Вертел я ваши кланы! Том 8 - Андрей Розальев

отпустил, пришлось дёрнуть посильнее.

Ружья, пистолеты, карабины и несколько автоматов повисли в воздухе перед ошеломлёнными бандитами. Развернув их и направив на бывших владельцев, я передёрнул несколько затворов.

В наступившей тишине звуки прозвучали чётко и однозначно.

Бандиты долго не раздумывали, кинулись обратно в свои машины. Которые, разумеется, отказались заводиться — Аврора перехватила управление.

Через четверть минуты на площади остались мы с друзьями, охреневающий Бернард и юрист, который всё ещё пытался спрятаться, теперь — за папкой с бумагами.

— Аврора, вызови, пожалуйста, сюда настоящих копов, — вздохнул я, — ну или кто у них такими делами занимается. Желательно своих.

— Уже в пути, — отозвалась та через динамик. — В курс дела ввела, будут здесь через десять минут.

— Отлично. Я пока с очкариком поболтаю, — я наклонился к юристу и поднял его с земли за шкирку. — Ну, рассказывай, кто тебя нанял, зачем и почему. Советую не запираться, тебе потом ещё в суде все показания повторять.

Всё оказалось прозаично. Местная фарм-компания, решив, что индейские фенечки представляют угрозу для их бизнеса, решили не ждать, пока за ирокезов возьмутся гиганты индустрии. Уж не знаю, какие секреты они рассчитывали обнаружить в простой индейской общине, но они обратились к криминалу, решив отжать зарождающийся фенечковый бизнес на корню. И, конечно, не ожидали серьёзного сопротивления. Думали приедут, краснокожих в ряд построят и под угрозой расстрела заставят подписать бумаги.

Мда… не тот масштаб.

Посоветовавшись с Рэйен, я решил дать делу не только ход, но и максимальную огласку. Юристы у нас теперь свои есть, а тут ещё и уголовное дело, бандитизм, разбой, организованная преступная группировка… В общем, фарм-компанию решено было максимально показательно и публично выпотрошить, так, чтобы на оплату собственных похорон они зубные коронки продавали. И при этом — исключительно в рамках закона.

— Для чего тебе это? — спросила меня Рики негромко.

С Рэйен они ограничились приветственными кивками, обе чувствовали себя немного некомфортно.

— Реклама, дорогая, это всё, — я обвёл рукой усеянную машинами площадь, — отличная реклама. Нас восприняли всерьёз, пока — как небольшую угрозу. Нам скоро Эгиду запускать, и любой инфоповод — прекрасный пиар!

«Именно так, любимый!» — подтвердила Катя, которая, конечно, следила за всеми событиями.

Тогда, в Новый год, переговоры с Вадимом прошли просто идеально. Точнее, я бы счёл их идеальными, если бы не индикатор интенсивности ментального воздействия, который вспыхивал каждый раз, когда Вадим начинал сомневаться. Индикатор в линзах дополненной реальности сделала для меня Аврора, чтобы я видел, когда Кукловод вмешивается в мысли собеседника или читает их. Слабое воздействие — читает, сильное — что-то внушает.

Впрочем, именно внушению Вадим подвергся всего пару раз, когда заговорил о безопасности. И тут же сам себя убедил, что связь между диадемой и вирт-системой взломать невозможно. Ещё бы, она же вообще не поддаётся расшифровке! Вот только если данные невозможно расшифровать, это ещё не значит, что их невозможно перехватить. Ведь для установления связи используется обычная общедоступная сеть. Перехватить и подменить ядро, к которому идёт подключение — вот что хочет провернуть Кукловод с помощью Софии!

Не зная про Кукловода, и при этом находясь под его влиянием, Вадим легко подписал соглашение, и уже через пару дней схемы диадемы были у нас. Да и сам Вадим с удовольствием окунулся в работу вместе с Ариной. И уже к концу февраля у нас был работающий прототип, с которым я вышел на Малый Совет патриархов.

Тех убеждать ожидаемо не пришлось. Патриархи сами вспомнили про Орден, и сходство с вертамом с их прародины тоже уловили. Только это их не напугало, а наоборот, воодушевило. А вот про Порядок, что удивительно, ни один не заикнулся.

— Похоже, предпочли не вспоминать, — с грустью рассказала Эштар. — Понятно, я тоже напоминать не стала.

— Тебя назначили куратором? — спросил я.

— Конечно, — усмехнулась она. — А кого ещё? До Большого Совета, который состоится осенью, технология остаётся закрытой, с возможностью подключения только к Авроре.

— Мне, кажется, доверяют, — улыбнулась та.

— Но Совет потребовал, — добавила Эштар, — чтобы в будущем пользователи могли выбирать, к какому серверу подключаться. Разумеется, все такие сервера, если они появятся, будут также под контролем Совета.

— До этого вряд ли дойдёт, — вздохнул я. — Мне кажется, развязка наступит раньше.

И вот теперь мы готовились выпустить нашу Эгиду-2 на рынок. Добиться полной совместимости со всеми существующими моделями коммуникаторов ожидаемо не получилось, но несколько самых новых для работы с новинкой вполне подходили. Как и в первой версии Эгиды, одна пластинка клеилась на сам коммуникатор с внутренней стороны. Но теперь добавилась вторая, со специальным нанопокрытием, которую надо клеить на висок. Нанопокрытие обеспечило отличную адгезию к коже, даже мокрой. Мы проверили, «таблетка», в которую превратилась диадема, держалась даже в экстремальных условиях, хоть на морозе, хоть под водой.

Китайцы, которые производили вирт-капсулы для всего мира, попробовали было повозмущаться, но мы с ними договорились. Саму Эгиду мы никому передавать не собирались, а вот лицензию на производство специального коммуникатора, параметры которого идеально подходили для работы в связке с Эгидой, а на корпусе имелось гнездо для «таблетки», мы им с удовольствием передали. Расчёт был очень простой. Как только появится возможность подключаться к вирту без всяких мокрых капсул, те, у кого коммуникатор для этого не подходит, побегут покупать новый. А тут — пожалуйста, новая модель, специально под Эгиду.

А с другой стороны, уже сейчас эти коммуникаторы