленных детей, в такую несправедливость могут вмешаться и высшие силы, то есть мы. И раз это совпадает с нашими интересами, то значит заберём двух зайцев одним выстрелом.

У главы рода и Гриши яркими огонёчками загорелись глаза. Симон вспомнил, когда глава напугал кота в тёщином доме и с каким удовольствием он это сделал. Тогда у него был такой же озорной взор. Потом Симон вспомнил детство, ему тоже нравилось играть в страшилки, он надевал на себя какой-то балахон и неожиданно пугал своих младших сестёр, было весело. Ну что же, значит пришло время вспомнить детство.

На земле был вечер. Солнце совсем недавно ушло за горизонт и темнота только начала окутывать сельскую местность. Три души, невидимые для человеческого глаза, стояли на улице перед одним домом. В окнах горел свет, значит дом снова жилой и у него появился новый хозяин. Симона интересовал только один вопрос, кто там поселился? Долго стоять и чего-то ждать не было никакого смысла. Три души беспрепятственно прошли сквозь стену. Внутри находилась совсем молодая девушка, которой было двадцать лет с небольшим и это была младшая сестра.

– Предсказуемо, – сказал сквозь зубы Симон, – она одна была без жилплощади. С самого детства ей ни в чём не отказывали. Самая маленькая в семье, слезами добивалась всего чего хотела. Чуть что не так, сразу ноет, а уже не молодые родители, всегда шли ей на уступки. Меня это очень расстраивало, например, за разбитую тарелку её никто не ругал, наоборот родители и сёстры подбегали и спрашивали не поранилась ли она. Успокаивали и сами убирали все осколки. Когда же я разбил что-то из посуды, в таком же детском возрасте, то получил сразу несколько оплеух и убирать меня заставили самого. А когда я ещё порезал об осколки пальцы, на меня накричали и обозвали рукожопым неумехой.

– Ты был старший ребёнок в семье, – взял слово глава рода, – на тебе мама и папа учились быть родителями. Старшим всегда больше достаётся, на них чаще попадает несправедливость. Неопытные опекуны много ошибаются и если микроклимат в семье хромает, то все шишки достаются первенцу. Со следующими детьми родители уже с опытом и ведут воспитание мягче, но на старшего это опять не распространяется. На него ложится дополнительная ответственность, следить за младшими. И конечно сравнивая воспитание родителей, старший всегда найдёт несправедливое к себе отношение.

Девушка не могла слышать разговор, но она потеряла спокойствие. Ей стало неуютно. Странно для неё было и то, что по сути ничего не изменилось, в кружке тот же недопитый чай и ароматная булочка также вкусно пахнет, а по телевизору идёт всё