Синтез - Токацин

Сармат сердито фыркнул, но спорить не стал, только прикрикнул на филков и повёл патруль дальше вдоль стены. Гедимин смотрел вслед, пока в глазах не зарябило от жёлтых полос на чёрной броне, — раскрашены филки были так, что в лесу их не заметил бы только слепой.

— Первый раз их тут вижу, — тихо сказал он Линкену, когда сарматы свернули в сторону ремонтных ангаров, и можно было уже не перекрикивать толпу. — Давно нам выдали экзоскелеты? А Фюльбер в курсе?

Линкен ухмыльнулся.

— На бывшей базе мартышек уже второй месяц тренируют экзоскелетчиков. Это патрули для охраны рудников и заводов. Чтобы у нас не вышло как в Ясархаге. Ты не бойся, атомщик. Нас никто не тронет.

— Ну-ну, — пробормотал Гедимин, вспоминая угрожающий жест нового охранника и все свои стычки с сарматами, которым дали полномочия и шокеры. «Пора вспоминать, как взламывается экзоскелет…»

«Ты видел новую охрану станции?» — написал он Фюльберу, не без усилий вспомнив его номер, — «менеджер по персоналу» очень давно не выходил на связь, и сармат вообще не уверен был, что он ещё в пределах досягаемости. Ответ, впрочем, пришёл через пятнадцать минут: «Я видел и худшие вещи, мсьё инженер. И всё это уже не моя ответственность.»

Сегодня на почту упало два письма — от Шекеш (она уточняла, сможет ли Гедимин провести в Порт-Радии три-четыре вечера, — сарматы собирались поставить на берегу большой монитор и наладить трансляцию с эхолокатора Айзека, чтобы зрители не скучали, глядя на лёд) и от Конара. «Ну что, получился эксперимент?» — думал сармат, не торопясь открыть последнее послание. «Ведь у них есть все расчёты, всё, чтобы обойтись без аварий…»

«Снова проблемы со снабжением? Даже не знаю, кто кому из нас должен сочувствовать,» — даже сармату сразу стало понятно, что с опытом, кажется, не задалось. «Я вам — из-за скудности ресурсов, или вы мне — мало проку от ресурсов, до которых не дотянуться. С первым же порывом попутного ветра пришлю вам камни, этим летом я запасся ими надолго, но придётся подождать — раньше Сильвестрова дня нужный ветер не подует. Я сейчас общаюсь с федералами, и ближайшую неделю они меня не оставят. В воровстве радиоактивных материалов меня обвинить не удалось, а нахождение в окрестностях хранилищ пока не является преступлением, но отписываться придётся долго, и это мне ещё повезло со свидетелями. Очередной повод позавидовать вашей свободе действий — или вашему безрассудству, не знаю, как правильнее…»

«Федералы?!» — Гедимину стало не по себе, и он перечитал абзац ещё раз. «Значит, опыт запретили, и Герберт сам пошёл за ирренцием? Уран и торий! Хорошо, что он был осторожен. У них там тремя днями карцера не отделаешься…»

Дочитав, он некоторое время сидел на месте и бесцельно чертил пальцем по верстаку, но через три минуты обнаружил, что линии складываются в несложную схему омикрон-излучателя. Еле слышно хмыкнув, он заглянул в один из небольших ящиков с мягкой выстилкой. Заготовки под излучатель были здесь — практически собранные сивертсеновы ловушки, не хватало только источника излучения и внешнего корпуса. «Десять граммов ирренция на каждый. Нет, лучше пятнадцать. От него же запитать экраны. Замаскировать под… что там у них принято? Какую-нибудь ерунду для развешивания на дереве. В кои-то веки пришлю Герберту что-то полезное…»

Константин перехватил его на выходе из хранилища, но на этот раз Гедимин двигался быстрее — и отодвинул сармата за дозиметрическую рамку раньше, чем тот успел перекрыть проход. Командиру пришлось шарахнуться в сторону, и выглядел он уже не так уверенно, — особенно когда Гедимин сел за верстак и установил защитное поле, готовясь к работе и не оглядываясь по сторонам. Ремонтник рассчитывал, что Константин уйдёт на своё место, но он остался у верстака и секунду спустя заговорил.

— Что это и для чего?

— Излучатели, — коротко ответил Гедимин.

— Почему разборные?

— Чтобы не привлекали внимания, — ремонтник внезапно вспомнил, что чертёж маскировочного корпуса лежит на самом видном месте, и надо бы его убрать, но поздно — Константин уже держал ежедневник в руках.

— Странная маскировка. Людей вокруг нет, сарматы не поймут… Ты, случаем, не собираешься вывезти это за Периметр?

«Что?!» — Гедимин изумлённо мигнул, тут же понял, что Константин ткнул наугад, — но теперь командир прочитал всё по его лицу, и дальше можно было не отпираться.

— Псих с реактором, — устало выдохнул Константин, опускаясь на соседний стул. — И как ты проходишь проверки на эа-мутацию?!

— Конара едва не схватили федералы, — сармат угрюмо сощурился. — Ему не дают работать с ирренцием. Ничего не случится, если он получит два излучателя.

— Как только сканер на границе уловит намёк на ирренций, ты — не жилец, — сказал с мрачной уверенностью Константин. — Макаки обрадуются, что нашли диверсанта, а сарматы устроят показательную казнь предателя. Сдавать людям наши технологии и снабжать их материалами, — думаешь, тебя за это похвалят?!

— Войны давно нет, — буркнул Гедимин. — Мы ведём научную работу. Кто кого предаёт?

— Объяснять это будешь трибуналу, — вздохнул Константин. — Я, конечно, не скажу ни слова ни Ведомству, ни безопасникам, но когда на тебя выйдут, выгораживать тебя я не буду.

— Эй, тески! Что там, уже дошло до расстрелов? — Линкен подошёл к верстаку и навис над сарматами. Гедимин, улучив момент, отобрал ежедневник и закрепил нужный чертёж на видном месте.

— Атомщик в очередной раз нашёл, обо что убиться. Пытаюсь отговорить, — Константин указал на Гедимина, почти ткнув в него пальцем. — Хочет поделиться нашим ирренцием с Лос-Аламосом.

— Что?! — Линкена передёрнуло, его лицо перекосилось. — Атомщик, это правда?

«Ну точно — обезьяны и есть,» — Гедимин, сердито щурясь, выпрямился во весь рост. Начинать драку ему не хотелось, но перекошенный Линкен редко понимал слова.

— Конару нужны излучатели. Его чуть не арестовали из-за них. Мы всё равно не ставим опыты с микропроколами, почему не передать их на материк?

Он ожидал, что Линкен прохрипит что-то про макак и бросится на него с кулаками — или схватится за динамитные шашки — но сармат только мигнул, искоса посмотрел на Гедимина и хрипло рассмеялся.

— Вынести опасные опыты с территорий? Как макаки сделали с заводами? Х-хех… А мне это нравится, атомщик. Вот будет потеха, когда Лос-Аламос взорвётся!

Константин звучно приложил ко лбу ладонь.

— Двое полоумных! Вы что, положите ирренций в посылку и отнесёте на почту?!

— Харольд, — сказал Гедимин, задумчиво глядя в стену. — Будет здесь первого января. Привезёт мне обсидиан. Отвезёт Герберту излучатели. Надеюсь, не раздолбает по дороге.

17 декабря 40 года. Земля, Северный Атлантис, Ураниум-Сити

— Гедимин, смотри! «Гигантские морские черви с Энцелада запрещены к вывозу»!

— Где?

— Да можете вы не отвлекаться хотя бы пять минут?! — Константин с досадой ткнул ремонтника кулаком в спину. Тот недовольно шевельнул плечом и нехотя убрал с экрана размытую фотографию червеобразного существа с бахромой по краям туловища. Существо лавировало в мутной воде среди свисающих с ледяного свода выростов, за ним, вдалеке, просматривалось ещё несколько силуэтов, — кажется, верхний слой энцеладского подлёдного моря был весьма густо населён.

— А что, их уже поймали? — спросил Амос, заглядывая через плечо. — Я успел прочитать только про снимки.

— Не поймали, но когда это мешало ввести пару запретов? — отозвался Хольгер. — Видимо, уже есть желающие купить себе такого питомца. Держат же некоторые венерианских плавунцов.

«Канада Периметр аэродром фотографии» — вводил между тем Гедимин, на время забывший о подлёдной фауне Энцелада. «Тёплый Север» не подвёл и в этот раз, выплюнув на экран набор снимков. Последнюю серию выложили в начале зимы. Увидев её, Гедимин вполголоса помянул уран и торий, и сарматы, пререкающиеся за его спиной, замолчали и развернулись к монитору.

— М-да, — сказал после недолгого молчания Хольгер. — Внушительная крепость.

За последний год Периметр заметно разросся в ширину и прибавил в огневой мощи. Гедимин угрюмо глядел на новые турели, импульсные зенитные орудия, боевые дроны и шеренги экзоскелетчиков. Кроме старых «Шерманов», на стену завезли «Рузвельты», да и «Шерманы» обновили, — теперь нечего было и думать вскрыть броню экзоскелета обломком фрила. Среди укреплений виднелись защищённые с воздуха платформы-аэродромы; на одном из них стоял барк, и, кроме него, там хватило места четырём «Кенвортам». Снимок был настолько чётким, что Гедимин даже разглядел надпись «Шангнак» на каждом борту.

— Это мелочи, — буркнул помрачневший Линкен. — Смотри на лес.

Гедимин хорошо помнил дикие, практически нетронутые заросли вокруг и на дне оврагов, хаос валунов и гранитных уступов, где можно было спрятать крейсер. Теперь лес отступил от стены на полкилометра, и в нём появились длинные просеки с небольшими укреплениями в начале и конце каждой из них. Местность разровняли, овраги засыпали, растительность была содрана до голого камня.