Легенды Лазурной Юдоли. Принц Аглианта - Роман Александрович Покровский

тебе, и нам.

Гельфида явно не подписывалась ни на каких нараков и телепатов. Почему, когда ты просыпаешься утром и ни о чём не думаешь, на голову сваливается тысяча проблем? Она проснулась тогда. Поупражнялась в фехтовании. А ближе к вечеру дед послал её украсть Сферу Вечности из Академии герра Сёгмунда. И тут началась эта «сказка». Почему же именно она? Почему Геррер в одиночку не оказался там? Он же вон как ловко крошил нарачьи черепа!

– Меня интересует ещё кое-что, – проговорил Геррер. – За нами, кроме нараков, охотились ещё несколько ребят. Я так думаю, что они тоже из какого-то ордена, похожего на ваш.

– Я понял, про кого ты, – перебил его герр Аннистон и легонько зевнул, прикрыв свой рот ладошкой. – Они из Святого Ордена Слепых Охотников. И никогда не были врагами нам. Издавна мы оберегали Сферу Вечности, а они оберегали Родевиль от всего, в том числе и от нараков. Они делали всё для того, чтобы обыватели никогда не узнали о том, что эти твари выжили. И доселе у них отлично получалсь.

– Значит, нараки здесь не в первый раз? – спросил Геррер.

– Не в первый, конечно, – ответил ему старик. – И не во второй. Когда порталы ещё не были запечатаны изнутри, они частенько небольшими группами набегали сюда. Им нужны ресурсы, поэтому они грабят бедных и слабых. Охотники как могли защищали людей, а в какой-то момент и вовсе смогли нараков изгнать.

– Они поначалу охотились за нами. И это смутило, – сказал Геррер.

– Я знаю. Может быть, они не знают обо мне, может не знают о ваших благих целях, может сами изменили своё мировоззрение. В этом ещё предстоит разобраться. И я умоляю тебя, Геррер, отпусти меня поспать! Время пятый час ночи, слипаются мои глаза.

– Хорошо. Смотрите-ка, а ваша внучка уже спит!

И Геррер показал на Гельфиду, которая дремала, прямо сидя на стуле. Геррер вновь по привычке остановил на ней свой взгляд. И почему он постоянно смотрит на то, как она спит? Почему ему это нравится? Они же терпеть не могут друг друга… Или только она его..?

– Гельфида, очнись, – толкнул её герр Анистон. – Ляг-ка ты лучше в кровать. Я знаю, что ты полюбила спать на голой траве, но сейчас у нас найдутся постели для всех троих!

– Право, я не заслужил, – залепетал Ферцен, хотя это по большей части было лишь выражение приличия.

Конечно, подумала Гельфида, варвар сегодня в нормальной постели поспит. Наверное, впервые в жизни. А то всегда, наверное, живёт на траве, в лесу, да в горах.

– Хорошо, пошли, – пробубнила она. – Только я прошу тебя, Геррер, ляг где-нибудь подальше от меня. Я тебя видеть уже не могу после того, что мы прошли вместе.

Геррер коротко кивнул, хотя это немного его задело.

Взгляд её был как никогда проницательный.

Геррер остался в кабинете герра Анистона и присел на табурет, стоящий на краю. Поспать он ещё успеет, а вот насладиться свободой вряд ли.

– А ведь трудно с ней? – спросил Геррер.

– Трудно? С кем? – замялся герр Анистон. Он действительно был сильно растерян из-за того, что так долго не спал.

– С Гельфидой, с кем же ещё…

Анистон вопросительно посмотрел на Геррера, но уже через секунду тихо произнёс:

– Каждую секунду. С той самой секунды, когда она родилась.

– А мне удалось понять это меньше, чем за неделю, – ответил Геррер.

– Ты ничего не понял ещё, мой друг Геррер. Мало недели, мало месяца и даже мало года, чтобы понять её. И навряд ли кому-то, кроме меня, удастся понять её. Ведь даже её отцу не удалось.

– А можете ли и мне помочь понять? – спросил Геррер.

Герр Анистон тоже решил присесть. Он сидел довольно далеко от Геррера и, поняв, что тот так и не отпустил его спать, принялся снова рыться в книгах, что не помешало ему слушать и отвечать.

– Навряд ли, – сказал он. – Да и зачем тебе это? Она словно мимолетное видение – совсем скоро исчезнет из твоей жизни. А когда-то и из моей. Хотя я верю, что ваша встреча оказалась не случайной. Из тысяч допустимых событий случилось именно то, что случилось. Вы сошлись в бою в том месте, где не должны были оказаться. Вы завладели целым миром, хотя и не должны были им владеть. Так теперь скажи мне – разве нет Бога?

– Хм, – удивился Геррер. – Такой умный человек, как вы… И вы верите в богов?

– Для меня есть только один Бог. Единый. И он не на небе, не под землей. Он среди нас. Играет на лютне свои песни, а мы под них и живём.

– Я не люблю разговаривать на такие темы, – перебил старика Геррер. – Для меня все боги давно уже умерли. Года двадцать два назад.

– Твоё дело. Но если у тебя нет Бога, то нет и опоры. Нет никакой поддержки.

– Кстати о поддержке, – неожиданно вспомнил Геррер. – А нет ли у вас, герр Анистон, вина?

– Вина? – удивился он. – Насчёт вина не знаю, но завалялось у меня какое-то пойло. Многим крепче вина, но должно быть, такому, как ты, понравится.

Спустя минуту он принёс закупоренную стеклянную бутылку с какой-то неопределенной красноватой жидкостью внутри. Неожиданно нутро стало жадно просить Геррера попробовать это.

– Пожалуй, я разделю ваши ночные страдания, – сказал Геррер, отпив первый глоток.

Резкая и обжигающая жидкость тут же наполнила его горло.

– Налей-ка тогда и мне, – озадаченно произнёс герр Анистон, протянув стакан.

Геррер немного налил и началась ночь исследований.

Глава 7. Ложка дёгтя

I

А жизнь в королевском замке между тем шла своим чередом. Солон уже потихоньку начинал привыкать к своей новой жизни и всё больше и больше становился настоящим Энтоэном. Хотя по-прежнему всё происходящее вокруг казалось ему сказкой.

О такой жизни он никогда не мог даже и мечтать. Он даже никогда не мог вообразить себе, что представляет из себя эта жизнь. Теперь же он ощущал это на своей шкуре. Он был волен просыпаться когда угодно – его одевали в самые роскошные наряды, будто сотканные из чистого золота. Солон мог есть всё что угодно – самую разную еду, в которой не было никаких ограничений. Словно все присутствующие вокруг были джиннами – стоило ему о чём-то заикнуться, как придворные исполняли его желания. Он перепробовал все возможные блюда, даже те, о которых он и догадываться не мог раньше. И вряд ли попробовал бы в другой жизни.

Солону не приходилось ничего делать, однако иногда