Закрывая двери - Жанна Никитина

обещаний, которых не могу выполнить, — кончиками пальцев поглаживаю Милу по позвоночнику.

— Ладно, — Алиса переводит взгляд на трек. — В общем, недавно Стас жестко прокосячился и за это просидел один всю ночь в номере отеля… голый и прикованный к кровати.

Мне требуется мгновение на осознание, после чего я прыскаю.

— Серьезно? — вздергиваю бровь.

Алиса косится на меня. Теперь горит полностью ее лицо.

— Ты же теперь будешь его подкалывать, да? — щурится.

— Конечно, — лыблюсь.

Мила качает головой, обнимая меня за талию.

Алиса хмыкает.

— Только изощрение, пожалуйста. Не заставляй меня пожалеть, — коварно усмехается.

Ох, эта девочка точно даст Стасу жару. И должен признать, именно такая, как Алиса, нужна моему другу. Стасу с ней никогда не будет скучно.

— Ты тоже не подведи, — подмигиваю, ни капли не жалея, что рассказал ей «историю».

Мы обмениваемся долгими взглядами, после чего оба широко улыбаемся, понимая, что Стасу придется тяжко.

Но больше ничего сказать не успеваем, потому что Мила подпрыгивает у меня на коленях.

— Гонка начинается, — в ее голосе одновременно слышится воодушевление и страх.

Пятнадцатая дверь. Антон. Машина Стаса. Часть 2

С лица Алисы сходят все краски. Она так резко крутится, что едва не падает со скамейки. Я придерживаю ее за спину, но, похоже, ей это не нужно. Алиса вскакивает. Останавливает взгляд на машинах, подъезжающих к старту.

На дорогу выходит девушка с флагом, взмахивает им, после чего визг шин закладывает уши.

Алиса, выглядя белее мела, плюхается на скамью. Кажется, даже не дышит. И вижу это не только я.

Мила тянется к Алисе. Сжимает ее руку, лежащую на бедре. Второй — Алиса, что есть мочи, стискивает скамейку.

— Все будет хорошо, — шепчет Мила, а я чувствую, как меня начинает распирать гордость.

Все-таки она самая милая девушка на свете. Алиса посылает ей мимолетную, вымученную улыбку, после чего возвращает взгляд к треку.

Все идет как по маслу. Соперники двигаются впритык друг к другу. То один обгоняет, то другой. Гонка настолько напряжения, что до конца невозможно выявить, кто победит. Стас уверенно преодолевает круг за кругом, пока на последнем его не заносит.

Теперь уже вскакиваем мы все. Мышцы становятся стальными. Дыхание спирает. Сердце на секунду останавливается.

Наблюдаю за тем, как машину Стаса почти разворачивается. Кажется, еще немного, и его вынесет на обочину. На такой скорости он рискует кувыркнуться, в лучшем случае… Чувствую полнейшее бессилие.

Вокруг все замирают, гомон голосов затихает… А в следующее мгновение машина друга уже едет ровно и пересекает финишную черту.

Облегчение растекается по телу. Протяжно выдыхаю. Колени подгибаются.

Вот выпендрежник!

Мила зарывается лицом в мою грудь.

Алиса проносится мимо нас настолько быстро, что я замечаю лишь ее волосы. Закатываю глаза, беру Милу за руку и следую за ней.

Я так надеялся, что Алиса надерет Стасу зад за его выходку, но, похоже, мне не везет, и вместо взбучки друг сегодня получит награду. Вот только я тоже не останусь без приза, забрав ключи от Лексуса Стаса, к которой мы с Милой и направляемся, попрощавшись с ребятами.

— Как тебе гонка? — спрашиваю свою милашку, когда сажусь рядом с ней в машину.

Скрип кожи сидения заставляет меня улыбнуться. Завожу двигатель. Обхватываю пальцами руль, нажимаю на педаль газа и выезжаю с парковки. Машина едет мягко, гладко. Кажется, ей даже не нужно управлять. В груди появляется ощущение полета, и я расслабляюсь.

Только что-то все-таки гложет меня изнутри. Не дает окончательно почувствовать умиротворение.

Бросаю взгляд на Милу. Она сидит, обняв себя. Смотрит в окно и молчит. Молчит! А я задал вопрос!

— Мила, что такое? Тебе не понравилась гонка? — тянусь к ней, чтобы положить ладонь на бедро. Но Мила отшатывается.

Рука зависает в воздухе.

— Мила, — шиплю, сужая глаза.

Понимаю, что мне нужно смотреть на дорогу, но отстраненность моей милашки не дает покоя, поэтому постоянно бросаю на нее тревожные взгляды.

— Мила! — рычу, а внутри все сковывает от беспокойства. В груди словно преграда появляется, даже дышать становится трудно.

Милашка вжимается в кресло. Кажется, такой маленькой… такой потерянной.

Сердце пропускает удар.

— Что с тобой? Тебе плохо? — горло сдавливает, тяжело сглатываю.

Снова кошусь на Милу. Она побелела и выглядит так, будто вот-вот упадет в обморок.

Пробегаюсь взглядом по дороге. Ищу место, где припарковаться, когда слышу шепот:

— Отвези меня домой. Ко мне домой.

Пятнадцатая дверь. Антон. Машина Стаса. Часть 3

Резко выруливаю на обочину. До меня доносится звуки клаксонов. Визг шин. Возможно, даже мат. Но мне на все плевать. Отстегиваю ремень безопасности и нависаю над Милой.

— Что случилось? — спрашиваю как можно спокойнее, но голос звучит неестественно, слишком напряженно.

— Ничего, — Мила опускает голову.

Втягиваю воздух сквозь стиснутые зубы, обхватываю подбородок своей строптивой милашки, приподнимаю. Ее глаза наполнены… злостью.

— Мила, ты должна поговорить со мной. Что произошло за пару минут, пока мы не были вместе? — говорю настолько мягко, насколько могу. А у самого все в груди сжимается.

— Я хочу домой! — она пытается вырваться из моей хватки. Бесполезно!

Тревога, которую я чувствовал до этого, начинает заменяться яростью. Ее почти невозможно контролировать. Еще крепче стискиваю челюсти.

Резко отстраняюсь от Милы и откидываюсь в кресле. Прислоняюсь затылком к подголовнику, закрываю глаза. Стараюсь дышать равномерно.

— Ты хочешь меня бросить? — голос звучит глухо.

Сжимаю кулаки. Хочу что-нибудь разбить.

Нужное просто дышать… просто дышать.

Вдох.

Выдох.

Вдох.

Выдох.

Распахиваю веки. Поворачиваю голову. Смотрю на Милу.

— Оставишь меня? — выплевываю слова. Хотя на самом деле меня охватывает страх. Если я потеряю свою милашку… Нет! Не хочу даже думать об этом!

— Так что? Решила смыться, когда все стало серьезно? — у меня только одно желание: «рвать и метать».

Мила даже не смотрит на меня. Ее куда больше интересуют сосны за окном. Шум пролетающих мимо машин действует на нервы. Еле удается себя контролировать. Еще чуть-чуть и…

— Стало серьезно? — шепчет Мила. — Когда? Когда я подписала дурацкий контракт? Или когда ты решил спать со мной, где вздумается? — ее слова наполнены обидой.

Хмурюсь. Я думал, что смог разобраться с ней. Думал, что мы все решили. Но, видимо, ошибался. Мила не поверила в чистоту моих намерений. Она не доверяет мне. Вжимается в сиденье. Кажется такой маленькой, такой хрупкой, такой несчастной…

Хочется обнять ее.

Раздражаюсь еще больше. В крови бурлит адреналин. Он чуть ли не заставляет подпрыгивать на месте. Но я держусь. Держусь из последних сил, потому что если сорвусь…

Нужно все исправить. Есть всего