Стебалово - Айдар Павлов

Братва Лысого дружно захохотала.

- Если не тебе, то кому это было выгодно? - напирал Подсудный.

- Нет, вы, верняк, двинулись, фраера! – Лысый истерично ржал. - Ха-ха-ха-ха! Че, братки, опупели?! За пидора меня приняли?! Ха-ха-ха-ха! Нет, я такого еще не слышал: я опустил говенного Булыжника! - Он вдруг прекратил смеяться, почернел лицом до цвета Эммануэли и проскрежетал: - Угандошу, суки!!! - За что и получил от близстоящего солдата пехоты прикладом по зубам.

- Ну-с... - подвел черту Большой Патрон. - Допустим, Булыжник пал жертвой естественной похоти педераста Дрочилло. Допустим, ты педерасту не платил. Но какой смысл ему вводить меня в заблуждение? - Патрон взглянул на Подсудного. - Дрочилло утверждал, что получил от Лысого пятьдесят косых за свадьбу с Булыжником?

- Утверждал, - подтвердил Подсудный, очень близко знавший педераста Дрочилло еще с эпохи тюремных нар. - Но я забыл тебя предупредить, Патрон: чудовищное сладострастие Дрочилло таково, что он с равной охотой вводит людей в заблуждение и вводит в людей...

- Засохни, Подсудный, тут всем хорошо известно, что вводит в людей педераст Дрочилло, - перебил Патрон. - Я хочу знать, почему какому-то педерасту Дрочилло удастся безнаказанного вводить в меня заблуждение?

Подсудный виновато промолчал.

- Я хочу, чтобы завтра же ты лично загасил педераста Дрочилло, - распорядился Патрон. - Вечером слышу от тебя доклад. Ну-с... Вроде одной проблемой меньше.

- А какие еще проблемы? - не понял Лысый.

- А еще я хочу знать, кто отымел мою хату на Зеленом острове. Господа, это уже не шутки: в свой особняк я вложил кровные тридцать три миллиона баксов. - Большой грозно оглядел публику. - И желаю знать, чьи грязные, вонючие отморозки...

- А чё ты на меня вылупился?! - возмутился Лысый. - Понятия не имею, кому понадобился твой гадюшник! Блин, Большой, меня от твоего пробитого дебилизма вот-вот горячка хватит. Ну, на кой конец мне сдалась твоя хата?! А Булыжник?! Ты чё? Ухерачился?! Укурился?! Я фигею! Фильтруй базар!

Солдат-пехотинец снял напряжение с возбужденного авторитета прикладом АК-74, на некоторое время профильтровав ему мозги, так как мочил в основном по балде.

- Патрон, похоже, Лысый чист, - заметил Подсудный, подозрительно озираясь.

- Когда тебе дадут слово, я скажу, - прошипел Большой. Он уже сам понимал, что от Лысого ничего полезного не добиться, и, пока не поздно, решил перевести стрелку в другом направлении: - Ядрёный, мать твою!

- А?

- Я хочу знать, кто дал мне наколку на Лысого.

- Не я, Патрон, - признался авторитет.

- И не я, - поспешил заверить Подсудный.

- Подсудный, я сказал: засохни... - Патрон тяжелым взглядом смерил начальника ГУВД. - Я знаю, что не ты.

- Господа! - Предваряя возможные умозаключения Большого, генерал милиции Законный поспешил энергично вскочить из-за стола и направиться к генералу Мамедову, возле которого он чувствовал себя более защищенным. - Мы все оказались жертвами беспрецедентного мошенничества. Господин Мамедов, прикажите солдатам опустить оружие - оно нам пока не понадобится.

Мамедов махнул рукой, и около трехсот стволов, оцепивших участников сходки, были моментально переведены в походное положение.

- В бытность участковым инспектором, а позже - оперуполномоченным, хм-хм, - продолжал Вячеслав Законный, - я приобрел бесценный детективный опыт. Кажется, в эти минуты он понадобится нам как никогда. Хм... Выводы, которые мне удалось сделать в последние дни, парадоксальны, но, к сожалению, правдоподобны. Кроме того, это результат долгой, кропотливой работы всех подразделений ГУВД, интерпола, ФБР, ФСБ и других уважаемых служб. Выводы, должен признать, неутешительные, поэтому умоляю вас, господа, приготовьтесь к худшему и поберегите нервную систему.

- В чем проблемы, мент?

- Че ты хочешь сказать?

- Че за дела?! - забеспокоились люди.

- Баклань в тему, - попросил Большой Патрон.

- Давайте посмотрим правде в глаза, - призвал Вячеслав Иванович. - Нас кинули, господа. Кинули самым безжалостным и противоестественным способом.

Разумеется, одинокий голос генерала утонул в вопле обезумевших глоток. Ибо ничто так было не способно потрясти воображения местных авторитетов, как посмотреть правде в глаза (правду здесь на дух не переносили). А новость о том, что их кинули, привела сходку в панический ужас. Кто-то встал на уши, кто-то метнулся за волыной. Подсудный извлек блестящую заточку. Для оперативного наведения порядка Мамедову снова пришлось брать братву на поголовный прицел. Дула автомата избежала разве что фуражка генерала Законного -- Вячеслав Иванович повидал жизнь без прикрас, великолепно владел эмоциями и при необходимости умел вести речь о том, как его кинули, со спокойствием буддийского монаха.

- Третий день на просторах Отвязного края гремят взрывы, строчат пулеметы, поют "Катюши", - поэтично начал излагать генерал Законный свое видение событий, как только улеглись волнения в зале. - Во многих районах по земле стелется едкая дымка перламутрового цвета - эхо взрывов доселе неслыханного химического оружия, способного убить на своем пути все живое. Повсеместно регистрируются случаи мародерства, людоедства, первобытного варварства. Десятки и сотни тысяч разлагающихся трупов. Оторванные и выброшенные на съедение псам члены преступных группировок. Вонь. Смрад. Стоны. Крики о помощи. Жалобы...

- А кому щас легко? - как всегда к месту вставил Подсудный, наколов на заточку кусок мяса.

- Когда тебе дадут слово, я скажу! - Большой Патрон в бешенстве отобрал у него нож, бросил мясо Подсудного на пол и, смахнув с правой щеки слезу умиления, попросил Вячеслава Ивановича: - Продолжайте, генерал, не обращайте внимания. Все, что вы сказали... Ну, это... это потрясает... - Он потрясенно огляделся по сторонам. - Это... безумно трогательно, генерал... Да, да, господа, это трагедия! Давайте, Вячеслав Иванович! Что у вас? Вы попали в яблочко.

Законный удовлетворенно хмыкнул:

- Я сотни раз задавал себе один и тот же вопрос: кому это выгодно? Сотни раз я пытался докопаться до истины... - Генерал драматично умолк. - Но не находил ответа, господа. Истины не было. И вдруг... Ко мне приходит озарение. Кажется, сегодня мне известен ответ на вопрос, тысячелетиями остававшийся без ответа: наш беспредел выгоден только...

В Первом банкетном воцарилась предгрозовая тишина. Придержав последнее слово, Законный обратился к генералу Мамедову:

- Скомандуйте солдатам взять нас на мушку, господин Мамедов. Я опасаюсь, здесь многие не выдержат удручающей правды.

Генерал махнул рукой, и солдаты подняли оружие.

- Эммануэль, - произнес, наконец, Вячеслав Иванович.

Благо сходка находилась под пристальным прицелом, а то не миновать бы очередного бардака.

- Как Эммануэль?!! - охренела братва.

- Сивая чернушка?!!

- Кирзовый сапог?!

- Эта черная гагара?!!

- Мама меня не рожала, жопой останусь, говном изойду, письку порубаю! - взвыл ошеломленный Хувалов, потерявший, как выяснилось, благодаря Эммануэль весь бизнес.

- Я так и знал!!! - Лысый в отчаянии треснулся лбом о крышку стола.

- Где эта зараза?! - прохрипел Патрон.

- Ее нет! - ответили одновременно несколько голосов.

- Нигде нет!

- Должна быть! - Патрон гневно огляделся. – Где я ее видел?!

- Должна!

- Не возбухать!!! - с дьявольским спокойствием потребовал генерал Мамедов. - Генерал Законный!

- Я!

- Завершайте доклад.

- Есть! - ответил генерал Законный, как положено младшему по званию, и в наступившей тишине вернулся к своей версии последних происшествий. - Не беспокойтесь, господа, ни под столом, ни в Черном зале Эммануэль вы не найдете. Она наверняка уже летит в самолете экстра-класса в одну из стран третьего мира: Сингапур, Бурунди, Вануату, - где ей не грозит кара правосудия и где она без труда затеряется в толпе чернокожих папуасов, отдохнет от черных дел, заведет очередную любовную связь и, наконец, поест бананов. Наверняка ее черная морда сейчас посмеивается над нами, господа. Эммануэль исполнила свое предназначение: пустила по ветру ваши деньжата, опустошила городскую казну, выставила нас международными идиотами в глазах цивилизованного мира. Проще перечислить то, чего она не успела напоганить. Должен еще раз признать: Эммануэль чертовски умна, мы стали невинными жертвами ее беспрецедентного мошенничества: вы, господин Лысый, вы, Патрон, и даже я.

- А, чтоб мне хером в проруби!

- И ты, Хувалов. - Законный безнадежно усмехнулся. - Надеюсь, теперь всем очевидно, какие цели преследовала Эммануэль, поселившись в наших краях? Изгнанная из цивилизованного мира, не принятая ни одним уважаемым государством, она нашла в Отвязном крае работу по душе, стабильный заработок и авторитет (как установило следствие, за Эммануэль ведется постоянная охота всеми правоохранительными службами мира, включая Интерпол). Какова же была ее благодарность? Вместо того чтобы трудиться на благо и процветание Отвязного края, она стремиться любыми противозаконными средствами столкнуть наших денежных воротил рыло в рыло, постоянно ищет удобного момента, чтобы сварить уважаемых авторитетов до состояния отупелой крутизны, и планомерно добивается того, чтобы мы, господа, с бесчеловечным аппетитом пожирали друг друга. Ее усилия не пропали даром. - Вячеслав Иванович подошел к олигархам. - Хитростью и коварством ей удается стравить Лысого и Большого Патрона, почтеннейших отцов города, наших патриархов, господа, и благодетелей. До появления чернокожей плутовки они не имели друг к другу веских претензий. Разногласия, если и возникали, разрешались ими быстро, не доводя город до состояния беспросветного упадка.