Семеро против Ривза - Ричард Олдингтон

— Что случилось, что случилось? — испуганно спросил мистер Ривз. — Что такое еще стряслось?

Миссис Ривз принялась рассказывать — многословно и не слишком вразумительно. Мало-помалу из ее бесчисленных повторений и патетических восклицаний мистеру Ривзу удалось составить более или менее связный рассказ. Как можно было умозаключить, миссис Ривз сегодня после полудня назначила Энси свидание в одной из фешенебельных кафе-кондитерских в Канне. Спеша туда по людному маленькому переулочку, она ступила на кусок банановой кожуры, — без сомнения, брошенной каким-нибудь обнищавшим великим князем в изгнании. Поскользнувшись, она непременно упала бы, — по ее мнению, прямо под проносившийся мимо со скоростью сорока миль в час «роллс-ройс», — если бы не железная рука и не молниеносная быстрота действий некоего галантного незнакомца, спасшего ее от неминуемой гибели, в результате чего она отделалась лишь растяжением сухожилия.

В этом месте повествования мистер Ривз позвонил и распорядился, чтобы принесли растирание.

Незнакомец, продолжала миссис Ривз, держался с величайшей учтивостью, разогнал собравшуюся толпу зевак и помог ей добраться до скамейки, где она постепенно пришла в себя от потрясения. После этого он разыскал такси, представился, дал ей свою визитную карточку, осведомился о том, как ее зовут, где она остановилась и испросил разрешения справиться о ее здоровье на следующий день.

Джентльмен этот, сказала миссис Ривз, оказался австрийским бароном. В подтверждение чего она показала мужу его визитную карточку:

Baron de Holbach,

SchlosAdlerstein

Autriche

Мистер Ривз с интересом поглядел на карточку. На его беду, он всю жизнь был поглощен делами, и у него не оставалось времени на пустяки. Иначе ему могло бы прийти на память, что барон Гольбах был философом и жил в восемнадцатом столетии. Он мог бы заметить также, что австрийская знать пользуется приставкой «фон», а не «де». Что слово «Schloss» пишется через два «s», a не через одно. Что «Замок Адлерштейн» — это вообще не адрес. И что любой австриец слишком высокого мнения о своей стране, чтобы именовать ее иначе, чем «Oesterreich».

— Хм, — произнес мистер Ривз, на которого визитная карточка произвела впечатление, — барон, а? Хоулбак, Хоулбак… Забавные имена у этих иностранцев.

Как только прибыло растирание, мистер Ривз нежно, с величайшей осторожностью, принялся массировать колено своей супруги. Он извлек откуда-то марлевый бинт: «Ага, вот видишь, я правильно сделал, что захватил его с собой!» — и тщательно, хотя и довольно неумело, забинтовал колено миссис Ривз тем особым способом, при котором повязка неминуемо должна была слететь, как только пострадавшая сделает попытку стать на ноги. После этого, чтобы пациентке не было скучно, он взял начатый им детективный роман и принялся читать его вслух с того места, на котором остановился.

Пока мистер Ривз развлекал таким образом больную, она во время одной из пауз воспользовалась благоприятно сложившейся обстановкой, чтобы заручиться обещанием супруга дать ей денег на приобретение туалетов для кроудеровских приемов. Мистер Ривз, обеспокоенный постигшим жену несчастьем, дал обещание с легкой душой. Миссис Ривз подумала было, не попросить ли сейчас денег и для Энси, однако решила воздержаться. Это она сделает после того, как Энси отвезет ее и Марсель на яхту к Кроудерам. Миссис Ривз начинала мало-помалу постигать некоторые тонкости светской жизни.

Наутро, подавая в спальню завтрак, официант принес небольшое письмецо. Барон де Гольбах просит миссис Ривз принять его заверения в совершенном почтении и выражает надежду, что этот злосчастный случай не нанес ей слишком тяжких телесных повреждений. Барон вполне отдает себе отчет в том, сколь необычен столь ранний визит, но уповает на то, что обуревающая его тревога о здоровье благородной дамы послужит достаточным тому извинением, а угнетающий его страх будет развеян хотя бы крошечной запиской. Барон питает также надежду, что ему будет дозволено засвидетельствовать свое почтение мадам Ривз и ее уважаемому супругу при более благоприятных обстоятельствах.

До крайности польщенная, если не сказать обольщенная, миссис Ривз просила передать барону на словах тысячу благодарностей за его любезность.

На следующий день в самом начале двенадцатого — что ни говори, мистер Ривз стал слишком засиживаться за утренним завтраком в эти жаркие дни — мистер и миссис Ривз вышли из отеля вдвоем. Какой-то мужчина, с терпеливым упорством, свойственным нищете, наблюдавший за подъездом отеля, поднялся со скамейки и, держась на почтительном расстоянии, последовал за ними.

Мистер и миссис Ривз направились в контору Кука, чтобы взять деньги на туалеты для кроудеровских приемов.

Мужчина вошел туда же следом за ними, сделал при виде миссис Ривз удивленное лицо, затем приподнял шляпу, отвесил низкий поклон и осведомился о ее здоровье.

Это был барон.

Мистер Ривз тем временем занимался своим делом возле кассы. Потом, держа в руках десять тысячефранковых билетов, он возвратился к миссис Ривз и протянул их ей, не обратив ни малейшего внимания на стоявшего рядом незнакомца.

— Ну вот, мамочка, — произнес он. — Теперь попробуй сказать, что я ничего для тебя не делаю.

Миссис Ривз молча спрятала деньги в сумочку и представила мужу барона. Барон был в восторге, что ему наконец довелось познакомиться с мистером Ривзом. Мистер Ривз поблагодарил барона за проявленную им заботу о миссис Ривз. Барон сказал, что об этих пустяках не стоит даже вспоминать; оказать помощь такой очаровательной даме было для него самым приятным долгом. Миссис Ривз пригласила барона отобедать с ними на следующий день. Барон был восхищен, очарован и тут же, в свою очередь, предложил, не выпить ли им пока что… стаканчик аперитива?

Мистер Ривз отказался. Ему не понравился этот барон — он был похож на проходимца; казалось, он может подставить подножку, а потом попросить у вас полкроны за то, что помог вам встать. Метнув на мужа негодующий взгляд, миссис Ривз приняла приглашение. Подумать только, так грубо обойтись с бароном! Мистер Ривз промычал свое «хм» и, распрощавшись с супругой и бароном у выхода из конторы Кука, отправился пить свой аперитив один. Все эти бароны были мистеру Ривзу совершенно ни к чему. Вот если бы сюда старину Джо Саймонса…

Было около часу, когда мистер Ривз — он решительно настаивал на соблюдении режима даже во Франции — поднялся к себе в спальню, чтобы умыться перед ленчем. К полному своему ужасу, он обнаружил там миссис Ривз, в горьких рыданиях распростертую ничком на постели.

— Вот те раз! — воскликнул мистер Ривз. — Что случилось опять? Коленка разболелась?

Миссис Ривз подняла опухшее от слез лицо, бросила на мужа исполненный отчаяния взгляд, покачала головой и снова с рыданиями уткнулась в подушку. Мистер Ривз на цыпочках приблизился к постели, словно к одру тяжелобольного, и осторожно погладил жену по голове.

— Полно, полно! — нежно пробормотал он. — Ну зачем так расстраиваться. Сердце у меня переворачивается, когда ты плачешь. Скажи, что случилось?

Миссис Ривз подняла голову.

— Не могу! — трагически произнесла она. — Это слишком ужасно.

И снова уткнулась лицом в подушку.

Мистер Ривз продолжал гладить ее по голове; лицо его приняло испуганно-жалобное выражение. Он совершенно не выносил женских слез. Создавая женщину, Природа преследовала две цели: во-первых, продолжение рода человеческого и, во-вторых, проявление заботы об ушедших на покой дельцах, исходя из чисто экономических соображений, целиком отвечающих интересам женщин. Мистер Ривз не питал ни малейших иллюзий на этот счет. Женщина может плакать, а мужчина должен платить.

— Ну, полно, полно, — повторил он снова. — Этак не годится. Успокойся, оденься и давай спустимся вниз. Пора уже кушать.

— Я не хочу кушать, — горестно всхлипнула миссис Ривз.

— Не хочешь кушать? — возмутился мистер Ривз. — Это еще что такое! Ну, а я хочу. Я даже порядком проголодался. У них сегодня в меню омары. Ну, Джейн, будь умницей и расскажи мне, в чем дело. Может быть, я могу чем-нибудь помочь.

— О нет, не можешь, — глухо пробормотала миссис Ривз.

— Что, может, Кроудеры не приехали? — сочувственно спросил мистер Ривз.

— Хуже! — простонала миссис Ривз.

— Как, даже еще хуже? — весело спросил мистер Ривз. — Неужели твой приятель мистер Хоукснитч записался добровольцем на фронт?

Этот оскорбительный вопрос заставил миссис Ривз поднять хотя и заплаканное, но негодующее лицо и сесть на постели.

— У меня украли сумочку, — драматически произнесла она, — со всеми деньгами!

И снова громко разрыдалась.

— Украли сумочку? — переспросил мистер Ривз. — Как это так? Кто мог ее украсть? Как это произошло?