Почта в Никогда-Никогда - Люциан Воляновский

Его сыворотка была создана на основе яда, смешанного с вытяжками из определенных лекарственных трав. В 1913 году нашелся один финансист, пожелавший сделать бизнес на этом деле. Он командировал Фокса в Индию, страну, где в то время за год погибло от укусов кобр и других змей двадцать тысяч человек. В присутствии представителей властей начались опыты. Сначала на животных. Принесли в жертву козленка, но Фокс спас его жизнь, введя в организм животного свою сыворотку.

Свидетели эксперимента бросились поздравлять исследователя, но тут внезапно выскользнувшая из ящика змея набросилась на Фокса. Он не убежал… а спокойно подставил ей руку. Когда змея ужалила несколько раз, Фокс схватил ее и бросил в ящик, а сам спокойно очистил раны собственным перочинным ножичком и без особой торопливости применил изобретенную им сыворотку.

— На этом, джентльмены, мы закончим наш эксперимент; я должен уйти, так как приглашен на обед, прошу меня извинить, — флегматично заявил он собравшимся, которые еще не успели опомниться от случившегося.

Фокс появился в ресторане точно в назначенное время и сел за стол. Но это был его последний обед. Змея укусила исследователя пять раз, а он заметил и обработал только четыре ранки. Через восемь часов после эксперимента смерть унесла человека, который намеревался одним препаратом одолеть всех змей.

Лекция с происшествиями

В менее отдаленное от пас время, 11 апреля 1950 года, произошел следующий случай с работником скорой помощи в небольшом поселке Тугулаво (штат Квинсленд), мистером Лу Борсерини.

Тридцать сотрудников скорой помощи со всего района прибыли в Маккай на профессиональную учебу. Сегодняшняя тема: «Оказание первой помощи при укусе тайпана». Демонстратор отправляется в бетонный бункер, наполненный змеями.

Он показывает их по очереди, объясняя, чем различаются отдельные виды. На ногах врача высокие защитные сапоги, и он совершенно спокойно передвигается среди пресмыкающихся.

Он начинает выжимать яд из пасти тайпана. Но вот одно неосторожное движение — и змея кусает его так молниеносно, что это замечает только сам демонстратор. Он бросает змею в ящик, показывает слушателям укус и продолжает лекцию. Проходит еще четверть часа, можно считать, что опасность миновала. Тайпан, вероятно, не успел впрыснуть яд в ранку…

Но вы не знаете тайпанов! Когда лектор снова вынул змею из ящика, чтобы все-таки взять у нее яд, он внезапно потерял сознание и рухнул на бетонный пол. Именно в этот момент Лу Борсерини, не задумываясь и не приняв никаких мер предосторожности, соскочил в бункер и, не обращая внимания на кишащих гадов, вынес повисшее у него на руках безжизненное тело. Машина скорой помощи помчалась в больницу, где врачи накачали человеку сыворотку прямо в вену, чтобы спасти ему жизнь.

Дом тысячи змей

Итак, в настоящее время существует сыворотка против яда австралийских змей. Лаборатория сывороток Австралийского Союза, находящаяся в Мельбурне, производит пять разновидностей противоядий. Один из главных поставщиков змей — Эрик Уорелль, симпатичный человек с бородкой. Я посетил его ферму в штате Новый Южный Уэльс.

Уорелль содержит у себя в Госфорде тысячу змей. Именно у них он добывает яд, или, как говорят профессионалы, доит змей. С 1950 по 1962 год в Госфорде змеи были выдоены шестьдесят тысяч раз, причем зарегистрированы лишь четыре случая укусов людей, занятых этим необычным ремеслом. Эти четыре змеиных очка выиграли исключительно тигровые змеи.

Если вам захочется когда-нибудь развлечься доением змей, я могу дать кое-какие советы из первых рук, как к этому подготовиться. Рекомендую сначала написать завещание, попрощаться с близкими и помолиться. Это мои личные советы. А пока мистер Уорелль сообщает, что змею придерживают на земле раздвоенной на конце палкой, которой ее прижимают, не давая свободно двигаться.

Далее мистер Уорелль быстро хватает змею правой рукой за голову, а левой — за хвост. Возможно, мое описание не слишком точно, поскольку известно, что змея состоит только из хвоста. Во всяком случае, после завершения первой фазы операции, если вы еще, конечно, живы, надо переходить к следующей. Так вот, змее подставляют тонкую резиновую пленку, натянутую на стеклянную банку. Именно в ней, когда разозленная змея укусит, и собирается на дне яд, который затем сушат в вакуумном аппарате и отсылают в Мельбурн. Для получения одного грамма яда надо выдоить десять тайпанов, пятьдесят тигровых змей или полтысячи коричневых. Змеи очень не любят дойки, поэтому на ферме довольно значительная текучесть кадров. Выдоенные экземпляры уничтожаются, покупаются новые. Мистер Уорелль — постоянный покупатель. Если вы когда-нибудь поймаете тайпана, высылайте его наложенным платежом. Мистер Уорелль просит только написать на ящике: «Самолетом до Сиднея, оттуда по железной дороге в Госфорд».

Я дал ему возможность убедиться лично, что на меня как на поставщика он рассчитывать не может, и учтиво распрощался.

Пан и «вилли-вилли»

Находясь на другом конце Австралии, вдали от Сиднея, я узнал, что над этим городом пронесся «вилли-вилли», то есть смерч. Я позвонил друзьям в Сидней. Приехавший из Варшавы молодой адвокат Александр Насельский сказал мне, что крыша соседнего дома была сорвана, угодила в его квартиру и повредила одну комнату. Потом она соскользнула на улицу, по пути зацепив стоящий под окнами «фольксваген».

— Алек, — кричу я в трубку, — а как Пан?

— Все в порядке, побежал за газетами…

Итак, я хочу вытащить из моего австралийского каталога карточку «Животные». Но не ждите от меня рассказов о кенгуру, эму, утконосах или коала. Это были бы, пожалуй, грустные истории, ведь множество представителей «живых ископаемых» австралийской фауны уже уничтожено, а утконос и коала находятся под строжайшей охраной. Оставшихся в живых коала можно еще увидеть, но только в заповедниках. Они питаются исключительно листьями эвкалипта, поэтому все время либо пьяны от одурманивающих компонентов этого дерева, либо находятся в сильном похмелье. А если к этому добавить, что стихия этих очаровательных сумчатых — ночь, то станет понятно, почему их можно видеть в основном только спящими. Те же, которые пусть нехотя, но все-таки карабкаются по стволам деревьев, вероятно, страдают бессонницей. Они смотрят на публику, посещающую заповедники, с таким же презрением, как оркестранты на посетителей питейных заведений. Ведь этих несчастных созданий зачастую стаскивают с дерева и тискают так, что понимаешь ту безграничную тоску, которую всегда выражают глаза коала.