Один за всех, и стая за одного - Елена Малиновская

Негодование медленно разгоралось во мне тем вернее, чем дольше я размышляла на этот счет.

Получается, я сыграла роль наживки. И, как любую наживку, меня вполне могли съесть до того, как подоспеет помощь. Причем «съесть» — это не фигуральное, а самое что ни на есть реальное положение дела.

Айша в этот момент тяжело вздохнула, и я содрогнулась всем телом, представив, что могло бы случиться, если бы виер Алисандр не позволил Вентору уйти, а приказал бы ему остаться до конца.

— Зачем Вентору уходить? — визгливо переспросил виер Алисандр.

Я недоуменно хмыкнула, уловив в его голосе отчетливые нотки нарождающейся паники. Он боится? Он действительно боится остаться один на один со своими сыновьями?

Выходит, что так. И, судя по всему, у него для этого есть все основания. Правда, мне не верится, что Норберг или Фелан могут пойти на серьезный конфликт с отцом лишь из-за того, что тот попытался скормить меня своей дочурке. В конце концов, таким образом он пытался пробудить зверя в Айше. Пусть способ был выбран, мягко говоря, так себе, но не стоит отрицать, что виер Алисандр практически добился успеха.

— Я требую, чтобы он остался! — продолжил бесноваться Алисандр. — Он — полноправный член стаи и имеет право видеть…

Алисандр вдруг как-то странно забулькал и замолчал. Это было так неожиданно, что я опять рискнула оторваться от рубашки Фелана и с интересом взглянула на так называемого главу рода Клинг. Правда, я была уверена, что сейчас так должно называть Норберга, и только его.

Виер Алисандр стоял почти по центру комнаты, словно желал вновь оказаться в центре всеобщего желания. Но сейчас в его позе не было ничего величественного или угрожающего. Седые волосы, обычно аккуратно уложенные, некрасиво растрепались, губы кривились в беспрестанных гримасах, а в глазах металось самое настоящее отчаяние.

Я никогда прежде не видела, чтобы кто-то так неприкрыто трусил. Было очевидно, что виер Алисандр не просто боится — он находился в самом настоящем ужасе.

— Вентор, уведи Марику, — повторил приказ Норберг. Добавил с чуть уловимым нажимом: — Пожалуйста.

А вот в его голосе не чувствовалось никакого напряжения. Он звучал настолько спокойно и уверенно, что я поневоле посочувствовала Алисандру. Пожалуй, я буду даже рада оказаться как можно дальше от этого места. Не имею ни малейшего желания видеть, что тут произойдет дальше! Мне и без того ночных кошмаров хватает.

— Иди, — в этот момент ласково шепнул Фелан, и что-то невесомо прикоснулось к моим волосам.

Ой, что это было? Фелан, этот самоуверенный, наглый и развратный тип поцеловал меня в макушку? Какие нежности, право слово! И не скажешь, что всего пару часов назад он без малейших сожалений или раздумий взял меня почти силой.

Но, что скрывать очевидное, у меня на душе все-таки потеплело после этого мимолетного проявления заботы. Эх, ну почему он не может всегда быть таким милым?

Фелан наконец-то выпустил меня из своих объятий. Несильно, но ощутимо подтолкнул по направлению к Вентору, который в нерешительности переминался около двери.

Юноша с нескрываемым облегчением вздохнул, когда я сделала несколько шагов к нему. По всему было видно, что он жаждет как можно скорее покинуть это жуткое помещение. И я вполне разделяла его желание.

Но все-таки перед самым порогом я не смогла удержаться от искушения кинуть быстрый-быстрый взгляд назад. Просто чтобы увидеть и оценить обстановку в целом, так сказать.

Айша по-прежнему лежала на матрасе. Тяжело было сказать, в сознании ли она или опять погрузилась в милосердное черное небытие. Из ее груди вырывалось сиплое дыхание, глазные яблоки быстро двигались под веками, потрескавшиеся, обметанные черными корочками разбитые губы немо шевелились, будто она пыталась что-то сказать.

Виер Алисандр безуспешно пытался взять расшалившиеся нервы под контроль и принять прежний величественный вид, более подходящий для главы рода. Поэтому то и дело он приглаживал волосы и выставлял вперед то одну, то другую ногу. Но выглядел при этом не солидно, а как-то смешно, потому что руки у него тряслись, а прическа никак не желала становиться аккуратной.

Норберг, стоявший около кровати, взирал на отца с нарочитым равнодушием. Но в его фиалковых глазах то и дело проблескивали алые искры ярости, и я не сомневалась, что на самом деле он в настоящем бешенстве, просто очень умело скрывает свои чувства.

А вот Фелан решил не утруждать себя примеркой маски отчуждения и притворства. На его лице было написано явное отвращение. Он глядел на Алисандра так, будто видел перед собой не отца и даже не человека, а некое отвратительное насекомое, которое сучит ножками, не подозревая, что вот-вот его прихлопнут тапкой.

— Пойдем, — почти не разжимая губ, обронил Вентор и протянул мне руку.

Я проигнорировала его жест. У меня имелось слишком много неоплаченных счетов к этому юноше, который, как выяснилось, является достойным сыном своего отца и способен дать ему фору в деле обмана. Поэтому я не собиралась принимать от него помощь. Но оставаться в этой комнате я не желала, поэтому в один гигантский шаг преодолела разделяющее нас расстояние. Мне надо уйти. Закрыться в покоях, принять горячую ванну, где я буду долго тереть кожу в тщетной попытке смыть с себя дыхание и капли слюны Айши. А потом я зароюсь в одеяло, спрячу голову под подушку и наконец-то дам волю слезам. Надеюсь, мне удастся заснуть этой ночью. И надеюсь, я не запомню свои сны.

Вентор тем временем опустил руку, осознав, что я не намерена прикасаться к нему. Развернулся и с усилием потянул на себя дверь.

Та с душераздирающим ржавым скрипом поддалась далеко не сразу. И бесконечно долгие несколько секунд я была вынуждена думать, что ничего не получится. Что я буду вынуждена остаться здесь и наблюдать за разговором братьев Клинг со своим отцом.

Но наконец дверь распахнулась. Вентор шагнул было вперед, однако тут же в недоумении остановился.

В коридоре стоял Винлан. Ближайший помощник виера Алисандра был, как и обычно, одет в черное. Но в руках он держал меч, чье острие нестерпимо ярко полыхнуло, отразив свет ближайшей магической искры.

Появление мужчины оказалось настолько внезапным, что в комнате после этого повисла гнетущая тишина. Молчал Норберг, молчал Фелан. И чем дольше, тем больше мне не нравилось их молчание. А еще сильнее мне не нравилось то, что Винлан и не думал опускать меч, продолжая держать его острие направленным в грудь Вентора. Правда, к чести последнего, тот даже не попятился, будто не понимал всей грозящей ему смертельной опасности.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});