Маленькие грязные секреты - Дженнифер Хиллиер

готовилась к выходу с Полом на ужин с танцами. Иззи обошлась джинсами и свитером. В зеркале они выглядели так, будто со времени их знакомства поменялись местами.

— Пол ведь женат, — с умным видом заметила Иззи, как будто Кензи, черт возьми, этого не знала, — у него дети. Жена. Своя семейная жизнь. Неужели тебе не стыдно? Ни капельки не стыдно?

— Ничуть, — ответила Кензи. Сколько еще раз они будут это обсуждать? — Ни капельки.

— Это нечестно, Кенз, — Иззи укоризненно глянула на нее.

— С каких пор это стало тебя волновать? Не припомнишь ли, кто хотел жить в свое удовольствие?

— Ну да, я была не права. Но люди же меняются. Неужели тебе не хочется найти настоящую любовь?

Впервые услышав от своей соседки слово «любовь», Кензи растерялась. Она вообще не думала, что Иззи способна на такое чувство. Казалось, что любовь всегда была в конце ее списка приоритетов, и Кензи разозлилась. Не всем же удается удачно влюбиться.

— Не я разрушаю их семью, Иззи! — воскликнула она, повернувшись к зеркалу. — Он сам разрушает. Люди порой забывают, как разрушаются семьи. Если б они жили хорошо, он не стал бы коротать время со мной.

— Ты знаешь, как мы с Майком познакомились?

— В спортзале.

— На самом деле мы встретились раньше. Он подошел ко мне в книжном магазине, начал болтать со мной о книжке, которую я взяла посмотреть. Очевидно, у нас получился интересный разговор, но я, честно говоря, забыла о нем, пока он сам не напомнил мне об этом на нашем первом кофейном свидании. А потом, пару месяцев спустя, на День святого Валентина — мы тогда еще редко встречались, — он подарил мне ее. — Иззи улыбнулась воспоминаниям. — Отыскал экземпляр с автографом в специальном книжном магазине. И я невольно думала только о том, что эта стоившая меньше двадцати баксов книжка — возможно, самый чуткий и продуманный из всех сделанных мне в жизни подарков.

Иззи выскользнула из ванной и мгновение спустя вернулась с книжкой Шерил Стрэйд «Дикая»[45]. Она показала Кензи дарственную надпись, гласившую: «Когда ты закончишь сеять дикий овес[46], я буду рядом».

— Тебе стоит прочесть эту книжку. Она о женщине, подсевшей на наркоту, изменявшей мужу, а потом отправившейся в безумно долгий и опасный поход; в общем, так она пыталась избавиться от страданий после смерти матери. Ее история захватила меня. Заставила долго и упорно думать о том, почему я делаю то, что делаю, и я поняла, что осточертела сама себе. В общем, Кенз, я решила дать Майку шанс.

— Я читала ее, — Кензи вновь повернулась к зеркалу, — и рада за тебя. Но мне нравится Пол. И я могу встречаться с богатыми парнями так же легко, как и с бедными. — Она понимала, что едва ли не цитирует свою grand-mère.

— Никто не говорит, что ты не можешь встречаться с богатым парнем постарше, — согласилась Иззи. — Лучше, конечно, с богатым, чем с бедным. Но я предпочла бы скорее быть счастливой, чем богатой. Найди себе кого-нибудь холостяка.

— Его жена — не моя проблема. Я даже не думаю о ней. Лично мне кажется, что ее вовсе не существует, — Кензи пожала плечами. — Кроме того, все мужики изменяют. И однажды, когда ты постареешь и растолстеешь, выйдя замуж за Майка, и вас будут обременять заботы о паре детей и выплаты по ипотеке, он тоже заскучает и изменит тебе. Короче, бросаясь в эти отношения, ты становишься уязвимой. А ведь именно ты, помнишь, учила меня, как надо жить?.. Но неважно. Поступай как хочешь.

Кензи могла бы с тем же успехом дать ей пощечину. Она видела, как мгновенно изменилось выражение лица Иззи, как опустились уголки ее губ, как она отвела глаза. Тем не менее смотрелась она великолепно, даже в простых джинсах и свитере. Ведь Иззи могла заарканить любого мужчину и жить в свое удовольствие. Какая бессмысленная жертва…

После этого разговора отношения Кензи с Полом продолжались еще три недели. Они закончились в тот вечер, когда накануне ее выпускного, в полночь, в их дверь постучала его жена. Напившаяся миссис Пол — Кензи даже понятия не имела, как ее зовут — явилась на поиски мужа. Когда Кензи открыла дверь, женщина попыталась вломиться в квартиру.

— Ты, чертова потаскуха, где мой гребаный муж, шлюха, где Пол? — почти бессвязно выпалила она на одном дыхании.

Ее макияж размазался, глаза покраснели, а изогнутые, как когти, но идеально наманикюренные ногти едва не вцепились в лицо Кензи.

Она пыталась закрыть дверь, но женщина плотно застряла, вклинившись в дверную щель.

— Не знаю я никакого Пола. Просто живу здесь! — в отчаянии воскликнула Кензи, пытаясь выдать себя за скромницу.

Она была на голову выше жены Пола, но силы гостьи подпитывались яростью и алкоголем. Ее лицо застряло в двери, как у Джека Николсона в «Сиянии»[47]. Кензи не сомневалась, что в пьяной ярости женщина могла бы придушить ее или, по меньшей мере, избить до чертиков.

— Иззи, помоги мне! — крикнула она через плечо.

— Скажи своей соседке, чтобы оставила моего мужа в покое!

Ее лицо побагровело, влажные спутанные волосы прилипли к щекам. Она с новой силой навалилась на дверь.

— Она стерва, и ты стерва, как же я ненавижу таких девиц, как вы, гребаные распутницы!

— Иззи! — вновь крикнула Кензи, которой уже едва хватало сил удерживать яростный натиск. Она нуждалась в помощи, чтобы захлопнуть дверь. — Иззи, да помоги же мне! — И, повернувшись к жене Пола, добавила: — Хватит уже ломиться, я не впущу вас!

Наконец дверь в спальню Иззи открылась, и подруга в очках, со стянутыми в пучок волосами, одетая в мешковатую толстовку и спортивные штаны, появилась в гостиной. Без макияжа и каблуков она выглядела подростком, особенно с такими расширившимися от страха глазами.

Лицо жены Пола внезапно побледнело, когда она, не оставляя попыток прорвать оборону, увидела, как новая красотка подглядывает за Кензи из гостиной. Видимо, она подумала, что именно Иззи встречалась с Полом. Какой бы информацией она ни разжилась, фотографию явно не видела. И имени тоже не знала.

— О, черт возьми, тебе хоть есть девятнадцать? — Голос женщины сорвался, и она зарыдала. — Боже мой, ты же еще ребенок… Поверить не могу, что он посмел совратить…

— Скажи ей, чтобы убиралась отсюда! — бросила Иззи, выбрав наихудший вариант разборки, потому что рыдание женщины вновь сменилось яростью. — Если эта чокнутая стерва не уберется, мы вызовем полицию!

— Это я чокнутая стерва?! — взвыла женщина. — Ах, они вызовут полицию!.. Да, вызывайте, и я скажу им,