Женщина без мужчины - Джастин Скотт

— Плохо.

— Хуже, чем ты можешь вообразить. Я отказалась от выгодных закупок. Я взяла кредит под кредит и еще раз под этот второй кредит. Весной, когда деньги перестанут порхать в воздухе и наступит время платежей, я с треском вылечу из бизнеса.

— Итак, ты без гроша, вся в долгах и ничего не светит впереди?

— Именно так.

— Поздравляю, теперь ты настоящий меховщик!

— Хорошая шутка, Лео, но мне не до смеха. Главное, что я ничего не добилась, купив пай Маргарет. Если еще кто-то вздумает скинуть свою долю, я все равно могу потерять контроль над фирмой. Я по ночам просыпаюсь в холодном поту.

— Глотай таблетки.

— Не помогают.

— Забудь о деньгах, забудь, что ты была банкиром. Деньги — тлен! Мех — золото! Закрой глаза и представь себе ворс — пушистый, ласковый. Мех питает человека энергией. Я не сказки сочиняю. Я говорю правду, Натали.

Надеясь, что Любе попалось на глаза хоть одно из многочисленных газетных посланий, Натали решила взять с собой в Россию «Перлы» Уоллеса. Несмотря на широковещательные заявления о гласности и об отмене цензуры, коммунистические церберы по-прежнему изымали на границе Библию и порнографическую, на их взгляд, литературу, причем и то, и другое с одинаковым рвением. Единственным способом провезти «Перлы» через таможню оставалось только прибегнуть к уловкам контрабандистов. Натали приводила в ужас мысль о том, что в аэропорту у нее обнаружат порнографическую книжонку, которую безутешная вдова известного бизнесмена прихватила с собой в Россию для чтения перед сном.

16

Утром в день вылета Натали в Россию Джоан Фрей прошествовала к ней в кабинет и водрузила на письменный стол пластиковый магазинный пакет, набитый доверху презервативами.

— На что ты намекаешь? — ошарашенно спросила Натали.

— Уоллес всегда брал их с собой. Там, в России, он получал с помощью этого всякие блага, например, билеты в популярные театры. Или раздавал коридорным и официантам.

— А что в другой сумке?

— Дискеты. Они увлекаются компьютерами, но у них нет в продаже дискет. Так же, как и тампонов. Про женские дела им подумать недосуг. У них другие заботы. Между прочим, в приемной вас дожидается манекенщик. Уоллес его знал…

— Я не занимаюсь манекенщиками. Дай ему записку к Лауре Дрейк.

— Он торчит здесь уже давно. Вы прошли мимо, не заметив его.

— Ошибаешься, я его заметила. Маленький блондинчик.

— Стефан. Он на хорошем счету в рекламных агентствах. Он говорит, что у него к вам личная просьба. Я могу его выпроводить…

— Не надо. Позови его.

У юноши была почти детская, но весьма привлекательная физиономия. На вид ему было не более двадцати двух лет. Его прическа была само совершенство, и Натали прикинула, что его облачение — свитер с высоким горлом, кашемировые брюки и итальянские ботинки — обошлось ему не менее чем в тысячу долларов. А золотые серьги отличной ювелирной работы в ушах парнишки и выразительные лучистые глаза делали его просто неотразимым.

— Что я могу для тебя сделать, Стефан?

— Я очень ценю то, что вы уделили мне время, миссис Невски.

— Спасибо. Но будь краток. Я действительно очень занята сегодня.

— Не знаю, как лучше это выразить, но я нуждаюсь в вашей помощи.

— В чем она будет заключаться?

— Это длинная история. Я прошу только, чтобы все осталось между нами. Вы обещаете?

— Стефан, у меня масса проблем. Не вешай на меня еще одну. Может, Джоан в состоянии помочь тебе?

— Нет! Только вы… можете заменить мистера Невски.

— Что?!

Джоан обеспокоенно приоткрыла дверь, испугавшись возгласа Натали.

— Оставь нас на пять минут. Отвечай на звонки. А ты присядь, Стефан. И постарайся покороче рассказать мне свою длинную историю.

— Два года назад я встретил в Ленинграде девушку, актрису. Я там работал на фирму Бена Кана. У нас с этой девушкой почти все сладилось…

Натали удивилась. Этот слащавый и внешне уверенный в себе красавчик на глазах превращался в мальчишку, страдающего из-за любовных переживаний.

— Ее зовут Вера. Она так прекрасна! Я не мог поверить, что она полюбит меня. Она хорошая актриса и имеет большой успех. Я не понимаю по-русски, но каждый вечер ходил в театр слушать ее голос и смотреть на ее игру… просто на нее. Я подарил ей все, что у меня было: кассетник и видео, кроссовки, свитера и джинсы для ее брата. Я отдал бы ей жизнь, если б она попросила. Русские женщины — они способны свести с ума. В конце концов она согласилась уехать со мной. Мы ходили по ночному Ленинграду, держась за руки, хотя она очень боялась, что нас увидят вместе.

— Почему?

— Я сам актер в некотором роде и понимал, в каком она положении. В России актеры работают постоянно в одной труппе. Если б какая-нибудь актриса, мечтающая перехватить у нее роль, узнала про нас, то могла донести, что Вера крутит любовь с американцем и собирается эмигрировать. И ее бы уволили… Я сначала не верил, но это действительно так… А потом мне пришло время уезжать…

— Вы не виделись с тех пор?

— Нет… Но мы обменивались письмами.

— По почте?

— Конечно, нет. Там же вскрывают заграничную почту. Уоллес, то есть, простите, мистер Невски помогал нам.

— Он провозил ваши письма? — Натали поразилась, как он мог так рисковать.

— Я неправильно выразился. Не письма, а устные послания. Мистер Невски был для нас добрым волшебником. Мы молились на него и надеялись, как на бога… В последний раз он должен был передать Вере, что я не в силах больше ждать. Я хочу видеть ее здесь — моей женой. Но мистера Уоллеса больше нет… И я не получу ответа от Веры.

— Как мне найти ее? — подавив в себе чувство горечи, спросила Натали.

— Если это не так для вас трудно, запомните ее телефон и позвоните ей. Скажите, что я жду. Что скопил деньги… Что я могу прилететь за ней в Россию… Вы найдете слова, миссис Невски. Я надеюсь… вы сможете убедить ее.

Натали встала, и Стефан тотчас же вскочил со стула.

— Стефан, вероятно, я буду очень занята на аукционе. Там все будет для меня ново… и вряд ли я найду время для каких-то тайных встреч.

— Но я люблю ее… Вы просто передадите…

— Только не в этот раз. Уоллес чувствовал себя в России как дома. Я же буду там чужестранкой. И мне хватит своих забот.

— Я бы не стал затруднять вас, но речь идет о Любви!

— Я уже согласилась на подобную твоей просьбу — связаться с еврейскими диссидентами. И жалею об этом. Вряд ли я ее выполню. Я слишком плохо знаю обстановку в России.

Стефан заморгал ресницами, словно мальчишка, получивший удар в лицо бейсбольным мячом. В растерянности он снова опустился на стул, не замечая, что Натали не терпится выпроводить его поскорее за дверь. Крупные слезы вдруг покатились из красивых глаз фотомодели мужского пола.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});