Сила одиночки - Херберт

вернуться к первоначальной версии, что всё происходящее — крайне беспардонный розыгрыш.

— …? В смысле откуда?! Я же там вырос!

— Правильно я понимаю, что, по сути, вся твоя сознательная жизнь прошла в засекреченном и тщательно охраняемом научном городке в Ленинградской области? — не унимается супруга.

— Ну да.

— Тогда вынуждена повторить свой вопрос — откуда ты можешь знать, как живёт остальная страна?

— Но… — я полностью дезориентирован ходом разговора. — А как же новости? Интернет?

Тут моя невозможная жена и вовсе рассмеялась в голос.

— Проснись! Нет в России никаких новостей! А есть пропаганда! Где апатичному населению рассказывают сладкие сказочки о том, как в России хорошо живётся. Но в основном вещают как плохо в других странах, чтобы собственные проблемы уже не казались такими страшными. Интернет? Смотрю ты не в курсе, что у нас в стране нет никакого интернета? Ещё в далёком две тысячи двадцать пятом году Россия следом за Китаем отрезала страну от мировой Сети. Не только нарушив конституционное право на доступ к информации, но и забрав у своих граждан возможность получения данных из независимых источников для сравнения и анализа! И ровно те же бесчестные и продажные люди, что формировали сетку телевещания, начали наполнять цифровое пространство угодным правящему режиму соответствующим лживым контентом.

— Стой-стой! Ты так говоришь, будто глобальный интернет до сих пор существует и не разбился после Великого Хаоса на национальные версии!

Мишель снова зашлась в приступе хохота.

— Как же, оказывается, несложно, пользуясь высокими технологиями и грамотно манипулируя информацией, засрать мозги даже очень умным людям! Димулька, конечно, он есть! Все оставшиеся страны современного мира, кроме России, Китая и Исламского Халифата по-прежнему имеют доступ к глобальной Сети. Впрочем, исламисты не стали мелочиться и вовсе отрезали своих граждан от внешней информации, оставив лишь один правительственный телевизионный канал.

— Это какое-то безумие… — растерянно бормочу, полностью раздавленный вновь открывшимся знанием.

— Безумие — это то, что они до сих пор вешают людей на площадях, а женщин забивают камнями по подозрению в неверности! Вдумайся — всего лишь по подозрению! Безумие — это то, что у этих религиозных фанатиков теперь есть ядерное оружие, которое они получили от бывшего Пакистана, и которым, чуть что, угрожают всем неверным.

— Но ты то откуда это знаешь?

— Дим, ты забыл, чем занимается моя семья? Большие данные! Сбор и анализ информации — это наш хлеб! Мы знаем всё и обо всех! Тебя пугают войны японских кланов? Давай открою глаза! В России происходит ровно то же самое, только тут кусок пирога власти делят спецслужбы, МВД и армия. «Человек с ружьем» — вот у кого реальная власть в стране! И поверь, они не привыкли миндальничать. За те пять лет, что я проучилась в Академии Генштаба, нас два раза поднимали по тревоге, чтобы прикрыть чьи-то высокопоставленные задницы, когда между ведомствами коса на камень находила и не получалось договориться!

— Стой-стой! — вскрикиваю в очередном приступе изумления, абсолютно не в силах поверить в услышанное. — Хочешь сказать, что ты реально воевала? Внутри страны?!

— Именно это я и сказала! — произносит Мишель с невыразимой мимикой, явно намекающей на серьёзные сомнения в моём интеллекте.

— Но почему об этом никто не знает? И как такой масштабный беспредел в принципе возможно скрыть?!

— Пф-ф-ф! Запросто! Контроль информации всё решает. Высокооплачиваемая проститутка с благонравной внешностью и хорошо поставленным голосом с экранов телевизоров непринуждённо поведает, что в Подмосковье прошли очередные антитеррористические учения «Захват 2064» или другую подобную чушь, и никто не будет задавать неудобных вопросов.

— А что значит реальная власть у силовиков? Как же выборы? Президент? Дума?

— Димочка, честное слово, я устала уже смеяться! — Мишель в изнеможении хрюкает у меня на груди, ничуть не заботясь о чувствах начинающего понемногу прозревать мужа. — Нынешние публичные люди — всего лишь безвольные марионетки, которых можно заменить в любой момент по щелчку пальцев! — И она не преминула сопроводить свою речь соответствующим жестом.

Что-то для офицера она ни разу не патриот… — услышанное суммируется в весьма неполиткорректную мысль, но озвучить её не успеваю, потому что следом приходит ещё одна. — А может, Мишель, позволяя себе ругать руководство страны, как раз и проявляет истинный патриотизм?! Если вдуматься, то испокон веков верховные лица государства искажали это понятие, подменяя любовь к Родине лояльностью непосредственно к ним. Но ведь получается, что на самом деле действуют они вовсе не в интересах народа…

— Знаешь, я всегда думал, что главной целью тех, кто стоит за Немезидой и учинил Великий Хаос была как раз попытка обуздать элиты. Но из того, что ты рассказала становится предельно ясно, что стало только хуже…

— А с чего ты решил, что ей было какое-то дело до этих мразей? Что ты вообще знаешь о том периоде?

— Ну…, — тяну осторожно, одновременно быстро-быстро пролистывая в голове школьный учебник новейшей истории, желая убедиться, что ничего не забыл и не перепутал. Мишель хоть и искренне любит меня, но поблажек никогда не даёт. — Немезида тогда вывалила в открытый доступ компромат на всю мировую верхушку, тщательно перемешала и придала этой информации новый смысл, создав безупречный образчик «белой лжи» и таким способом перессорив всех со всеми. И внутри стран, и между. Что, по моему мнению, учитывая их мерзкую подноготную, было совсем не сложно. А когда ситуация достигла точки кипения произошли первые убийства. Некоторые исследователи даже берутся утверждать, что это именно её рук дело — вроде как уронить первую костяшку домино.

— Радует, что мой муж знаком с официальной версией, — она благосклонно кивает с видом чопорной английской королевы и продолжает всё теми же театральными интонациями. — А что сам думаешь? Это она убивала или у кого-то из этих облечённых властью подонков сдали нервы, и пошло взаимное истребление?

Если быть до конца откровенным, несмотря на врождённый критический склад ума, я всю сознательную жизнь избегал этой щекотливой темы, уподобляясь страусу. Трагическое знакомство с Немезидой в раннем детстве, её искренняя забота обо мне, навсегда переплелись в душе со светлым образом погибшего деда, и я просто не мог заставить себя заляпать бесценные воспоминания, в общем-то, никому не нужным поиском правды.

Двойственность сохраняется и поныне. Например, рассудочная часть меня совершенно не верит, что Немезида богиня, пусть даже и с приставкой техно. Что, при этом, нисколечко не мешает эмоциональной безоговорочно верить в её чистоту, доброту и самодостаточность.

— Не знаю, Мишель. Может был и третий вариант — кто-то из правителей не учёл обстоятельств и под шумок, крайне недальновидно, решил свести личные счёты. И