Сила одиночки - Херберт

становится невероятно погано. Обречённым голосом говорю:

— Знаешь… мой дед всегда верил в то, что технологии сделают жизнь человека лучше. Прямо перед глазами стоит та сцена из далёкого детства — он обнимает меня двумя руками за плечи, чутка встряхивает, и с невероятным воодушевлением и убеждённостью произносит: «Димка, поверь, совсем скоро технологии изменят наш мир!». Но вот смотрю я на происходящее, и предельно ясно понимаю, что он ошибался! Если сами люди не меняются, если всё к чему стремится человечество порочно по своей сути, то какой смысл в технологиях? Ещё более эффективно убивать и контролировать?

— Возможно он имел ввиду что-то совсем другое, а про лучшую жизнь это ты уже сам додумал, — после длинной паузы, крайне задумчиво произносит Мишель. — Ведь он сказал «изменят», а не «сделают лучше».

Её предположения в очередной раз сотрясают основы моего мира, и я растерянно замолкаю, пытаясь переосмыслить свою недолгую жизнь.

А минут через пять Мишель снова, с необъяснимой целью, взялась за шлем нейроинтерфейса, с явным намерением выпасть из этой реальности.

Всё! Больше сдерживать любопытство нет никаких сил! Полное ощущение, что под моим носом твориться что-то загадочное, а я не в курсе!

— Милая, а не могла бы ты объяснить…

— Давай в другой раз, — Мишель мягко, но решительно, перебивает, протянув руку и прижав ладонь к моим губам. Обнимает за плечо и рассматривая особенным взглядом, наполненным любовью до краёв, тянет. — Тебе нужно беречь силы… Засыпай…

— Для чего беречь? — недоумённо уточняю и, ни с того ни с сего, широко и сладко зеваю. Тело само собой расслабляется, заставляя растечься на кресле.

— Конечно для секса, — со смешком в голосе и чёртиками в глазах отвечает она.

Издевается… — выношу вердикт, прежде чем окончательно засыпаю.

Глава 14

Нежный цветок, холодная ночь,

Мысли о доме в сердце моём.

Нет сожалений…

Мелодичный голос жены нарушает созерцательную тишину кабины.

— Красивое хокку…

— Рада что понравилось. Я его только что сочинила.

— Ты серьёзно?!

— Абсолютно.

Может формально в тексте и нет сожалений, но услышанные поэтические строки наполнили моё сердце нежностью и очень светлой грустью. Вдоволь насладившись тонкими эмоциями, решаюсь озвучить то, что по молчаливой договорённости мы старательно обходили всё это время.

— Мишель, а тебе, правда, совсем не страшно?

— Восточная философия говорит, что в нашей жизни есть всего одна вещь, в которой можно быть уверенным наверняка — это то, что однажды мы все умрём, — спокойным и размеренным тоном, полностью пронизанным тем же поэтическим духом, что и стихотворение, отвечает моя непостижимая жена. — За годы жизни в Японии я имела возможность неоднократно убедиться в правдивости этого высказывания, и была готова к такому исходу с достаточно раннего возраста. Так что нет, не страшно… Что для меня было бы по-настоящему ужасно — это умереть бессмысленно. А так всё прекрасно: я реализовала себя в профессиональном плане, мы спасли экипаж, рядом любимый мужчина, проявляющий недюжинное мужество перед лицом неизбежного — чего ещё желать?

Чего?

В голове мгновенно пронёсся длиннющий товарный состав, того чего бы я сделал, будь у нас будущее: завести детей, никак не меньше двух; познакомиться с её родными, судя по всему, ещё теми персонажами; почитать пикантные книги её деда, а если представится шанс, то и обсудить; принять совместную ванну с пеной и обязательно при свечах; держась за руку без всякой цели прогуляться по лесу на дедовой даче; обнявшись, посидеть на берегу тёплого моря, наслаждаясь закатом; покормить пирожным с ложечки; принести ей собственноручно сваренный в турке кофе с утра в постель… Список большой, аккурат должен уместиться в длинную счастливую жизнь.

Но ничего из этого я не озвучиваю, потому что есть только здесь и сейчас. И я не собираюсь отравлять последние часы жизни бессмысленными стенаниями о нереализованных фантазиях. Да и в целом она права — учитывая расклад, разве грядущая смерть должна меня пугать?

***

— Мишель… А помнишь ты во время бракосочетания сказала, что готова и заботиться обо мне и защищать?

— Ну, мне ещё очень далеко до того возраста, когда начинают забываться настолько значимые вещи, — с едва заметной улыбкой она поворачивается ко мне, а хитрые чёртики при этом так и скачут в её прекрасных глазах. — А что? Неужели углядел в моей формулировке покушение на свою мужественность и способность быть опорой в трудную минуту?

У меня что, на лбу дисплей?! И там огненными буквами транслируются мои мысли?! — от её прозорливости впору впасть в отчаяние.

— Не всё так прямолинейно, — тем не менее сдаваться с повинной я не намерен. — Но, уверен, среднестатистическому мужчине твоя твёрдая убеждённость в собственных силах, которые ты постоянно демонстрируешь и в словах и поступках, точно не пришлась бы по вкусу: вызвала или нездоровую конкуренцию или желание паразитировать на твоих чувствах.

— Ну ты ведь не такой, так чего переживать? — она с нежностью взъерошивает мои волосы.

— Однозначно! — отвечаю без тени сомнений. — Но мне действительно интересно, как ты представляешь себе мир, где мужчина и женщина равны?

— А чего мне его представлять? Я в таком мире прожила большую часть жизни, — Мишель равнодушно пожимает плечами. — Моя семья отличный пример здоровых отношений.

— Но как же главный камень преткновения — материнство?! Собственно беременность и последующее воспитание ребёнка?! Ты же не будешь спорить, что женщина в этот момент, хочешь не хочешь, становится слабой и зависимой от мужчины, против природы не попрёшь!

— Фигня, — лениво отмахивается супруга. — Все проблемы кроются в убогой господствующей модели социального устройства, которая подразумевает максимальное дробление и обособление. А настоящую силу можно обрести только в сплочённости!

— Это как в старину что-ли?

— Не только! Посмотри вокруг! Религиозные общины, национальные диаспоры, криминальные образования, элиты с своими ручными ЧВК, государственные силовые структуры — это всё отличный пример безусловного превосходства коллектива над одиночками! А наша семья — это полноценный клан! Где у всех единая цель, где каждый может рассчитывать на помощь, совет и безусловную поддержку другого. У нас не бывает ситуаций, когда ты брошен или уязвим! И не важно, эта пара обосравшихся и вопящих спиногрызов или масштабная перестрелка! — Мишель делает рубящий взмах рукой, чётко демонстрируя непоколебимую уверенность в своих близких.

Очень хочется с ними встретиться! Хотя, буду честен, после всего услышанного, мысли о её маме, и особенно бабушке, вызывают внутри изрядную неуверенность. Если не сказать — панику…

***

— Хочу шарлотку от нашего кока! — опустошив очередной тюбик нашего, не слишком разнообразного, НЗ, вскрикивает раздражённо Мишель и мощным броском впечатывает его в утилизатор.

— И кофе… — с